— Почему же?

— Мне было бы приятно, чтобы у моего советника была трезвая голова, — странно, но когда я женился на Вивьен у него не было таких мыслей. Я промолчал. А Марк внезапно встал и отошёл к окну, резко обрывая разговор. Я развернулся к двери. В такие минуты его лучше не беспокоить. И уже у выхода меня догнало. — Я дал тебе время подумать.

Спускаясь вниз по лестнице, прочь из королевского дворца, я думал и думал, тем более, что Марк дал мне на это время. Его фраза звучала достаточно зловеще, чтобы я начал бояться за свою жизнь, как он думал. Правда, если напугать меня было действительно его целью, то он просчитался. Меня давно уже ничего не способно было испугать. Ещё тогда, после чудесного спасения на эшафоте, где погибла вся моя семья, я перестал бояться смерти. А после смерти (как я тогда думал) Вивьен и вовсе желал её. Так что в этом Марк просчитался.

Задумавшись, я свернул не туда, и оказался на кухне, вместо привычной каморки под лестницей.

— Добрый день, князь Дамьери, — кухарка и пара служанок поклонились.

— Добрый день, — я никогда не кичился своим происхождением, чтобы не давать лишнего повода для осуждения. Просто мне повезло больше и я князь, а им — повезло меньше, поэтому они — слуги. Хотя, иногда посещала мысль, что не знаю, кому ещё больше повезло.

Я пробрался по кухне, минуя всякие вкусности, и вышел в коридор. Кормили короля отменно. А поскольку позавтракать я не успел, перебившись пирожком, даже в глазах потемнело от сводящих с ума запахов. Эх. На голодный желудок все дела решаются дольше. Эту истину я выучил давно. И уже собрался выскользнуть из дворца и направиться в гостиницу за завтраком, когда услышал за спиной.

— Князь… Господин…

Голос был женский неуверенный. Я обернулся. Передо мной стояла служанка и комкала передник в руках. Одна из тех, что я, кажется, видел на кухне.

— Да?

— Моя сестра хочет с вами поговорить. Это очень важно.

Я удивился. О чём со мной может хотеть поговорить служанка? Хотя если из всего двора хоть какое-то доверие у них вызываю только я, то в этом ничего странного нет.

— Именно со мной? — Всё же переспросил я.

Девушка смутилась. Молоденькая совсем.

— Ну она сказала позвать знатного кого. А я вот вас увидела.

— А что же доложить королю?

— А мне к нему и подходить то боязно, — и она была права. Марк не упускал не одной юбки. То же самое, можно было сказать, почти о любом из его приближённых за некоторым исключением.

— Хорошо, пойдём.

Я двинулся вслед за служанкой. Она несколько раз завернула за угол, потом спустилась по лестнице и привела меня в старое крыло дворца, где жили только слуги. Каморка под лестницей была тёмной и пыльной. Но когда глаза привыкли к свету одинокой свечи, я разглядел на кровати девушку. Она была худой, болезненного вида. И, хотя я не лекарь, мне показалось, что ей осталось недолго.

— Это Марта, сестра моя. Она немая, — представила служанка свою сестру.

— Немая? Как же она тогда скажет мне то, что хотела?

— Она знаками говорит. Я всё понимаю. И родители наши всё понимали.

— И о чём же, Марта, ты хочешь мне сказать?

Девушка на кровати немного оживилась и начала рассказывать что-то знаками. Сестра переводила.

