с тобой, не стану искать других партнеров. Понимаешь, о чем я?

— Да не стреляю я в людей, мать твою! — рассердился русский.

— Тебе и не придется ни в кого стрелять, — процедил Транкатта сквозь стиснутые зубы.

— Вчера меня доконал баскетбол, — гнул свое русский. — Поганый Реджи Миллер из «Индиана Пейсерс» сделал кучу трехочковых бросков!

Транкатта глубоко вздохнул.

— Езжай домой, отоспись, — предложил он. — Завтра все обдумаешь на свежую голову, и тогда мы поговорим.

Русский снова потянулся к бутылке с водкой, но Транкатта проворно убрал ее.

— Хватит! — сказал он. — У меня еще две деловые встречи. Я вызову тебе машину до Канарси.

Русский зевнул Транкатте в лицо.

— Гребаное Канарси, — заявил он.

Через пару часов два корейца стояли на стоянке у своей спортивной машины, неподалеку от того места, куда подъехал Джимми Манджино на «понтиаке». Оба корейца сжимали в руке по куску трубы размером с полметра. Дождавшись, пока Манджино не вылезет из машины, они подошли к нему.

Манджино круто развернулся, распахнул куртку и сунул руку за пояс, где по-прежнему была «беретта».

— Что там у тебя, Джимми? — подал голос один из азиатов. — Хочешь достать свой член?

— Мы с тобой знакомы? — спросил Манджино.

Корейцы остановились метрах в трех от Манджино.

— Ты любишь запугивать людей, — сказал тот же азиат, который говорил раньше. — Любишь их жечь.

Манджино улыбнулся.

— А, значит, вас прислал Юджин! — догадался он.

— Кто такой Юджин? — не понял кореец.

— Лысый хрен с большими ушами, — ответил Манджино. — Тот, кому вы привозите наркоту на продажу.

Корейцы переглянулись.

— Ты о чем, Джимми, мать твою? — осведомился тот, который вел переговоры.

— Вы что, хотите меня убить? — пошел в наступление Манджино.

— Мозет быть.

— Мозет быть? Так вот для чего вы прихватили с собой трубы? «Мозет быть»?

— Джимми, оставь Юджина в покое. С сегодняшнего дня ты ему больше не партнер.

— Правда?

— А то мы тебя, мать твою, замочим.

Манджино выхватил из-за пояса «беретту». Корейцы отступили.

— «Мозет быть»? — снова передразнил Манджино.

Азиаты выронили трубы.

— Ну и дураки же вы, — заметил Манджино, открывая огонь. Выпустив в каждого по нескольку пуль, он сел в машину и уехал со стоянки.

Через несколько минут после того, как Юджин Транкатта вдохнул дорожку кокаина, ему позвонили. Бармен из ресторана «Бруклин-Инн» сообщил о перестрелке на автостоянке.

Из-за того, что Транкатта всю ночь нюхал кокаин, из носа у него шла кровь, а покрасневшие глаза слезились.

— Что значит «перестрелка»? — не понял он.

— На стоянке, — повторил бармен. — Убиты два парня. По словам копов, азиаты. Узкоглазые то есть. Оба убиты наповал.

— Мать твою, — проговорил Транкатта.

— Вот именно, — попрощался бармен. — Вокруг отеля видимо-невидимо репортеров. И целая свора копов. Они уже здесь. На всякий случай я отправил по домам девочек, которые работают в ресторане.

— Молодец, — похвалил Транкатта. — Джимми Качка тут сегодня никто не видел?

— Манджино? Нет, я его не видел. И никто при мне не говорил о нем.

— Ты уверен?

— Да, уверен. А что такое?

Транкатта поморщился, пытаясь собраться с мыслями.

— Ничего, — сказал он наконец. — Главное, помалкивай. Ничего им не говори!

— Скоро они и тебя навестят, — попрощался бармен. — Уже спрашивали, кто здесь управляющий. Так что лучше спускайся сам.

