— Боже милосердный, как вы меня напугали! Человек был одеттак, как, по моим представлениям, одеваются рейнджеры: штаны и рубашка цветахаки, платок на шее; руки его лежали на бедрах. В его темных глазах на мигвспыхнуло удивление, затем в них появилось веселое выражение, и он усмехнулся:

— Вы американка? Туристка?

— И то и другое, — ответила я, оглядываясь на то место, гдеисчез олень. — Вы видели олененка?

— Damszarvas[22]

— Прошу прощения?

— Это лань. Самка. Ее зовут Драга.

— Дракон? — переспросила я, и в мозгу у меня пронесласьмысль о том, что численность драконов в Будапеште необычайно высока. Но,взглянув в глаза незнакомцу, я отбросила эту мысль — зрачки у него былинормальные, круглые, а не удлиненные, как у драконов.

— Драга. Это означает... — Он развел руками, подыскиваянужное слово. — Дорогая.

— Очень подходящее имя, — сказала я, бросив взгляд в сторонупруда. Там никого не было — лишь кусты, деревья и пара желтых утят, плывших сматерью вдоль противоположного берега. — Не хочу показаться назойливой, носкажите, пожалуйста, вы здесь часто бываете? То есть не у этого пруда, а вообщев парке?

— Очень часто, — кивнул он.

— О, как здорово. Тогда вы можете мне помочь. Я ищучеловека, который постоянно болтается в парке. Вы такого не видели?

— Болтается? — Незнакомец слегка развернулся, жестомприглашая меня идти вперед, обратно на главную тропу.

— Ну, например, живет в палатке. Или в хижине лесника, или вчем-то вроде этого. Его зовут Дьёрдь Берто, он, скорее всего, очень не любитобщаться с людьми, так что я не удивлюсь, если он избегает встреч спосетителями...

Не успела я закончить фразу, как человек начал хохотать. Яотодвинула в сторону ветки лаврового куста и оглянулась на него. Он улыбнулся:

— Я Дьёрдь. Я замерла:

— Вы? Вы отшельник?

Он совершенно не походил на отшельника. У него не было нидлинной всклокоченной бороды, ни грязных ломаных ногтей, волосы аккуратноподстрижены, а его одежда, хотя и необычная, выглядела вполне чистой, еслиучесть, что он жил в заповеднике. К тому же он не стал шарахаться от меня привстрече.

— Отшельник — интересное слово. Я предпочитаю называть себя erdolako[23], жительлесов.

— Лесник? — переспросила я с облегчением. Зная опараноидальном отношении отшельника к почте, я решила, что он — один из техлюдей, которые отвергают современное общество, этакий Говард Хьюз[24],только без его миллионов. Но Дьёрдь выглядел совершенно нормальным, хотя,очевидно, любил проводить время в тишине леса. — Ну что ж, я безумно рада, чтонаконец вас нашла. Я ищу вас уже несколько дней, а люди, к которым поступаетваша почта, не могли мне сказать, когда вы в следующий раз придете ее забрать.

Он лишь махнул рукой в ответ; солнечные лучи,просачивавшиеся сквозь кроны деревьев, покрывали его светлыми пятнами.

— Летом в городе столько народа! Везде туристы, которыеболтают без умолку, постоянно шныряют туда-сюда. Они не хотят просто сесть иполюбоваться окружающими красотами. Сейчас там слишком шумно, слишком многосуеты. Я отправлюсь в город, когда листья станут золотыми и красными. Нераньше.

— Я понимаю, что вы хотите сказать насчет шума и суеты, но явсегда считала, что в этом и состоит очарование большого города, хотя, должнапризнаться, мне повезло — мой отель расположен на острове Маргит. Там такмирно, это чудесный оазис красоты в самом центре города. — Я потянула зацепочку, на которой висел мой амулет, и вытащила его из-под блузки; меняохватила радость при мысли о том, что сейчас я избавлюсь от этой кошмарной штуки.— Я представляю антикварную фирму Дэмиена Карсона. Я привезла вам амулет,который вы купили. Прошу прощения за то, что мне пришлось его надеть, но людипостоянно пытаются его у меня украсть...

— Эшлинг! Эшлинг! Эш... ой, вот ты где. Ты должна идти со мной,быстрее! Твой демон... у него какой-то ужасный припадок! — Ко мне бежалаТиффани, и на ее миловидном лице лежала тень тревоги. Она остановилась,улыбнулась Дьёрдю (впрочем, застенчиво) и захлопала ресницами (совсем незастенчиво), потом посмотрела на меня. — Тебе нужно спешить! Демон валяется наземле, извивается, у него пена идет изо рта. Мне кажется, он умирает.

— Дьявол, — выругалась я и бросилась бежать. Но я еще успелаобернуться и крикнуть Дьёрдю: — Извините, я постараюсь вернуться как можно скорее!

Не знаю, слышал ли он меня. Он был поглощен созерцаниемТиффани, и на лице его застыло ошеломленное выражение. Он безвольно опустилруки и просто смотрел на нее, не говоря ни слова, даже не заметив, что яубежала. Тиффани, в свою очередь, бросила ему крайне игривый взгляд, затем слегкостью устремилась следом за мной.

Это он заметил.

— Где Джим? — спросила я Тиффани, когда она меня догнала. Мыдобрались до развилки; одна тропинка вела в глубину парка, вторая — к главномувходу.

— У кормушек. Я искала отшельника в березовой роще и как развозвращалась к вам, когда услышала громкий лай большой собаки. Здесь красиво,правда? Много диких цветов. При виде их я всегда улыбаюсь. Я как раз размышлялао том, как хорошо было бы, если 6ьг побольше людей пришло сюда посмотреть намою улыбку и дикие цветы, когда услышала этот лай. Хотя не хотелось продолжатьдумать о цветах, я решила, что шум исходит, скорее всего, от Джима и что он нашелотшельника. Но это оказался не отшельник.

— Нет, отшельник — это тот человек, с которым я сейчасразговаривала. Но не волнуйся, я уверена, что он никуда не денется. Мы найдемего после того, как я разберусь с Джимом.

— Этот человек — отшельник? — с ноткой удивленияпереспросила Тиффани, и, услышав эту полную смысла фразу, я испытала легкоераздражение. Я обливалась потом и дышала тяжело, как Джим как-то раз, когда язаставила его гоняться за мной по пляжу, а она выглядела так, словно только чтовстала с дивана. — Ты уверена? Он не показался мне похожим на отшельника.

— Мне тоже, но он говорит, что его зовут Дьёрдь Берто. Я неуспела взглянуть на его документы, но не вижу причин, для чего ему притворятьсяотшельником и лгать мне. Однако мне показалось, что он не знал, кто я, не зналдаже о том, что ему должны доставить амулет. Куда теперь?

Она указала направо. Мы бросились бежать по узкой, заросшейтропинке, тянущейся вдоль загородки с животными. За забором, в заросляхпапоротника, под древним дубом, лежал Джим, издавая стоны и изрыгая рвоту. Ренесидел на корточках рядом с огромной черной тушей, просунув руку сквозь сетку иположив ее демону на спину, но на достаточном расстоянии, чтобы рвота не попалана него.