Рубашка задралась.

— Эй! — послышался голос откуда-то из комнаты. — Что ты там делаешь?

Фама поднял глаза и увидел, что к нему бежит старик.

— А ну, убирайся отсюда! — говорил старик. — Что ты делаешь с моей женой?

Старик оттолкнул Фаму от стола и опустился на колени, закрывая собой жену.

Фама показал старику средний палец.

— Джимми хочет получить свои деньги, — сказал он. — Ты, старик, отдашь их мне в следующий раз, как я тебя найду.

— Убирайся отсюда к черту! — закричал старик. — Убирайся!

Фама улыбнулся.

— Я еще вернусь, — обещал он.

Старик бросился к телефону.

— Я звоню в полицию! — сказал он.

Оттолкнув старика от телефона, Фама достал из кармана куртки черный стилет и перерезал провод. Он несколько раз помахал ножом перед носом старика, а потом убрал лезвие и вышел из дома. Захлопывая за собой дверь, он слышал женский плач.

Ларри отпер дверь своим ключом. Перед тем как войти, он долго наблюдал за домом с заднего сиденья такси, припаркованного неподалеку от парадного входа. После ухода Джимми Манджино он на всякий случай выждал еще десять минут: вдруг Джимми вернется? Когда таксист наконец спросил, долго ли они еще здесь пробудут, Ларри Берра сунул ему хрустящую пятидесятидолларовую купюру и вышел из машины.

Утреннее солнце ярко светило в окна гостиной. Берра слышал, как в спальне работает телевизор. Он медленно подошел к двери спальни. Когда его тень упала на кровать, Лианна ахнула от изумления.

— Господи, ну и напугал ты меня! — воскликнула она. Она только что вышла из душа и сидела, прислонившись к изголовью, в белом халате, с полотенцем, обернутым вокруг головы. От испуга она наклонилась вперед, к коленям.

— Что ты здесь делаешь? — Голос Лианны дрожал.

— Я его видел, — ответил Берра, закуривая. — Я видел, как он отсюда выходил.

— А ты чего ожидал? — спросила Лианна. — Я знаю, как ты обо мне отзывался.

— Ты ему отсосала? — подскочил к ней Берра. — За этим он сюда и приходил?

— Нет, — сказала Лианна.

Берра смотрел ей в глаза.

— Ты с ним трахаешься?

— Нет.

— Не ври!

— Я с ним не трахалась. Так что прекрати.

Берра оперся о дверной косяк.

— Ты меня предала!

— Я — тебя?! — вскричала Лианна. — Я тебя предала? Ну а ты как со мной поступил? Как ты меня обозвал при этом орангутанге? Я, значит, просто шлюха. Очередная шлюха. Спасибо тебе, Ларри! Сколько раз мы с тобой занимались любовью… Но теперь все, понял?

Берра нахмурился.

— С такими типами, как Манджино, иначе не разговаривают, — сказал он.

— Да, Ларри, только ты слишком уж разошелся, — возразила Лианна. — Я думала, что у нас с тобой все серьезно. И ты меня уважаешь. Как по-твоему, мне приятно было слушать, как ты меня называешь? Мы с тобой довольно долго жили вместе. А теперь… Ты дешевка, Ларри. Ты козел. Всего лишь очередной козел.

В глазах у Берры стояли слезы.

— Ты так красива, Лианна, просто офигительно красива, — жалостливо тянул он. — Я просто с ума схожу при мысли о том, что ты с ним спала.

Лианна опустила голову.

У Берры дрожали губы.

— Зачем? — твердил он. — Зачем?

— Ларри, я не хотела, — произнесла наконец Лианна. — Я его ненавижу.

— Тогда зачем? Ну, зачем ты это сделала?

— Потому что он открыл мне глаза! Сказал, как ты ко мне относишься, — разозлилась Лианна. — Пришел и передал мне твои слова, и я разозлилась. Мы выпили, ну а дальше… сам понимаешь. И я нисколечко не чувствую себя виноватой. Он мне совсем не нравится; но я не уверена в том, что когда-нибудь смогу полюбить тебя снова. По крайней мере, он не обзывает меня шлюхой, Ларри!

— Я по-прежнему люблю тебя, — сказал Берра, плача.

Лианна поморщилась.

— Как ты можешь?

— Уходи.

— Не хочу уходить, — заявил Берра, шмыгая носом.

— А по-моему, ты должен уйти. Не надо начинать все сначала. Вряд ли я когда-нибудь забуду, как ты меня обозвал. Ведь Манджино — настоящая скотина. Он хочет только одного — обобрать тебя до нитки. Да, он хочет тебя обобрать, но ты ему поверил. И предал меня. Такое не забывается.

Ларри перестал шмыгать носом.

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что он всеми силами хочет меня обобрать?

— Он хочет отнять у тебя все деньги, — пояснила Лианна. — Уверена, в том же самом ты обвиняешь и меня.

Ларри схватился за голову.

— Черт! — воскликнул он. — Мать твою!

Лианна равнодушно следила за ним. Когда он присел на край кровати, закрыл лицо руками и разрыдался, она придвинулась ближе. Прижала его голову к своей груди. Потом, хмурясь, поцеловала его в лоб.

— Не бросай меня! — умолял Ларри.

— Не брошу, — пообещала Лианна.

— Прошу тебя! — нудел Ларри.

Лианна поцеловала его в макушку и закатила глаза.

— Не брошу, — повторила она.

Ларри Берра вышел из квартиры Лианны почти в полдень. Она смотрела на улицу из окна гостиной, пока не увидела, как Берра садится в такси. Как только такси отъехало от обочины, Лианна набрала номер пейджера с визитной карточки, которую дал ей ее последний приятель.

— Кто меня разыскивает? — спросил Джордж Уилсон, перезванивая ей.

— Какая у тебя короткая память, — укорила его Лианна.

— Горячая штучка! — признал Уилсон.

— У меня есть запись, — сказала Лианна.

— Хорошо.

— Да, есть. Я записала обоих. Одного за другим.

— Они говорили что-нибудь стоящее?

— Один сказал, что я — его алиби.

— Который из двоих?

— Настоящий гангстер.

— Алиби для чего?

— Этого он не сказал.

— А другой? Что надо было сказать ему?

— Умолял не бросать его.

— Вроде бы не слишком зловеще.

— Я же говорила тебе, он безобиден.

— Хочешь, чтобы я передал запись в специальную комиссию?

— Какую еще комиссию?

— Специальную комиссию по борьбе с организованной преступностью. Значит, когда-нибудь тебе придется давать свидетельские показания.

— А нельзя мне просто передать запись тебе?

— Ну и что хорошего из этого выйдет?

— А вдруг мне не захочется пускать запись в ход. Или, может быть, я захочу пустить ее в ход позже. Разве так нельзя?

— Это будет неофициально. В таком случае тебя никто не сможет защитить. Даже полиция.

— Ты подержи запись у себя. На всякий случай.

— По-моему, меня можно убедить.

— Ты так думаешь?

— Где ты сейчас?

— Дома, но я всю ночь не спала. А позже за мной заедет мой дружок-гангстер. Обещал мне какой-то сюрприз.

— Ты собираешься снова его записывать?

— Конечно. Почему бы и нет?

— Будь осторожна. Сама говорила, он не безобиден.

— Я сумею с ним справиться.

— Ну, раз ты так считаешь… Когда он за тобой заедет?

— Ближе к вечеру. А что?

— До двух я