меня с толку, но ее домыслы не были лишены смысла. Она рассуждала и вела себя на удивление уверенно и адекватно. В ней не было ни капли схожести с той Рондой, которую я видел, забирая ответы на вопросы Бойла. Она находилась в своей стихии.

⁃ Того гляди, она уже предупредила вашего главного и сюда едут его люди. Ну, не такие, как ты, а которые решают проблемы в реальности. Хочешь, я научу тебя оставаться внутри сна даже когда кто-то пытается тебя оттуда депортировать?

Несмотря на мое отношение к Ронде, я признавал весомость ее предположений. Она обнажала мои опасения, которые были приглушены очарованием Элис. Ронда предлагала мне помощь.

⁃ Ты же понимаешь, что когда вы с ней перейдёте в сон, меня здесь уже не будет? Я пришла сюда не затем, чтобы она меня видела. Я просто хотела побыть с тобой. А тут вон что завертелось. Ну так что? Хочешь, поделюсь с тобой маленькой хитростью? Козырь в рукаве тебе не помешает.

Я кивнул.

⁃ Когда почувствуешь опасность, — ту самую опасность — представь, что тебя там нет. Представь, что ты — созерцатель и смотришь на все чужими ненастоящими глазами. Как в комнатах охраны с мониторами. Представь, что видимое происходит не с тобой, а, например, с биороботом, у которого вместо глаз — камера. Выведи себя из своего вместилища, которое хорошо тебе знакомо и тогда твоя плоть станет проницаемой. Ты же, вроде, умеешь это делать, Рэй. О, я вот говорю все это, и думаю, насколько далёк от настоящего положения вещей Фредди Крюгер. Ребята, которые придумали «Кошмар на улице вязов» вообще в теме не разбираются.

Я невольно улыбнулся замечанию Ронды. Оно было таким беззаботным, внезапным и точным, что я на миг забыл, каким образом она попала сюда.

⁃ Я ухожу, Рэй. Удачи тебе. Навести меня при возможности.

Какое-то время я сидел в одиночестве и смотрел на окно, через которое мы с моей бывшей напарницей выбирались на улицу по веревке из связанных простыней. Мы были настолько неопытны, что не догадались создать верёвку, как создавали Кольт модели 1911 года. Что может быть проще, чем веревка? Ни я, ни Арнелла не были привычными к законам Джуджиона и наивно продолжали существовать в нем, как в реальности. Мы могли создать не только верёвку, но и веревочную лестницу. Или обычную монолитную бетонную лестницу с перилами, спускающуюся от окна прямо на тротуар. Но Арнелла так мило радовалась этой незамысловатой киношной идее, что ничего больше придумывать и не хотелось. Мне казалось, что это было уже очень давно. А ещё раньше случилась моя последняя встреча со Стюартом. Нечто новое всегда непривычно, а от того кажется динамичным и насыщенным. Время ощущается по-другому из-за спектра эмоций, испытываемых в незнакомых обстоятельствах. Приевшийся и устоявшийся образ жизни всегда тускл и оттого тянется дольше. В нем яркая эмоция встречается значительно реже, чем то, что не будоражит нутро. А время измеряется не часами, но моментами, в которые человек открывает в себе что-то новое. Или открывает в чём-то новом себя.

Глава 8. Перпендикулярный мир

Мы расположились в разных комнатах. Закрыли двери и повесили на них стереограммы. Включили аудиодорожки. Расфокусировали зрение, чтобы увидеть объемное изображение. Сели в кресла и приняли капсулы. Дочитали до десяти. Закрыли глаза. Снова досчитали до десяти. Открыли глаза и, подойдя к двери, сфокусировали зрение. Открыли двери.

В квартире Элис стояла вода. Холодная и мутная, кружащая в себе песчаную пыль, жухлые страницы, кружевное платьице игрушечной куклы и прочую неуместную дребедень. Краска на стенах облупилась. В окнах не было стёкол. Мисс о’Райли оглядывала свой дом-милый-дом с горечью. Она тихонько плакала, но не хотела этого показывать, поэтому безрезультатно пыталась сдерживать сорванное дыхание. Вода мешала движениям, обхватывала ноги почти до бёдер и я, превозмогая сопротивление, пошёл в сторону ванной. Я хотел увидеть статую. Кран над раковиной был открыт и шумел, но вода оттуда не шла. Она поднималась из слива, перетекала через край и склизко журчала, затекая в пролом. Я пролез сквозь него и попал в благоуханный прекрасный грот, заполоненный цветами.

Статуя Элис смотрела на меня двумя сплошными склерами — без радужной оболочки и зрачков. Взгляд был ненастоящим и оттого зловещим, но его внимание было приковано именно ко мне. Нет ничего более угрожающего и пугающего, чем взгляд. Самый страшный противник — тот, который смотрит в глаза. Никакие угрозы оппонента не имеют значения, если взгляд их обладателя отведён в сторону. Оппонент страшен тогда, когда не боится.

Руки статуи были опущены и как будто напряжены, пальцы согнуты в орлиную лапу, плечи приподняты, шея втянута. Через пролом в стене в пещеру проникла и Элис.

⁃ Что думаешь об этом? — Спросила она.

⁃ Я не знаю, что думать.

⁃ Ну на что это похоже?

⁃ На защиту личного пространства?

Элис подошла к своей статуе и встала рядом с ней в точно такую же позу. Замерев на пару секунд, она рассмеялась.

⁃ Это то, чего мы никогда и никому не хотим показать. Что творится внутри нас на самом деле. Нам всем важно чужое мнение.

⁃ Почему ты не остановила меня?

Элис не ответила. Ей было что сказать, но она не стала говорить. Я не знал и до сих пор не знаю, почему. Она оглядела пещеру, щурясь от света, падающего из расселины сверху и спросила:

⁃ Где Ронда?

⁃ Не знаю. Но подозреваю, что это она включила воду.

⁃ Зачем она приходила?

⁃ Сказала, что соскучилась.

⁃ Почему она была именно здесь?

— Много вопросов.

— Я ответила на все, когда ты спрашивал про отца Шеффилда.

⁃ Потому что мы уже были с ней в твоей квартире. Она предположила, что сможет меня здесь найти.

⁃ Что вы здесь делали?

⁃ Она просто шла по моим следам. А я приходил, чтобы встретить то, что уничтожило оперативную группу.

⁃ И как? Встретил?

⁃ Нет.

⁃ Что ещё она сказала?

⁃ Что ты хочешь помешать мне и сдать людям мистера Биссела.

⁃ Она объяснила это?

⁃ Нет. Но я сам могу обьяснить.

⁃ Как же?

⁃ Ты же любишь его. Значит, ты на его стороне.

⁃ Быть на чьей-то стороне — это выбор.

⁃ А сердцу, значит, не прикажешь?

⁃ Именно.

⁃ Так на чьей ты стороне?

⁃ Я не знаю что ты задумал.

⁃ Ты пошла со мной, чтобы контролировать