— Ты пришла гораздо быстрее, чем я думал, kincseя[21].

В глазах его тлело знакомое пламя, то самое, что проникалопрямо ко мне в кровь и заставляло ее вскипать. Это был тот ответ, который яждала, — дракон явно присутствовал в моем сне, а значит, действительносогласился на мои условия и...

— Ура! — крикнула я, прыгнула на него и обхватила его рукамии ногами.

Он сексуально хихикнул мне в ухо и направился к двери в своюспальню, бросив через плечо:

— Джим, будь добр, закрой дверь.

На морде Джима возник собачий вариант недовольного выражениялица; он носом закрыл дверь и обернулся к нам:

— Ага, понятно, вы двое отправляетесь кувыркаться в постели.А я буду здесь, да? Один? Без своего одеяла? Без миски с водой? Мне даже не скем поговорить и нечего делать, остается только всю ночь слушать, как скрипиткровать и...

— Ты одет, — обратилась я к Дрейку, когда он захлопнул дверьперед носом у скулившего Джима. Я смеялась, уткнувшись ему в шею, — так я быласчастлива. Мои пальцы сами забрались под зеленый с синим халат, который был наДрейке, скользнули под прохладную ткань и принялись ласкать его горячую грудь.— Ты мне больше нравишься без одежды.

— И мне это нравится.

В голосе Дрейка, всегда чувственном, появились новыестрастные нотки, когда он подошел к огромной кровати, занимавшей почти всюкомнату, и отпустил меня; я соскользнула и коснулась ногами пола. Я бросилавзгляд на измятые простыни, затем снова на Дрейка, улыбаясь так, как не думала,что умею.

— Ты спал? Поскольку мне известно, что ты любишь спать безодежды, я подозреваю, что под этим симпатичным халатом нет ничего, кроме крайневозбужденного дракона.

Рука моя скользнула к небрежно повязанному поясу, и япритянула Дрейка к себе.

— Если ты думаешь, что я люблю спать без всего, тыошибаешься, — ответил он, прерывисто вздохнув, когда я провела рукой по егоскульптурной груди, направляясь вниз, к горячему животу. Он мог похвастатьсягустой растительностью на груди — не настолько густой, чтобы походить наорангутанга, но достаточной для того, чтобы сводить меня с ума. Больше всегомне нравилась узкая полоска темных волос, тянувшаяся к низу живота. Я провелакончиками пальцев по шелковистой дорожке, добравшись до горячей, твердой плоти.

— Правда? — выдохнула я ему в ухо и коснулась языком егонижней губы. Я обожала нижнюю губу Дрейка. Она была полной, чувственной, и привиде ее изгибов у меня неизменно что-то таяло внутри. — А что именно тебенравится надевать в постели?

— Тебя, — прорычал он, швыряя меня на кровать; он последовалза мной так стремительно, что у меня хватило времени только на радостный пискпрежде, чем губы его приникли к моим губам.

Я уже имела возможность убедиться в том, что виверны понатуре склонны играть ведущую роль. Думаю, в этом есть смысл: высокомерие,уверенность в своем превосходстве и здоровый эгоизм являются чертами,необходимыми для руководства целой стаей драконов (которые тоже высокомерны исамоуверенны). Но после встречи с Дрейком я также убедилась в том, что виверны,как мужского, так и женского пола, превосходно владеют своим телом. Даже еслиэто не настоящее их тело.

— Даю тебе разрешение надевать меня так часто, как тебезахочется, — успела выдохнуть я, когда Дрейк оторвался от моего рта и впилсягубами в чувствительное место у меня на шее, прямо за ухом. Тело мое охватиладрожь наслаждения, но этого было недостаточно. Я хотела большего.

Я сняла халат с его плеч. Прикусив зубами мою кожу, онвысвободился из одежды, затем руки его вернулись к моей груди. Я обхватила егоногой, притянула к себе.

— Дрейк?

— Мм? — Губы его переместились к моей ключице, задержалисьна том месте, где месяц назад он оставил свой символ. Кончиком огненного языкаДрейк обвел очертания выжженного на коже знака, отчего все мое тело заныло отжелания.

— Тот сон — я должна быть уверена. Ты же согласился на моюпросьбу, да? Это мне не приснилось?

— Нет, не приснилось, — ответил он, осыпая мою грудьгорячими, влажными поцелуями. Я задрожала, когда он приблизился к соскам,которые затвердели и готовы были разорваться от боли. — Ты поклялась мне вверности. Я формально признал тебя своей супругой. Теперь мы навеки связаны.

Руки мои устремились вверх по его спине, он скользнул ниже,мимо груди, которая приподнялась и набухла, словно стараясь привлечь еговнимание.

— А... а... остальное? Ты согласен поддерживать меня вкарьере Стража? Ты не будешь мне в этом мешать?

Он лизнул мой пупок, затем выдохнул — нет, дохнул огнем. Ясжалась на несколько секунд, пока языки пламени касались моей кожи, согреваяее, но не обжигая; казалось, они проникали в мое тело, в озеро дремлющего жара,лежащее где-то глубоко внутри меня.

Внезапно мне показалось, что в комнате стало нечем дышать.

— Боже милосердный, Дрейк, — задыхаясь, проговорила я ипопыталась втянуть в легкие немного воздуха; он поднял голову, и на егопрекрасных губах мелькнула полуулыбка. — В следующий раз, когда соберешься меняподжарить, предупреди заранее! Я едва с кровати не свалилась!

— Едва, гм... — Я замерла, когда он задумчиво оглядывалменя; затем он раздвинул мои бедра и закинул одну ногу себе на плечо. — У насне может быть никаких «едва». Посмотрим, может, на этот раз у меня получитсялучше.

— Дрейк! — пронзительно вскрикнула я, когда ладони егоустремились вверх по бедрам к заветному месту. — Так нельзя! Ты меня сожжешь!

— Нет, супруга. Это пламя не причинит тебе вреда, — сказалон и склонил голову к моим бедрам.

Я попыталась заглушить крик, рвавшийся из моей груди, нежелая, чтобы весь отель узнал о том, что таким невероятным оральным сексом мненикогда еще не приходилось заниматься, но язык Дрейка коснулся чувствительныхмест, и это было уже слишком. Он скользил, кружился, ласкал меня... даже зубыего участвовали в этом и мягко тянули за то, за что можно было ухватиться, покаего пальцы исполняли вокруг эротический танец.

Чей-то незнакомый голос умолял его не останавливаться,бесконечные волны напряжения уносили меня все дальше, тело мое словно окаменелои дрожало от неведомого желания, которое, как я понимала в глубине души, могудовлетворить только Дрейк.

Но он продолжал мучить меня. Четыре раза тело мое изгибалосьдугой на самом краю никогда не испытанного прежде наслаждения, и каждый разДрейк чувствовал его приближение и менял тактику, лаская другое место, покаменя буквально не начало трясти от нетерпения, желания и множества другихэмоций, которые я была не в состоянии определить.

— Дрейк! — всхлипнула я, вцепившись ему в волосы, пытаясьпритянуть его к себе, требуя, чтобы он сделал то, что должен был сделать; язнала, что иначе просто умру. — Если в твоей душе есть хоть капля милосердия —заканчивай!