Я осторожно кашлянул.

– Свирус – это ваш ученик, профессор?

– Был когда-то. Давно уже вымахал, жлоб, а лечить толком так и не научился! Опять придется идти разбираться, заниматься, уговаривать… И лишь потому, что его величество захотел видеть именно меня!

– Простите мое невежество, профессор, но как же ваша лечебница? А занятия? Адепты? Они ведь завтра придут.

Ворг фыркнул.

– Обойдутся без меня и занятия, и адепты. А вот лечебнице, ты прав, присмотр нужен. Но я предпочитаю вообще сюда никого не пускать во время отъезда, чем потом разгребать последствия. Думаешь, кто-то позаботится о моих склянках? Или приберет за нерадивыми мальцами, которые так и норовят что-нибудь испортить?!

– Ну… – скромно кашлянул я. – Я мог бы за ними присмотреть.

– Я не настолько тебе доверяю, – сурово припечатал маг. – В ближайшую неделю занятия по моему предмету вести будет Рух. Раньше я вряд ли вернусь. Но чтоб к моему приезду весь список осилил, ясно?

– Да, учитель, – скромно потупился я. – Но разве мастер Мкаш больше не нуждается в вашей помощи? Он уже выздоровел?

– Не совсем. Однако ты теперь можешь спокойно посещать его занятия.

– Хорошо, учитель, – смиренно кивнул я. – С завтрашнего дня начну.

Мастер недовольно что-то пробурчал. Подхватил вещи, заставив меня попятиться из кабинета. Осторожно спустился на первый этаж, словно не замечая, как я деликатно придерживаю его за локоть. И только запечатав вопросительно изогнувшую брови дверь, сделал вид, что вспомнил о моем присутствии.

– Вот еще что, – буркнул он, всучив мне пузырек из темного стекла. – На твой дар уже смотреть больно: слишком медленно восстанавливается. Настой этот будешь пить по глотку два раза в день: утром и вечером. И строго натощак. Если не забудешь, за три-четыре дня придешь в форму. Если же напортачишь с дозировкой, так и станешь ходить с наполовину пустым резервом. Запомнил?

– Да, учитель, – в который уже раз кивнул я. – Спасибо. Сколько времени мне нужно принимать лекарство?

– Я же сказал: три-четыре дня, если будешь соблюдать дозировку. А если не будешь, тогда это бесполезно. И мне придется просить ректора избавить меня от такого оболтуса.

Не дожидаясь ответа, светлый сотворил небольшой портал и исчез, успев обдать меня еще одной волной недовольства. После чего воронка с тихим хлопком свернулась, оставив меня наедине с притихшей дверью и собственными размышлениями.

Не сходя с крыльца, я задумчиво повертел в руках склянку.

Значит, через неделю я должен предстать перед Воргом с наполненным до краев резервом. Зачем? Что за испытание он для меня приготовил? Надо будет проанализировать состав, прежде чем пить это сомнительное зелье. И если вдруг окажется, что это банальная проверка…

– Лучше бы тебе прислушаться к словам профессора, – неожиданно подала голос артефактная дверь. – Он плохого не посоветует.

– Конечно, – опомнившись, улыбнулся я и бережно убрал настой в сумку. – Как ты тут, справишься одна? Помощь не нужна?

– Да иди уже, – снисходительно фыркнула дверь. – Тоже мне, помощничек. Мне теперь только и остается, что редких прохожих отваживать. Пока мастер не вернется, никто живой внутрь не зайдет.

Я заинтересованно дернул ухом.

Живой – нет, а как насчет мертвых?

– А если кто-то заболеет? Мало ли, съест что-нибудь не то или пострадает на дуэли?

– За теми Мкаш присмотрит. Есть у него для этих целей особая комнатка.

– Он разве настолько хорош в лекарском деле, что мастер доверяет ему своих подопечных? – удивился я.

– С профессором никто не сравнится, – с гордостью сообщила дверь. – Он самый лучший! Но друид тоже ничего. По крайней мере, мастер Ворг не фырчит на него, как на остальных, так что можешь смело обращаться.

Я благодарно кивнул и, проглядев список, крякнул с досады.

Демоны. Да тут свыше двух десятков книг, большую часть которых я раньше и в глаза не видел! Сколько же на них придется времени угрохать?! А главное, запомнить и выучить самые важные детали, чтобы времяпрепровождение в книгохранилище не оказалось бесполезным?! Я ж свои дела так никогда не закончу! Хотя…

До ночи еще есть немного времени.

– Эй, а ты ничего не забыл, торопыга?! – возмущенно крикнула дверь, когда я спрыгнул с крыльца и со всех ног припустил к учебному корпусу. – Гираш, а попрощаться с дамой?!

Надо же, какие мы сентиментальные!

Я обернулся и прямо на бегу послал обиженно насупившемуся артефакту воздушный поцелуй. После чего был удостоен чуть более благосклонного взгляда и наконец умчался, спеша управиться со списком до темноты.

Провозился я с книгами до позднего вечера: некоторые бегло пролистал, часть отложил, какие-то взял на заметку, а парочку особо интересных прихватил с собой – почитать на досуге. Затем наведался в столовую и обнаружил, что мое любимое место на этот раз никем не занято. Более того, стоящие рядом столики оказались отодвинуты на несколько шагов, словно мой стол вдруг стал ядовитой змеей, от которой надлежало держаться подальше.

При виде моей персоны в столовой стихли все разговоры, а головы присутствующих, как по команде, повернулись. Хм… Кажется, недавнее происшествие запомнилось адептам надолго. Хотя, может, люди просто опасаются продолжения?

Решив не обращать внимания на досадные мелочи, я с самым невозмутимым видом прошествовал к раздаче, нарочито не заметив, как прыснули оттуда адепты второго и третьего курсов. Спокойно набрал столько еды, сколько мог унести, а затем неторопливо прошествовал к своему законному месту, провожаемый тревожными взглядами.

Там, где я проходил, светлые поспешно отворачивались и прятали взгляды. Если моя мантия вдруг задевала чей-то стул, его тут же отодвигали в сторону или вообще пересаживались на соседний, будто этот стал проклятым. А когда я любопытства ради решил изменить маршрут и сделал вид, что собрался присоседиться к группке второкурсников, на меня посмотрели с такой паникой, что я даже удивился.

Интересно. Я ж еще ничего и никому плохого не сделал. Те трое дураков не в счет, сами напросились. И вообще, я человек мирный, доброжелательный, благодушный… Когда сытый. Тогда почему все вокруг так странно себя ведут?

– Ну что? Нравится быть в центре внимания? – с издевкой раздалось снизу, как только я уселся на стул.

Недовольно нахмурившись, я потянулся за пирогом и, накрыв столик пологом молчания, пробурчал:

– Твоя, что ль, работа?

– Не-а, – хихикнул снизу Нич, перебираясь под прикрытие моего локтя. – Буду я силы на тебя тратить. Это насмы. Явились сюда вскоре после звонка, огляделись, затем спросили, где тебя найти, и исчезли.