— Она была служанкой у леди Де Дьюли, которая умерла давеча. Говорит, что графиня была добрая и очень её жалела. Граф, говорит, тоже в своей жене души не чаял. И когда услышал про все эти смерти девушек, так решил поскорее увести жену в загородное имение. Графиня пришла в комнату к Марте вечером и сказала, чтобы та собиралась, а она, мол, хочет ещё прогуляться перед сном. Но Марта переживала за свою госпожу и пошла за ней. Но так чтобы та её не увидела и не разгневалась. А там у них в саду цветок такой растёт, ядовитый и страшный престрашный. Если его листьев дотронуться, то умрёшь от яда. Но все знают об этом и цветок тот всегда огорожен заборчиком, а калитка в этом заборчике на замок закрыта. И вот графиня пошла гулять. А она завсегда мимо этого цветка ходит. Он жуть какой красивый, хоть и ядовитый. И вот стоит она им любуется. А тут из-за угла какой-то мужик вышел. В плаще с капюшоном. Марта испугалась. А позвать на помощь не может — даже кричать не умеет. И вот мужик этот бросился на госпожу то и начал душить её. А она даже вскрикнуть не может. Марта выбежала к ним, госпожу отбить хотела. А мужик то её увидел, толкнул госпожу к цветку этому ядовитому. Ну вроде как она туда упала сама и бросился бежать. Марта графиню вытаскивать начала, не испугалась. Ну только до листьев то она тоже дотронулась. Графиня сразу умерла, а Марте вот лекарь сказал, что пару дней проживёт, не больше.

Девушка замолчала. А я застыл потрясённый. Надо срочно сказать королю или…

— Марта, — спросил, — а ты не видела лица этого мужчины? Или может он обронил что?

— Она говорит, что не видела, — перевела её сестра, — но на месте где он стоял Марта нашла вот это.

И мне протянули … королевский знак. Я едва не расхохотался. Так вот почему король сказал, что сам поймает убийцу. Потому что либо убийца беспросветно туп, либо действует с разрешения Марка. Но мне об этом, конечно же, знать не надо было. Всё так просто и так неимоверно страшно. Марк заигрался. И нужно попытаться донести это до него. А для этого первым делом навестить гадалок, в которых он так неистово верит.

— Благодарю вас, девушки, — ответил. Служанка зарделась. Для неё такое отношение было, наверное, внове. Но я не собирался с ней заигрывать. Вытащил из кармана несколько монет и отдал девушкам. Жизнь Марте это не вернёт, но, может быть, хотя бы скрасит последние часы.

Вышел из дворца в раздумьях. Ехать к гадалке? Или к графу Де Дьюли поделиться соображениями на счёт смерти его жены? Или сначала к Натэлии? Я не исключал того, что граф мог ведь и сам убить свою жену. В то что любовь при дворе вообще существует я верил мало. Да и Марта опять же не пошла к графу, а дождалась пока сестра позовёт аристократа. Чисто теоретически им, конечно мог быть и граф, но… Как же всё запуталось! Я вздохнул. Наверное, имеет смысл прежде всего поехать проверить, как там Натэлия. Тем более, что сердце рвалось к ней. Потом заняться покупкой дома в Атеране и только потом, когда жена будет в безопасности — вернуться и заехать к гадалке. Всё равно на политической арене я — никто. А за графом Де Дьюли — сила. Возможно, стоит ему только намекнуть, где искать. Правда, если бы я был чётко уверен…

Отъехал от дворца и направился к гостинице, чтобы позавтракать наконец, когда почему то решил свернуть к трактиру, что ютился на одной из боковых улочек. Можно назвать это интуицией, но я чувствовал, что должен туда зайти. А интуиции я привык доверять. Она меня редко подводила.

Накинул капюшон от плаща на лице, спрятал королевский знак в сумку и зашёл в зал. В камине ярко трещал огонь. Звенел смех, слышались сальные шуточки. Ненавижу такие заведения! Но иногда всё-таки приходилось бывать по долгу службы. Прошёл к самому дальнему столу, за которым дремал пьяный гвардеец и попросил принести чего-нибудь выпить и оставить меня в покое. Хозяин попался понимающий. Принёс какую-то бурду и исчез. Я сделал вид, что пью, но голова мне нужна была трезвая, поэтому сидел и исподлобья рассматривал посетителей. Пока ничего необычного. Пара гвардейцев, пьянчужки, студенты и никого более интересного. Через полчаса наблюдения мне стало откровенно скучно. Расспрошу хозяина и направлюсь домой. Только собрался встать и выйти, как в зал кто-то вошёл, громко хлопнув дверью. Я поднял глаза и тут же натянул капюшон до самого носа. Это был принц Вильгельм, собственной персоной.