– Всё! Я с детства только и слышала. Какие вы достойные дети. Что ты, что Джаешь. Они вас боготворили. А меня постоянно поучали: надо быть достойным, надо быть честным, надо быть терпеливым. Род, честь, долг… Надоело! Я не хо-чу никому и ничем быть обязанной. Я хочу жить так, как мне нравится. Когда они погибли, я получила надежду. Десять лет! Десять! Я была хозяйкой поместья, пусть и неполноправной. Но обнаружила, что ваш грыховый магический род не принял меня. Меня не было на дереве рода! Пришлось закрыть часовню, чтобы не допускать лишних разговоров. А вскоре появилась ты. И опять: долг, честь, род. Да, плевать мне на это. Это – не мой род! Не мой долг!

Самейна уже кричала, не сдерживая эмоций, а Навия, глядя на неё думала, что из гнилого семени редко вырастает красивое дерево. Из разговоров родителей она помнила, что и отец, и мать девочки были те ещё эгоисты. В их семье не было магов, и они откровенно завидовали старшим родственникам. Всё время жаловались, что и со здоровьем проблемы, и живут они меньше магов, что боги несправедливо обделили их дарами. Но ничего не делали сами, чтобы увеличить своё состояние, упрочить положение, занять достойное место. Зависть и ядовитые сплетни были их постоянным состоянием. Вот и Самейна родилась такой же. «Яблоко от яблони…», – вспомнилась Васе поговорка.

Задумавшись, Навия не сразу заметила, что в кабинете стало тихо. Она подняла голову и увидела, что сестра стоит с открытым ртом и с ненавистью смотрит на герцога. Тот, видимо, остановил её заклятьем на середине слова. И она так и осталась с открытым ртом. Навия слегка улыбнулась и, сделав пасс, закрыла ей рот.

– Я всё поняла, Сами. Вначале я хотела предложить тебе поселиться в Росвике и получать ежемесячное содержание, пока не выйдешь замуж. Но теперь вижу, что это бесполезно. Да и у герцога к тебе есть вопросы и претензии. Поэтому как бы мне не было горько и больно за то, что в нашей семье появилась гнилая ветвь, ты будешь наказана. После разговора с герцогом тебя отправят в монастырь на севере. Там ты попробуешь изменить свою душу. Если получится. Продолжайте, советник, – обратилась она к герцогу, а сама торопливо покинула кабинет и направилась в часовню.

Здесь было тихо, чисто, светло. Сквозь высокие арочные окна лился лунный свет, и часовня казалась немного таинственной. «Самое время говорить с духами», – нервно заметила про себя Навия.

Она подошла к стене с деревом рода и приложила руку к его стволу. Поток поддерживающей магии был ей ответом. Навия закрыла глаза и обратилась мысленно к своим родителям: «Отец, матушка, подскажите, что сделать? Как поступить с Самейной? Что делать с дочерью Джаеша? Что делать с артефактом?

Некоторое время женщина ждала, прислушиваясь к чему-то. Но вот воздух в часовне подёрнулся маревом и рядом с алтарём проявились три призрака. Навия впервые взывала к умершим родственникам, хотя знала, что любой человек, имеющий дерево рода может это сделать. Она же пока с тревогой ожидала появления семьи. Если они сочтут, что Навия совершила много ошибок или вела себя недостойно члену рода, то могут и лишить поддержки. А это – совсем плохо: родовая магия перестанет восполняться, общая магия станет намного слабее. А маги у них в семье и так рождаются через поколение.

Но похоже волновалась она зря. Призрак матушки ей тепло улыбался, а призрак отца одобрительно покачивал головой. Призрак брата моментально подлетел к ней и потребовал:

– Нави, ты должна взять мою дочь к себе! Аликана не хотела ребёнка. Беременность получилась случайно.

– Как вы вообще встретились, Джаешь?