— Не могу, — признался Транкатта. — Я под кайфом.

— Тогда лучше не подходи к телефону, — посоветовал бармен. — И дверь не открывай.

— Правильно, — кивнул Транкатта. — Не буду.

— Ну, тогда я пошел, — сказал бармен. — Потом поговорим.

— Ладно, — сказал Транкатта. — Пока.

Повесив трубку, он вытер со лба пот. Налил себе высокий бокал водки и бросил туда несколько кубиков льда. Посидел в тишине. Потом в дверь его номера позвонили. Он плотно зажмурил глаза и продолжал тихо сидеть на диване. В дверь снова позвонили, но Транкатта не шелохнулся.

Ему казалось, что он просидел вот так, зажмурившись, целую вечность. Когда ему показалось, что прошло уже достаточно много времени и тот, кто звонил к нему, ушел, он медленно открыл глаза. Но не двинулся с места. Вдруг дверь рывком распахнулась от удара ноги.

Транкатта скорчился на кровати в позе зародыша и взмолился о пощаде, но Джимми Манджино выстрелил ему в лицо.

Глава 22

Павлик вошел в гостиную Денафриа с бутылкой виски «Джек Дэниелс». На журнальном столике уже стояла бутылка дорогого «Чивас Регал». Денафриа расположился в мягком кресле-трансформере с махровым полотенцем на плечах. Он только что сделал пятьдесят упражнений для пресса. Лицо у него покрылось испариной.

— Вот, для начала, — сказал Павлик. — «Джек Дэниелс» для тебя. Газировка есть?

Денафриа ткнул пальцем через плечо:

— В холодильнике.

Павлик вышел в крошечную кухню. Открыв холодильник, он брезгливо поморщился. На верхней полке стояли коробки из китайского ресторана с недоеденными деликатесами. Почти всю вторую полку занимали пакеты и бутылочки с энергетическими напитками. Банки с газировкой были кучей навалены на третьей полке, вперемешку с черствыми сандвичами в надорванных упаковках.

— Тебе интересно, чем занимается подружка Ларри Берры с Джимми Качком? — крикнул Денафриа из комнаты.

— Да я вообще о них забыл, — признался Павлик, набрав полные руки банок с колой и стаканов. — И, ради бога, перестань звать его Джимми Качком. Из-за своего прозвища он кажется намного круче, чем есть на самом деле, как я подозреваю.

Когда Павлик вернулся в гостиную, Денафриа ткнул в него пальцем:

— Тебе, значит, не нравится, что он крутой?

Павлик поставил стаканы и банки с газировкой на столик. Открыл бутылку «Джека Дэниелса» и плеснул виски в высокий стакан.

— Мне этот подонок вообще не нравится, — сжал кулаки Павлик. — Ну да, конечно, мне бы хотелось на него надавить. Если ты собирался спросить меня именно об этом. По-моему, мне удастся его сломать.

— Он выжимает сто восемьдесят килограммов, — сказал Денафриа, взяв у Павлика стакан с виски и долив его доверху кока-колой. — Так и есть, я ничего не выдумываю, — продолжал Денафриа. — Поэтому его еще зовут Джимми Жим-Лежа. Один мафиозо поспорил с другим мафиозо, у кого боец круче. Манджино выжал сто восемьдесят один килограмм. Еще до всех своих прочих подвигов. Пять или шесть лет назад. Сейчас он, наверное, еще крепче.

— Подумаешь! — поморщился Павлик. Он плеснул в свой стакан немного «Чивас Регал» и выпил залпом. Потом сел на диван и тут же налил себе двойную порцию виски. Вскрыл банку с газировкой, хлебнул из нее и удовлетворенно крякнул:

— Хорошо пошло!

Денафриа отпил большой глоток виски с кока-колой.

— Неплохо, — согласился он.

— От третьего стакана у тебя крыша съедет, — предупредил Павлик. — Нет, даже от второго. Ты не привык пить. Но тебе сейчас не