- Я тебе не верю. Он даже не знает Эмина…

- И в этом полностью ваша вина, - чуть помедлив, Коля вздохнул, - простите. Ваша с Эмином. Я просто пиздец как устал. Но самое хреновое, что из-за взрослых страдает ребенок.

Я пропустила эмоции Коли. Быть с Эмином 24/7 - это не просто усталость, но и истощение. Я знала, какого это. 

- Так, куда вы везете нас?

- В столице уже подготовлен дом к приезду мальчика. Мы направляемся туда.

Я тихо выдохнула. Значит, меня везут следом за Эльманом. Мы будем рядом, осталось только чуть подождать.

К полночи мы добрались до Варшавы.

Я толком не увидела город - перед глазами стояло лицо сына, а в мыслях творилась полная безысходность. Меня подобрали с трассы как дополнение к сыну, не более. По крайней мере такое ощущение зверь внушил мне, когда Коля собирался якобы уехать.

Мы приехали к загородному дому. Ворота автоматически открылись, и вместе с тем я чуть привстала. На огромной территории мой взгляд пытался отыскать ту самую первую машину, водителем которой был Эмин. В ней ехал мой сын. 

- Эльман здесь?

Коля чертыхнулся, что-то невнятно пробормотав. Ответа я не получу, конечно же.

- Коля, не забудь про глютен, - запаниковала я, - пожалуйста, проследи за тем, что ест Эльман. Это очень опасно.

- Я знаю.

Больше я Колю не видела. Как только мы остановились, дверь с моей стороны открылась. Это был человек Эмина. Меня схватили под локоть и заставили выйти из машины.

В полную темноту.

В неизвестность.

Ближе к страху и надежде, что мне позволят увидеться с сыном. Что меня выслушают и не сделают больно, ведь ему это ничего не стоит.

Но мысль, что однажды он уже отнял ребенка, терзала израненное сердце.

- Куда вы меня ведете? – спросила я, - где мой сын?!

Незнакомец в черном не ответил, а я поняла, что люди Эмина, оказывается, были повсюду. Даже в Польше нашлись, ведь из Калининграда Эмин гнался за нами вдвоем лишь с Колей.

Меня завели в дом и почти сразу повели к ступеням на второй этаж. В гостиной светил лишь приглушенный свет, я постоянно оглядывалась в поисках сына, но не находила его.

А через несколько минут о встрече с Эльманом я даже мечтать перестала.

Меня завели в комнату, в тот же миг за спиной хлопнула дверь. В полной темноте звякнул замок. Меня закрыли на два поворота.

Не одну. 

Со зверем.

Его яростное дыхание опалило макушку, и я зажмурилась.

Много часов я ждала нашей встречи, чтобы успеть объясниться.

И он дает мне это время, а на языке ни слова не держится. Он прилипает к небу, губы немеют, а кровь закипает в венах.

Щелкнул выключатель. Мы в комнате. Здесь двуспальная кровать и широкое окно – иллюзия свободы. Комнату озарил неяркий, интимный свет. Эмин не любил яркость: ни в чувствах, ни в помещении.

- Это мой сын?

Мы не виделись четыре года за исключением той ночи в Санкт-Петербурге. Эмин возмужал: стал сильнее и опаснее. Я сегодня в этом убедилась.

А я просто воспитывала нашего сына и молилась, чтобы он никогда нас не нашел.

- Ты знаешь ответ.

Эмин прожег меня взглядом и рывком схватил за талию. Впечатал в свою грудь, выбивая весь воздух.

- Я спрашиваю тебя по-хорошему маленькая. Я хочу услышать это от тебя. Сын от меня?

- Прошу, отпусти, - взмолилась я, - отпусти же! Разве для тебя это ничего не значит? Я скоро выхожу замуж, Эмин. За другого.

Я замолчала, сломав язык об его свирепый взгляд.

- Я должна была. Должна была. Я устала быть верной тебе, Эмин.

- Устала? Не перетрудилась?

Эмин жестко усмехнулся. Я отвернулась.

Делает больно. Специально. Потому что ему больно, только это не оправдание.

Я вздрогнула: тяжелая ладонь коснулась щеки и немного потерла ее.

А затем он отпустил меня, словно напоминая: я невеста другого. Была и пока остаюсь ею, несмотря на оставленное в Калининграде кольцо.

- Поговорим?

Он не спрашивал. Вопросительный знак для галочки. Но предложение как нельзя кстати.

- Присаживайся, моя девочка.

Эмин не трогал меня. Жестом руки он указал на кресло. Я проследила за ним: медленным шагом Эмин сел в кресло напротив. Сел вальяжно, широко расставив ноги.

Я оглянулась: дверь заперта. На два поворота.

Помню, поэтому следую к креслу. Выбора сейчас у меня не больше, чем у той Дианы Шах, жившей в золотой клетке.

- Значит так, Диана.

Сейчас я решу твою судьбу.

- Ты можешь выходить куда и за кого угодно.

Никуда ты не выйдешь. Даже из этого дома.

- Можешь делать что угодно.

Не можешь. Ты ничего не можешь делать.

- Только мой сын будешь жить там, где живу я.

- Нет!

- О да, моя девочка.

Эмин рассмеялся: тихо, хрипло. По коже побежали мурашки, и я вскочила со своего места.

         - Эмин!

         - Да, маленькая?

- Это невозможно.

- Почему невозможно? Лететь сутки.

Я прикрыла веки, опускаясь обратно в кресло.

- Я понимаю, ты злишься. Ты считаешь, что я бежала в Польшу, но это не так. Я искала нейтральную территорию.

Глаза Эмина по-прежнему холодны. Только внутри его глаз светится огонек, но он так далеко и слишком слаб, что я не уверена, что он не потухнет уже через минуту.

- Ты не веришь, - кивнула я, - Коля тоже не поверил.

- Мне все равно, что думает Коля. Попробуй. Убеди меня.

Я застыла. В глазах напротив появились смешинки, а огонь, напротив, разросся до немыслимых размеров.

Не потух.

Стал ярче. Опаснее. Пошлее.

Я заскользила взглядом по нему. Мужское сильное тело раскинулось в роскошном кресле. Эмин и власть – неотъемлемые вещи. Я знала это, поэтому бежала от него.

Крепкая рука казалась расслабленной. Он бросил ее на ногу и несколько раз задал пальцами свой собственный ритм. В глазах помутнело ненадолго. Я дышала через раз, прекрасно понимая, чего он ждет от меня.

Ждет поражения. Признания сильного. Ждет, чтобы я склонила голову. Изменила тому, кто подарил кольцо и взял под свое крыло. Не только меня, но и Эльмана.