– Я сопровождал дипломатический караван из земель орков в королевство. Неделя пути. Вспыхнуло влечение, и она не отказала мне. И ребёнок получился с первого раза. Аликана расстроилась. Плакала, переживала и злилась. Ну, и в первом же храме Пресветлой мы провели обряд. Я настаивал, что ребёнок не должен быть бастардом. Она согласилась, но наотрез отказалась жить вместе. Беременность скрывала, как позор. А ведь я вполне мог обеспечить семью. У меня всё есть, Навия: особняк в столице, счёт в гномьем банке. Моя дочь достаточно богата. Сделай всё, как положено, Навия.

– А как же ты погиб, Джаешь?

– Последнее задание от гильдии было опасным. Требовалось перевезти большое количество самоцветов в маркизат. На границе нас ждали. А со мной было только десять человек. В такие дела посвящать многих глупо. Эти десять были моими людьми. Но и они не знали, что мы перевозим в этом ларце. Могли только подозревать. И магов, кроме меня только двое. Неравный бой и вот… Так что, сбереги мою дочь, Навия. На вас двоих теперь бремя рода и его возрождения. Прости, сестрёнка.

Призрак Джаеша отплыл в сторону, а Навия с волнением погладила звёздочку племянницы. Двое. Их только двое. И надо возрождать род. Как она раньше не подумала об этой стороне дела?! Но… Но получается, что в роду Аликаны возрождать способна только Дарина. Ведь там она одна имеет детородную способность. И то в будущем. Как сложно всё! И как нельзя ошибиться!

Пока Навия переживала рассказ брата, призраки её родителей тихо переговаривались у алтаря и наконец обратились к ней:

– Дочь, – отец подлетел к ней поближе, – мы знаем и видим, как ошиблись с Самейной. Червоточина её души перешла к ней от родителей. А мы проглядели. В этом наша вина. Её надо было в детстве отдать в пансион при храме Пресветлой. Там лечат и воспитывают души добром и светом. Но мы понадеялись на нашу любовь. Было жаль девочку, потерявшую родителей и пять лет в пансионе, нам показались большим сроком для малышки. А получилось вот что.

– Не расстраивайся, дочка, – мать попыталась погладить Навию по голове, но её рука проходила насквозь, – ты приняла правильное решение. Монастырь – это не убийство. И как бы Сами не злилась, она будет жива. А там в трудах и смирении может и осознает свои ошибки. А если и нет, то это – её путь. Её выбор. Теперь она взрослая. Если осознает, то ей помогут начать новую жизнь в другом месте. Если нет, то останется при монастыре.

– Прости, дочь, – снова обратился к ней отец, – но мы не можем долго быть в вашем мире даже в родовом замке.

И Навия увидела, что ни брата, ни матушки уже нет здесь. Только небольшое марево воздуха колебалось на месте призраков. Они стали невидимы.

– В нашей гибели виновен маркизат. Они требовали отдать артефакт. Наверное, не знали, что он бесполезен без хранителя. Нас отравили магией, введя в кровь быстро распадающийся яд. Но сейчас разговор не о нас. Артефакт необходимо применить к королевской семье, чтобы подтвердить все права новых детей. Король этот обряд прошёл. Его побочный сын не пройдёт обряд. Не пройдёт и маркиз. Потому что обряд завязан на благословение Фируны при обряде венчания. То есть только дети от законного брака могут пройти его. Ничего не бойся. Ты хранительница. И в твоей воле говорить королям правду. Мы рады, что вы с Ташерегом нашли друг друга. Значит, мы угадали, и вы связаны судьбой. Зови нас в трудную минуту и призрак отца, и так уже истаявший, пропал окончательно.

Навия присела на низкую скамейку у стены и продолжала бездумно гладить ствол и ветки дерева, мысленно произнося слова благодарности и доверия предкам. Там её и нашёл Ташерег, который стремительно вошёл в часовню с возгласом: