нерадивость. И ведь она была права, я не должен говорить с веятэ в таком тоне. Даже если она — безродная девчонка без образования… Впрочем, я должен признать — как веятэ она на голову выше благородной образованной Сешаи. С той мы никогда бы не справились с такими теларами.

— Извини, — я признал свою неправоту. — Я… я просто и впрямь удивлен. Такой телар попадается мне впервые, и то, как быстро ты сообразила…

— Тебя это удивляет, потому что ты считаешь меня глупой? — осведомилась Лисса прохладно.

— Нет! — я запротестовал. — Но… каков шанс встретить гения в лице безродной?

Я осекся, ожидая вспышки гнева. На этот раз я вовсе не желал уязвить девушку, лишь сказал то, что думал. Но прозвучало оскорбительно, хотя такого смысла я не вкладывал.

— Я не гений, — Лисса поморщилась. — Но я действительно готовилась к этой работе. Изучала все, что касается телар, стратегии веятэ, тактики сражений. И в целом я девушка сообразительная, поэтому твой тон совершенно неуместен.

— Но ведь ты думала, что не станешь веятэ? За три года ничего не забылось? — мне стало любопытно.

— Я освежила информацию, — Лисса смешно сморщила нос, будто изображая высокомерие, и тут же улыбнулась: — Но у меня преимущество — я не рулю возкой. Так что времени у меня побольше, чем у тебя.

Я улыбнулся в ответ, а сам с досадой подумал, что так и не добрался до тех книг, которые она мне посоветовала. Хотя возможность была. Может, там и впрямь изложена какая-то мудрость? Чем еще объяснить силу Лиссы?

— Так, что теперь будем делать? — сменил я тему на куда более животрепещущую.

Веятэ поскучнела. Да, мы избавились от смертельной угрозы в лице телара, но жители деревни, обрекшие на смерть нас — и многих других до нас — оставались проблемой. Конечно, преступники — это не забота веятэ, но как уйти, ведь преступления продолжатся. Телар был удобным, но наверняка не единственным орудием.

— Сообщим властям, — вздохнула она. — Пусть разбираются. Собирать доказательства — не наша забота. Главное, уйти отсюда без потерь.

И с этим могли возникнуть сложности. Сила веятэ используется только против телар. И вдвоем, даже если Лисса действительно мастер шайнского боя, с толпой людей, желающих нас убить, нам не справиться. А убить нас точно захотят, просто чтобы себя обезопасить. Можно попробовать сбежать скрыто, но это сработает, только если местные не проверяют свою ловушку. Но я бы не стал на это рассчитывать. Эти люди — явно очень предусмотрительные, раз до сих пор не попались.

— А почему ты вообще позволила им заманить себя в ловушку? — озвучил я вопрос, который давно вертелся у меня на языке. — В пище мог быть яд, а не сонное зелье.

— Потому что иначе мы бы никогда не нашли телара, — пожала она плечами. — А так — нас к нему доставили. А яд… Это страховка, на случай, если блюда перепутают. Да и телара, чтобы он не выбрался на поверхность, надо кормить, а эти твари мертвыми не питаются.

— Использовать телара против людей… — меня передернуло. — Мерзость какая.

— Они обменяли человечность на возможность хорошо жить, — задумчиво откликнулась Лисса. — Не моу винить их в этом.

— По-твоему, аристократы бесчеловечны? — я возмутился.

Лисса посмотрела на меня очень выразительно, но вместо ответа прозвучало:

— Идем отсюда.

Я сердито засопел, но усилием воли заставил себя промолчать. Да кто она такая, эта безродная девчонка, чтобы обвинять нас в бесчеловечности? Мы не преступники, мы — цвет Империи! Мы стоим на страже мира… ладно, не все аристократы — атари, но и бесталанные моу служат Империи!

Я громко топал за Лиссой, хотя бы так стараясь продемонстрировать свое отношение к глупому ее обвинению. А в голове невольно крутились последние несколько дней моей жизни. Нищие деревни, где ничего не слышали о прогрессе; телары, беспрепятственно пожирающие людей потому, что за их уничтожение мало платят; талантливая веятэ, от которой отказались атари только потому, что ее фамилия идет без приставки «моу»… Когда — и почему? — это началось? С каких пор собственное благополучие для аристократов стало важнее жизни простых людей? Тех, кто обеспечивает нам комфорт — и лишенных всего? Это ведь неправильно. Никто не должен страдать лишь потому, что родился не в той семье. Почему до этого никому нет дела? Ведь при желании аристократы могут создать для простых людей нормальные условия жизни. Просто не хотят.

— Видишь, я не так уж и не права, — хмыкнула Лисса, останавливаясь у лестницы.

— Ты что, мысли читаешь? — опешил я.

— Нет, но ты перестал топать и сопеть, а значит, с чем-то вынужден согласиться, — она улыбнулась беззлобно. — Моу грабят народ, обрекая людей на тяжелую неблагодарную работу, а листвечане просто грабят, убивая. Но с первыми мы ничего поделать не можем. А вот вторых остановим.

Она полезла наверх.

— Может, я первый? Люк наверняка тяжелый.

— Справлюсь, — хмыкнула она. — Открывай источник.

— Что?! — я подчинился прежде, чем осознал, зачем ей это.

Она что, собирается использовать магию против людей?!

Легко откинув люк, Лисса выпорхнула наружу. Я поспешил следом — и обнаружил, что находимся мы на какой-то поляне, окруженные мрачными селянами, чьи факелы едва справлялись с ночной тьмой.

Выпускать нас отсюда они явно не собирались.

Я ожидал начала разговора, обвинений от Лиссы, хоть каких-то оправданий от преступников, но в очередной раз обманулся. Впрочем, все произошло слишком быстро, чтобы кто-то успел заговорить.

Вот толпа качнулась в нашу сторону — а в следующее мгновение они все одновременно оседают на землю.

— Ты что, убила их?! — уставился я на Лиссу.

В ответ она посмотрела на меня так, будто я ляпнул глупость.

— Нет, конечно. Я их усыпила.

— Но ведь магию нельзя использовать против людей.

— Кто сказал? — удивилась она.

— Это общеизвестно, — я не удержался от укора.

Девушка хмыкнула:

— Конечно, глупо использовать магию против тех, кого ты этой самой магией защищаешь. Но глупо — не значит нельзя. Нет ничего предосудительного, чтобы защищать свою жизнь всеми доступными способами. И вообще, — она прищурилась, — ты что,