— Прости, — он действительно отступил на шаг, и, вскинув руки, свернул по прежнему летающие вокруг нас потоки волшбы. — А теперь пойдем в мой кабинет.

— Опять?! — неприятно поразилась я. — Зачем?

— У меня предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

Почему-то подобная формулировка от Рейалара Фарриса мне совсем не понравилась! Что-то подсказывало, что вряд ли его предложение из категории “ты пожалеешь, но тебе понравится”. Я и пожалею, и мне НЕ понравится!

— А можно сказать нет?

— Нельзя, — ласково улыбнулся следователь и, подхватив меня под локоток, вывел из подвалов.

Проходя мимо секретаря на первом этаже, я смутилась под его заинтересованным взглядом. Действительно, зачастила я сюда, зачастила! Еще и самый главный василиска со мной носится.

Высвободив руку, я заявила, что вполне смогу пойти сама. А также с трудом удержалась от искушения намекнуть на то, что лорду Фаррису будет гораздо удобнее держать со мной дистанцию, если я стану идти позади.

Так и шли.

Он впереди, а я сзади. И снова не могла удержаться от того, чтобы не пялиться на филеечку. Все же если сам василиск и был на диво противный, то филеечка, напротив, была чудо как хороша.

Второе испытание меня ждало уже в кабинете Рейалара, и заключалось в крайне говорящем взгляде помощницы главного следователя. На этот раз ярко накрашенная блондинистая девица была в платье, а не в брючном костюме, но это не делало ее образ более приличным.

Наряд из плотной, багрово-красной ткани, обтягивал ее фигуру так, чтобы подчеркнуть все достоинства, а высокий ворот-стойка и многослойная тяжелая юбка намекали, что характер этой дамы отнюдь не легкомысленный.

В общем, шелла Зарина представляла собой воплощение всего того, чем мне никогда не стать, и, наверное, неудивительно, что в связи с этим вызывала неприязнь. Я не горжусь своими эмоциями, но понимаю их и не вижу смысла себя за оные ругать.

Когда-нибудь я тоже выберусь из той грязи, где родилась, и, быть может, не начну носить наряды из такой дорогой ткани, но точно перестану напоминать оборванку! Даю себе слово.

— Лорд Фаррис… — блондинка перевела на василиска вопросительный взгляд.

И я получила уникальную возможность наблюдать как плывут и размякают женщины под взглядом мужчины, который им очень нравится.

— Хорошо, что вы здесь, шелла, — сухо проговорил Рейялар, проходя в кабинет и устраиваясь в своем кресле. — Принеси чайник красного чая, эклеры и можешь на сегодня быть свободна.

Томность разом слетела с хорошенького личика секретарши, а после на меня бросили такой взгляд, что я всерьез задумалась над тем, кто именно тут василиск и может обращать в камень!

В общем, чай и какие-то странные кусочки теста на тарелочке, она нам все же принесла. И я даже стала уважать шеллу Зарину за выдержку! Чайник на меня она не опрокинула, хотя ей очевидно ну очень этого хотелось.

— Лорд Фаррис, вам точно больше не понадобится моя помощь? Я могла бы…

— Нет, не могли бы, — резко и непримиримо оборвал девушку красноглазый, вперив в нее этот самый взгляд.

Кажется на меня он также смотрел первые раз пять. Было очень сложно не позволять коленям дрожать!

В общем, Зарина убежала. Вернее очень быстро ушла, потому как достопочтенная девица, конечно же, не могла бегать, только величественно ходить.

— Вот же… подсунули. Племянница начальница, а мозгов как у курицы, — беззлобно выругался Рейалар, поднимаясь со своего кресла и… наливая мне чаю! Нет, будем справедливыми, не только мне, но и себе, но сам факт!!!

Я с опаской посмотрела на мужчину. Интересно, а можно осведомиться о его душевном здравии, или это будет слишком грубо? Ну действительно, достаточно вспомнить какой тонной презрения он обливал меня при первых встречах и сравнить с текущим поведением! Не может же быть, чтобы на него так благотворно повлиял тот удар по заднице, или целительный ущерб для кошелька после того, как я в ресторане за его счет покушала.

— Угощайся, — он поставил передо мной изящную чашку в которой плескался рубиново-красный напиток. Совсем как его глаза. Я никогда еще не видела такого насыщенного цвета чая… Хотя будем честными, меня вообще разновидностями чая как-то не особо баловали. Когда был жив отец Ансельм мы иногда чаевничали, но с тех пор прошло слишком много лет… воспоминания потускнели, все как в первый раз.

— Спасибо, — я осторожно пригубила напиток. Он прокатился по языку терпко-цветочным вкусом, оставляя после себя мягкую кислинку. Невольно вспомнились беседы с наставником. Мы не просто пили чай, он рассказывал откуда этот конкретный сбор и что придает ему тот или иной вкус. Наверное мне было бы интересно узнать, что входит в состав конкретно этой прелести.

— Угощайся эклерами, — василиск не торопился возвращаться в свое кресло. Застыл в паре шагов от меня, грея в руках чашку и глядя на меня с очень странным выражением лица.

— Лорд Фаррис, буду честна, вы меня сейчас пугаете. Но я все же потянулась к странному комочку теста. Это вкусно..?

— А ты попробуй, — неожиданно мягко улыбнулся в ответ василиск. — И напоминаю, что мы уже перешли к более неформальному общению.

— Знаешь, сложно называть на “ты” хозяина кабинета в департаменте порядка, — повела плечами я. — Особенно если знаешь, что тут все на цыпочках перед ним бегают.

А кто не бегает, тот с охотой ляжет, стоит только намекнуть. Да-да, я про Зарину.

— Думать о том, какой я страшный и ужасный, следовало до того, как ты прилюдно наорала на меня посреди улицы за попытку накормить.

Я только повела плечами и смело запустила зубы в неведомый эклер. Этот самый эклер оказался с кремом и подло испачкал мне верхнюю губу. Пришлось сгорая от стыда есть большой кусок, и раз за разом облизывать губы, пока они не перестали быть сладкими.

Василиск смотрел на это дело с совершенно непередаваемым выражением лица. Оно было настолько странным, что во имя своего спокойствия, я даже не буду пытаться его толковать.

— Слева… остался крем, — хрипло проговорил мужчина спустя полминуты, когда я уже успокоилась и отпила из чашки еще раз. Не дожидаясь, пока я сама справлюсь с этой неурядицей, он наклонился и медленно, с нажимом провел кончиком пальца возле моего рта, цепляя маленькую белую каплю. А после поднес к своим губам и не сводя с меня потемневших почти до черноты глаз, медленно ее слизнул. У меня сердце оборвалось куда-то в живот и видимо там и решило остаться навечно. Потому что весь жар, вся кровь, все искры силы сконцентрировались там и сейчас медленно растекались по венам.

Но лорду Фаррису тоже было нелегко! Судя по тому как он стремительно удалился за стол, снимая по пути камзол и после укладывая его на колени.

— Итак, вернемся к делу, — все таким же хриплым голосом проговорил страшный и грозный особист. — То самое предложение.