Хотя он вырос в полной семье, внешне выглядевшей относительно нормально, оба родителя Джесса были алкоголиками. У него не было практически никаких отношений с отцом, который много работал, а дома много пил. Мать он описал как подверженную депрессиям женщину с грубым, саркастическим чувством юмора. Этот сарказм она обращала против всех членов семьи. Старший брат Джесса в подростковом возрасте продавал наркотики и в итоге бросил школу, ушел из дома в 17 лет и переехал в другой штат. Младшая сестра еще училась в старших классах, была очень застенчива и страдала от расстройства пищевого поведения.

Джесс сказал мне, что из-за своих интеллектуальных и культурных интересов всегда чувствовал себя аутсайдером в семье. В отличие от родителей, брата и сестры он глотал книгу за книгой и обожал искусство, от классической музыки до театра. Не имея возможности покупать алкоголь легально, он мог назвать все сорта винограда, обычно входящие в состав вина из Бордо, и знал годы лучших урожаев. Его родители, напротив, каждый вечер ставили на стол за ужином большие бутылки дешевого столового вина. У меня было ощущение, что, подчеркивая свое отличие, он отгораживался от семейного недуга, как бы говоря: «Это кучка невежественных лузеров, и я ничего общего с ними не имею».

Джесс постоянно видел сны и регулярно рассказывал мне о своих сновидениях. Я уже описывал подобное в главе 6: сны Джесса, в которых преобладали заброшенные автомобили и ветхие лачуги, составляли впечатление о нем как о разрушенной личности. Время от времени он также описывал сон, будто заперт в подвале здания со сломанными канализационными трубами. Из труб хлещет вода с обильной примесью кала и мочи, она заполняет комнату, поднимаясь выше щиколоток. В этих снах Джесс понимал, что должен найти способ остановить поток сточных вод, но чувствовал себя не в силах что-либо сделать. Он часто просыпался в ужасе, тело и простыня были мокры от пота.

Думая о символическом значении снов, я часто прихожу к выводу, что неочищенные сточные воды представляют нераспознанный эмоциональный опыт клиента – все бессознательные чувства (там, в «подвале»), слишком болезненные, чтобы их принять. При помощи разных защитных механизмов клиент может успешно подавлять свою боль, но на другом уровне он чувствует, что она снова воспроизводится. Подобно Джесси, человек может бояться, что давление на психику будет накапливаться и в конечном итоге прорвется в сознание, заливая его невыносимой болью. Неочищенные сточные воды передают идею неосмысленного опыта, эмоций настолько мучительных, что о них невозможно думать или понять их, а можно только сбежать.

У Джесса эти сны также отражали страх, что его разоблачат как мошенника, «кусок дерьма», выдающего себя за умника вселенского масштаба. Сон Николь об ученом в подгузнике передает подобную идею обмана. Чтобы убежать от невыносимого ощущения ущербного, постыдного, «дерьмового» «Я», не по годам развитый ребенок строит новое, лучшее «Я», чтобы скрывать и отрицать все недостатки. С виду он может казаться чванливым, высокомерным или презрительным, но он боится разоблачения в мошенничестве. С виду он уверен, что все знает, но ему страшно, что на самом деле не знает ничего, что было бы по-настоящему ценным.

В течение нескольких лет Джесс постепенно становился все менее напыщенным и раскрывал передо мной свою истинную сущность. В процессе лечения я почувствовал глубокую симпатию к нему – он перестал использовать меня в качестве «носильщика» для своего бессознательного опыта. Все больше и больше он учился терпеть и понимать свой стыд (а не защищаться от него). Принял он и свою сексуальность. Его отношения с людьми улучшились, когда он спустился на землю и позволил окружающим узнать настоящего Джесса.

Нарцисс-всезнайка не всегда выглядит самодовольным или претенциозным. Если одновременно с этим он еще и харизматическая личность, то в состоянии убедить свою аудиторию, что обладает особым знанием, делающим его лучше остальных. Религиозные или духовные лидеры, врачи и учителя могут на первый взгляд казаться надежными наставниками, а не нарциссами. Я знаю нескольких чрезвычайно уверенных в себе харизматических врачей-психотерапевтов, которые выглядят так, как будто знают кратчайший путь к истине. На тех, кто потерян или запутался и ищет профессиональной помощи, такие психотерапевты оказывают магнетическое воздействие. Кому же не хочется верить, что его врач все точно знает?

Нарциссический врач иногда достигает статуса гуру. Его клиенты и психотерапевты-интерны, руководителем которых он является, начинают боготворить или идеализировать его; он подпитывается их обожанием, пользуясь им, чтобы поддерживать свое претенциозное представление о себе как о просвещенном целителе. Клиенты довольно часто считают, что у них «лучший психотерапевт в мире», потому что нарциссический терапевт искусно поощряет эту веру. Его младшие коллеги видят его как одного из тех немногих специалистов, который действительно понимает, как надо заниматься психотерапией, и потому часто отдают годы жизни и десятки тысяч долларов за такое научное руководство.

Есть хищные терапевты, устраивающие сознательную охоту на тех, кто оказывается под их надзором, эксплуатируя их в сексуальном и финансовом плане. Они исполняют собственные желания, безжалостно пренебрегая чувствами других. Такие люди находятся на самом краю нарциссического континуума, и как нельзя лучше им подходит слово «социопат».

Но нарцисс-всезнайка, который становится психотерапевтом, не считает себя эксплуататором. Он, как правило, полагает, что действительно заботится о своих клиентах. Он чувствует себя комфортно, потому что помогает стольким людям, с проблемами которых больше никто не в силах справиться.

Конечно, мы все хотим верить, что нашу работу ценят. Но для нарцисса-всезнайки, который стал психотерапевтом, важно ощущать, что он может предложить гораздо больше, чем кто-либо из его коллег. Хотя клиентам и подчиненным он может казаться святым, он обладает гиперконкурентным духом и в душе презирает равных себе коллег. Д-р Т., знакомый мне психотерапевт-нарцисс, как-то раз участвовал в заседании комиссии вместе с приглашенным специалистом, имевшим международный авторитет и более внушительный послужной список. Доктор Т. отпустил настолько дикое критическое замечание в адрес идей этого человека, что тот прослезился.

В тиши своего кабинета нарцисс-психотерапевт может быть весьма соблазнительным. Он может намекать или даже прямо констатировать, что у него с вами «особые» отношения. Позволив себе парочку откровений о себе, он внушает вам ощущение, будто вы обладаете привилегированным доступом к его личной жизни. Иногда он дает вам дополнительное время в конце сеанса, что говорит о его глубокой «заботе» о вас. Если он к тому же хвалит вас, говорит, как вы проницательны и как хорошо понимаете и цените его работу, вы начинаете чувствовать, что вы вдвоем – просто звездный дуэт. Подобно нарциссу-соблазнителю, он льстит вам, чтобы вы восхищались им в ответ.

Неудивительно, что нарцисс-психотерапевт, как правило, не признает ошибок и настаивает на своем «всеведении». Если вы критикуете его за ошибку, он может начать обвинять вас, вместо того чтобы признать свою неправоту. Если вы вступаете с ним в конфликт, он обижается, злится или выражает презрение. По отношению к методу лечения он может занять позицию «либо по-моему, либо никак»: если вы не будете вести себя определенным образом и соответствовать его ожиданиям, он прекратит лечение. Как и большинство истинных нарциссов, он испытывает острую потребность в контроле.