– Как он действует, этот Совет? – спросил Битали. – Каким образом хранители правят миром?

– Никак, – сказала огню Снежана.

– Не понял… – вопросительно посмотрел на ее спину Кро. Ответа, естественно, не получил и перевел взгляд на мечника.

– Ты потомок Темного Лорда, – сказал варвар, – и потому мыслишь, как Эриджун. Для тебя власть – это закон, порядок, всеобщее равенство и справедливость. Тебе нужно, чтобы везде и всюду соблюдались правила, а значит, за этим соблюдением нужно следить. Нужны суды, следователи, карающие преступников палачи. Чтобы помогать обездоленным и обеспечивать соблюдение ритуалов, тебе требуются наместники, нужно золото для помощи слабым и на содержание всех своих слуг… В общем, масса хлопот, стараний. Постоянная и ежедневная нудная работа. Даже маленький домик требуется подметать, протапливать, выводить паразитов, уносить отходы, ремонтировать… Постоянный труд без отпусков и выходных. Теперь умножь все это на размеры планеты, и ты поймешь, что значит «власть над миром». Хранителям не нужна власть. Им нужна вседозволенность. Делать все, что хочется, когда хочется и с кем хочется. Наш мир раздроблен на братства или семьи числом в сто магов каждая. Хранители достаточно сильны, чтобы в одиночку справиться с любой. Если сил не хватит – призовут своих слуг. И тогда не хватит – обратятся за поддержкой к другим хранителям. Вместе они задавят любой бунт в зародыше. Вот и вся «наука управления».

Варвар сжал свои огромные ладони в кулаки, снова разжал, опустил на подлокотники:

– Если бы восстали сразу тысячи кланов и орденов… Их можно было бы смести, как крошки со стола. Но это невозможно. Любое дело начинается с малого, с первого шага. Хранители Хартии внимательны и успевают истребить недовольных самое позднее на третьем, пока число бунтарей не превысит нескольких сотен. Вот если бы кто-то поднял знамя, известное всем и каждому, призвал под него благородных воинов в поход за честь и справедливость, если бы поднялись сразу тысячи…

– …началась бы новая Большая война, – продолжил за него Битали, – мир по колено залила бы кровь, сотни древних родов прекратили бы свое существование и прозвище «безжалостный палач» стала бы самым невинным из всех эпитетов нового правителя.

– Никто не хочет крови, друг мой, – пожал плечами Дедята. – Но разве вселенную интересует наше желание? В этом мире можно быть только рабом или воином. Если ты боишься крови, всегда найдется более храбрый подонок, который придет к тебе в дом, изнасилует твою жену, опозорит твоих дочерей, а тебя самого заставит работать на него с утра до ночи и спать на половичке за дверью. И длиться это будет до тех пор, пока ты не возьмешь нож и не перережешь ему горло. Ты хочешь жить в мире и спокойствии? Тогда отрежь голову грабителю, продень ремень в его уши и повесь на перекладине над своими воротами. Чтобы другие разбойники, узнав о судьбе товарища, предпочли повернуть к кому-нибудь другому. И знаешь что, друг мой Битали… Если я узнаю, что эта голова принадлежала последнему потомку самого древнего рода планеты – моя совесть не шелохнется ни на одно мгновенье!

– Не все способны резать головы, мечник.

– Тогда кто-то другой должен взять на себя этот труд. Вешать головы разбойников не у своих ворот, а над общими дорогами. Дабы грабители исчезли отовсюду.

– Стать ненавистным кровавым палачом?

– Принять на себя звание кровавого палача, янтарноглазый мальчик, – поправил его варвар. – Оставить чистыми руки тех, кто не хочет быть рабом, но слишком боится крови, чтобы взять в нож. «Сильным – честь, слабым – справедливость». Одни убивают, другие полагаются на их совесть. Тут главное не ошибиться с выбором. Ибо далеко не всегда тот, кто режет горло врагу, хочет подарить тебе свободу. Чаще бывает так, что он просто хочет сесть на рабскую шею вместо прежнего хозяина. Именно поэтому люди, духи и смертные верили Эриджуну, но не поддержали никого из тех, кто попытался впоследствии поднять его знамя. Эриджун отказался от своей власти и попытался добиться справедливости для всех. Все остальные начинали с того, что искали власти…

– Ты говоришь, что смог убить хранителя, Битали? – внезапно спросила Снежана, продолжая любоваться огнем.

– Мне удалось вынудить его к честному поединку, мадам, – ответил потомок Темного Лорда. – А я лучший фехтовальщик школы. Но в итоге он меня все равно перехитрил. Никто и подумать не мог, что тотемником мага может быть другой человек.

– Полагаю, в следующий раз профессор Бронте уже не приблизится к тебе в одиночку?

– К сожалению, мадам, я очень хорошо знаю, что сделает Артур Бронте в ближайшее время.

– Вот как? – наконец-то отвернулась от печи женщина. – Откуда?

– Мне удалось заглянуть в прошлое, в предыдущие свои воплощения. Так я узнал, что в тех случаях, когда план директора нарушался, он похищал любимую девушку Темного Лорда и перед началом битвы требовал от него сдаться, угрожая зарезать пленницу. Мне очень жаль, мадам, но я ничем не отличаюсь от всех прочих воплощений Эриджуна. Я понимаю, что не смогу принести такую жертву. И неизбежно проиграю эту схватку, подставив своих людей под мечи хранителей. – Битали отставил кружку со сбитенем. – Я пришел в ваш дом вовсе не для того, чтобы просить помощи. Я желаю, чтобы вы передали всем воинам, что поклялись сражаться на моей стороне, мою благодарность и просьбу не вмешиваться в нашу схватку с профессором Бронте, если они об этой стычке как-то узнают. Не хочу предать тех, кто в меня верит. Ни старых воинов, ни вашей дочери, ни своих друзей. Если я буду один, то никто, кроме меня, не погибнет. Надеюсь, узнав о моем одиночестве, Артур Бронте обойдется без заложницы.

– Мы можем ее спрятать! – вскинулся мечник.

– Профессор Бронте один из сильнейших магов, уважаемый Дедята, он хранитель, – поднялся Битали. – Рано или поздно, но он выследит мою девушку. Мы просто оттянем неизбежное. А потом… Темный Лорд снова окажется предателем. Не хочу. Я вернусь в школу. Один. Директор узнает об этом, явится и… И мы обойдемся без лишних жертв.

– Остановись, – потребовала хозяйка усадьбы, опять отошла к мужу и встала за его спиной, положив ладони на плечи. – Мы с мужем должны сообщить тебе очень неприятную вещь. Постыдную, грязную… Но будет лучше, если в наших отношениях не останется никакой лжи. Даже не знаю, как признаться в таком падении?.. В общем, наш сын Избор опозорил твою Юлиану. Разумеется, на нем теперь лежит долг чести, и мы не позволим ему отступиться… Но полагаю, тебе тоже следует знать о случившемся.

– Сильно подозреваю, мадам Снежана, – улыбнулся Битали, – что Юлиана отнюдь не разделяет