Доктор смотрит на нее внимательно, вздыхает тяжело и садится на край кровати. Разве так врачам можно. У него в руке эта дурацкая штука с прикрепленной бумагой, которая бывает у всех врачей в сериалах и фильмах. Он деловито поднимает листок, что-то изучает.

– Боюсь, у меня для вас неутешительные новости, Валерия.

И когда он стал называть ее по имени? Она, что, нашкодивший ребенок в кабинете у стоматолога? Тем не менее, она приподнимается на подушках.

– Вы сейчас специально нагнетаете, доктор? Я, конечно, в последнее время болела, но ничего неутешительного не было. Доктор, не тяните. Я перегрелась на солнце и мне нужен покой?

Доктор произносит то, чего боятся услышать все. Она мотает головой, закрывает уши руками, ведет себя как ребенок или как чертова истеричка. Просит перепроверить, говорит, что это какая-то ошибка, что в анализах часто бывает сбой, прекрасно понимая, что сбоя никакого быть не может. Она плачет.

– Вирус Т.

Константин спокойно читает журнал в коридоре и пьет холодную воду из кулера. Он разбавлял холодную воду горячей, неудачно подставил стакан и немного обжег палец. Он ждет момента, когда сможет забрать Валерию. Валерия прикладывает к горящим от слез щекам ледяные ладони. Шепчет:

– Может, это и к лучшему.

Доктор переспрашивает, и она мотает головой. Просит позвать Константина и уточняет:

– Да, позовите, пожалуйста, моего мужа. Нет, я сама ему все расскажу. Я могу поехать домой? Вы ведь все равно мне ничем не поможете.

Доктор чувствует себя немного неловко, а она отворачивается к окну.

– Ну, что, мы уже можем уезжать?

Константин заходит в палату и слегка удивленно смотрит на ее спину. Он был уверен, что она уже стоит возле двери и ждет его, чтобы сбежать из ненавистной больницы. А она лежит на кровати и даже не повернулась, когда он вошел.

– Ты решила остаться в больнице? Резко же ты меняешь свое мнение. Легкомысленная ты девушка, Валерия.

Она поворачивается. Откидывает одеяло, молча встает с кровати, скидывает с себя белый больничный халат и натягивает шорты и майку. Так же молча убирает волосы в хвост. Делает все нарочито медленно, он стоит, облокотившись о стену и силясь понять, какого черта тут, собственно, происходит. Он даже думает, пойти и узнать у врача, но решает дождаться ее объяснений. Если она, конечно, осчастливит его ими.

– Интересно, на улице все так же душно? – спрашивает она, как будто бы пытаясь завести разговор на отвлеченную тему. Впрочем, она даже не поворачивается к нему, задумчиво смотрит в окно. Он подходит к ней и касается плеч. Она вздрагивает.

– Я хочу отсюда уехать.

И он слышит, что голос ее дрогнул. Он совершает ошибку и спрашивает, что произошло. Глаза ее наливаются слезами, он прижимает ее к себе. В такие моменты никого нельзя жалеть, это приводит к истерикам. Но откуда же ему знать. Она плачет.

– Тише, тише, маленькая.

Его голос заставляет ее рыдать еще громе и безнадежнее. Как будто бы болезнь можно выплакать. Как будто бы можно выплакать то, из-за чего она рыдает столь горько. Ему кажется, что проходит вечность, прежде чем она перестает всхлипывать. Ей кажется, что она дала волю своим эмоциями всего на пару минут, потом смогла взять себя в руки. Когда она высвобождается из его объятий, он глядит столь красноречиво, что она понимает – придется объясниться.

– Мне почему-то не хочется тебя обманывать. Наверное потому, что ты поймешь. Как оказалось, мы с тобой в одной лодке. У меня Вирус Т.

– Ты должно быть…

– Нет, я не шучу. Поверь, мне бы тоже хотелось, чтобы это оказалось шуткой.

Она улыбается, но слезы снова текут по щекам. Она безжалостно их вытирает ладонью. Она ощущает себя какой-то плаксой, и это состояние ей не нравится.

– Может быть, сдать еще анализы? Это какая-то ошибка.

– Нет, это не ошибка, Константин. Со мной все будет в порядке.

– Мой доктор… к которому я еду…

– Должно быть, лечение стоит огромную кучу денег.

– Да, это практически все мои сбережения.

– У меня нет таких денег. Откровенно говоря, у меня вообще нет денег. Все нормально. У меня еще есть время. Может, что-то найду. Сделай мне одолжение?

– Все, что пожелаешь…

– Давай забудем на время об этом диагнозе. Не хватало мне, чтобы ты еще о чем-то думал. Как будто бы этого не было. Обещаешь?

– Но я…

– Обещаешь?

– Может, я найду сумму, мы попытаемся…

– Обещаешь?

– Мы должны…

– Мы ничего не должны. Мы лишь попутчики. Забудь. Умоляю. Мне так будет легче. Пожалуйста, не порть первые приятные моменты за многие годы. Обещаешь?

– Обещаю…

39

Алекс приходит на работу раньше Веры и ждет около ее кабинета. Она не появляется ни через десять минут, ни через полчаса. Он не уверен, что ей можно звонить. Ее приятельница недоверчиво отвечает на вопросы, что Вера сегодня неважно себя чувствует и решила остаться дома. Он даже немного винит себя в том, что не поддержал ее. Он выпивает стаканчик кофе, который предназначался для нее, и где-то в середине рабочего дня решается набрать ее номер. Она не отвечает на звонок, и почему-то его это не удивляет.

На следующий день, когда он проходит мимо ее кабинета, она уже находится на своём рабочем месте. Со свойственной ей пунктуальностью раскладывает какие-то бумаги. Кладет что-то в ящик стола, достает из своей сумки пузырек с таблетками. Он стучит в дверь, точнее, костяшками пальцев о дверной косяк, потому что сама дверь не заперта. Она поднимает взгляд, и уголки ее губ слегка ползут вверх.

– Я вчера тебе звонил.

– Мне нездоровилось.

– Ты лжешь, но я сделаю вид, что не заметил.

– Мне нужно было побыть одной. А тебе не стоило мне звонить. Вся эта история мне не нравится.

– Какая именно?

Она пожимает плечами. Она и сама с точностью не скажет, что ей не нравится. Не нравится то, что она открыла. Не нравится, что Алекс может ей просто взять и позвонить. Она вдвое его старше. Неужели она думает об этом всерьез? Она трет виски.

– Поужинаем сегодня?

У него такой мальчишеский озорной взгляд. Он ей подмигивает и как будто бы знает ответ.

– Поужинаем, – отвечает она. Почему бы ей не провести время в приятной компании? Почему она не может ему довериться? Только ли из-за разницы в возрасте, или проблема кроется еще глубже. У него озорной мальчишеский взгляд и он привлекателен, как бывают привлекательны капитаны футбольных команд в молодежных комедиях. Когда он улыбается, можно увидеть все его зубы. И глаза у него ярко-зеленого цвета. Когда они ужинают, ей кажется, что все на нее смотрят и если не осуждают, то думают, что она его мать. Он заставляет ее стесняться своего возраста, хотя она никогда не была в этом замечена ранее.