от него составляли весь доступный обозрению пейзаж. Дарт увидел свою руку и лежащий рядом меч. Неимоверным усилием он двинулся и схватился за рукоять меча. От этого усилия в глазах у него потемнело, и кровь громкими барабанами начала стучать в голове, заглушая все звуки вокруг.

— Посмотри-ка, кто тут у нас лежит. — Донёсся до него высокий пропитый голос. — Кажется, он ранен.

— Или пьян. — Добавил хрипящий баритон.

— Нет, я бы тогда учуял запах спиртного. — Не соглашался высокий голос. — Ты же знаешь мой нос.

— Думаю, нам следует облегчить его страдания. — Задумчиво добавил хрипящий. — Только не запачкай его одежду кровью, она почти новая.

— Я буду осторожен.

Дарт повернул голову и с трудом разглядел две фигуры, стоящие над ним. Одна из них держала в руке меч. Он сделал попытку подняться, но руки о ноги не слушались его.

— О, да он шевелится. — Удивился обладатель меча. — А посмотри-ка на его меч. Думаю, он будет получше моего. Может даже удастся получить за него пару золотых.

— Не каждый день попадается такая добыча. Давай быстрее, пока он не очухался.

Одна из фигур нависла над ним, и Дарт с отчаянием сжал меч. Неожиданно он почувствовал, как какая-то живительная сила вливается в его руку из рукояти меча. Он скосил глаза и увидел зелёный свет, пробивающийся сквозь пальцы. Фигура сверху замахнулась, и Дарт почувствовал, как его тело само начинает двигаться, разворачиваясь, словно сжатая пружина. Послышался удивлённый вскрик, короткий звон металла, несколько хлюпающих звуков, и Дарт обнаружил себя стоящим в странной стойке с мечом в руках посреди переулка. Тут непонятная сила резко оставила его тело, и он упал на колени, опёршись руками о землю. Хотя состояние его не улучшилось, он почувствовал, что теперь может шевелиться.

Дарт повернул голову и обнаружил, что рядом с ним валяются два тела, буквально рассечённые на части. Рядом лежал железный меч, разрубленный напополам. Кровь быстрым потоком сочилась из тел, заливая землю. Дарт помотал головой и пополз в сторону, стараясь не запачкаться в крови. Через несколько метров он ещё раз оглянулся. Узкий переулок в дальнем конце заворачивал под прямым углом, и там виднелась только глухая стена. Прямо перед ним он разделялся надвое, но каждое ответвление тоже сворачивало через несколько метров. Никого вокруг не было, а с одной из сторон доносились приглушённые звуки улицы. Дарт с трудом поднялся на ноги, и всё его тело отозвалось пронзительной болью. Но всё же он нашёл в себе силы сделать несколько шагов, держась рукой о стену.

Следовало поскорее убраться от мёртвых тел, пока стражники не обвинили его в убийстве. Объяснять же, что это была самозащита, не имело никакого смысла, так как всё равно никто бы не стал его слушать. Дарт засунул меч в ножны и с тревогой заметил, что нефритовый камень в его рукоятке всё ещё слабо светится. Медленными шагами он пошёл туда, откуда слышались звуки голосов.

Через пару десятков метров он подошёл к выходу на широкую улицу и выглянул из-за угла. Прохожие сновали в разные стороны, пара телег двигалась по улице, раздвигая толпу. Одинокий торговец на противоположной стороне улицы торговал горшками и кувшинами. Дарт постоял пару минут, приходя в себя, и медленным шагом двинулся вперёд. Его ощутимо пошатывало, так что со стороны он мог показаться пьяным. Миновав пару кварталов, он спросил дорогу к своему дому у прохожего и свернул в указанном направлении.

Когда Дарт, наконец, добрался до дома, ему казалось, что он уже две недели идёт по пескам пустыни без глотка воды. Хозяйка дома, открывшая ему дверь, покачала головой, глядя на него, и промолвила:

— Трудный денёк? Вроде совсем недавно вышел, а выглядишь так, будто тебя неделю в аду держали.

— Лучше и не спрашивай. — Угрюмо отмахнулся он. — Потом всю ночь кошмары сниться будут.

Старуха испуганно охнула, но потом рассмеялась.

— Ладно, иди поспи. А я тебе сейчас кувшин вина принесу, из собственных запасов. — Она развернулась и через плечо добавила. — Не за бесплатно, конечно же.

— Давай. — Согласился Дарт и прошёл в свою комнату.

Он буквально рухнул на кровать, и всё его тело отозвалось ноющей усталостью. Хотелось просто лечь и расплыться подобно куску желе. У двери послышался шум, и, повернув голову, Дарт увидел Хакиду с кувшином в руках. Она поставила его рядом с кроватью и, ободряюще улыбнувшись, сказала:

— В следующий раз, когда пойдёшь по бабам, не забудь позаботиться о запасном выходе.

Дарт согласно моргнул, и старуха выскользнула из комнаты, закрыв за собой дверь. Он взял кувшин и жадно припал к нему. Вино было не самого лучшего качества, но жажда, сушившая горло, не позволяла обращать внимание на такие подробности. С трудом оторвавшись от посудины, Дарт перевёл дыхание. Старуха, по-своему понявшая его измочаленный вид, немного развеяла его настроение.

Всю дорогу до дома Дарт думал над словами жреца, отпечатавшимися в его голове. «Ты — полное ничтожество, не способное вообще ничего сделать, против воли бога», и «Вы знаете, что будет с тем, кто повредит собственность Райдзина». Бессильная ярость и даже нарастающее чувство отчаяния охватили Дарта. Он ничего, вообще ничего не мог сделать против Райдзина. Конечно, у него оставалась возможность выместить всё на последователях злобного бога, устроить в городе кровавую резню. Но он понимал, что это никак не отразится на самом боге. Скорее всего, тот даже не заметит произошедшего.

Это проклятье… Как сказал жрец, — «Знак проклятья на твоём лбу может видеть всякий, чья вера в Райдзина чиста и искренна». — Это создавало ещё больше проблем. Что если каждый третий, встреченный им на улице, будет видеть в нём проклятого изгоя? Правда, по пути домой он ничего такого не заметил, но всё же?

И ещё одна мысль не давала Дарту покоя. Жрец говорил о том, что с помощью магии можно скрыть знак проклятья. Это означает, что магия способна противостоять силе бога. И кто знает, на что способны эти маги? Возможно, они могут сравниться по могуществу с богами?

Дарт не очень хорошо разбирался в иерархии магов и богов. Его никогда не интересовала эта тема. Как и каждый житель этого мира, он знал, что им управляют боги. Всемогущие правители судеб мира, они решали, кто будет царствовать, где будут проходить границы империй, какие законы должны действовать в том или ином государстве. Обычно боги