С ростом популярности чая связано создание новой процветающей индустрии. Чайный сервиз на столе имел большое социальное значение как для богатых, так и для бедных. В 1828 году один наблюдатель заметил, что фабричные ткачи жили в «домах с маленькими садиками, чистыми и аккуратными… вся семья хорошо одета, мужчины с карманными часами, женщины в красивых платьях… в каждом доме ходики в элегантном корпусе из красного дерева, красивые чайные сервизы из Стаффордшира, серебряные ложечки и кусачки для сахара». Самым известным стаффордширским гончаром был Джозайя Веджвуд. Его чайные сервизы смогли вытеснить китайский фарфор, импорт которого сократился и, в конечном счете, прекратился в 1791 году.

Веджвуд был пионером массового производства и одним из первых стал использовать паровые двигатели для измельчения материалов и штамповки керамических изделий на конвейере. Ремесленники, которые могли выполнять несколько разных задач, уступили место специалистам узкого профиля. Разделение производственного процесса на отдельные операции позволило ему использовать творческий потенциал самых талантливых дизайнеров для создания чайных сервизов.

Очень плодотворной была идея Веджвуда привлекать знаменитостей к рекламе своей продукции. После того как королева Шарлотта, жена Георга III, заказала «полный чайный набор», Веджвуд получил разрешение на продажу подобных предметов для широкой публики под названием «Королевская посуда». Он размещал рекламные объявления в газетах и устраивал презентации своих чайных сервизов, например для императрицы Екатерины II. В то же время благодаря все более изощренному маркетингу стали хорошо известны имена Ричарда Твайнинга (сына Томаса) и других торговцев чаем. В 1787 году Twining прикрепил фирменный знак над дверью своего магазина, этот же знак появился на коробках с чаем и считается теперь самым старым коммерческим логотипом непрерывного использования в мире. Маркетинг принадлежностей для чая и самого чая заложил первые основы современного консьюмеризма.

Другим западным странам потребовалось столетие, чтобы догнать Великобританию. Есть много причин, по которым именно Англии было суждено стать колыбелью промышленности: ее научные традиции, протестантская рабочая этика, необычайно высокая степень религиозной терпимости, достаточные запасы угля, разветвленная сеть дорог и каналов, а также колонии с их поистине безграничными источниками средств для инвестиций. Но и уникальная любовь британцев к чаю также сыграла свою роль, предотвращая эпидемии в новых промышленных городах и помогая утолять голод во время длительных смен. Чай был своего рода паровым двигателем, приводившим в движение рабочих на первых фабриках.

Политическая власть Британской Ост-Индской компании, поставлявшей в Великобританию чай, была огромной. На пике коммерческого успеха компания приносила больше дохода и управляла большим количеством людей, чем британское правительство. В то же время пошлина на чай, который она импортировала, составляла не более 10 процентов государственных доходов.

Все это позволяло компании оказывать как прямое, так и косвенное влияние на политику самой могущественной нации на земле. У компании было много влиятельных друзей в высоких кабинетах, ряд ее чиновников просто купили кресла в парламенте.

В сферу разнообразных интересов Ост-Индской компании входил, например, сбор сахарного тростника на Вест-Индских островах – ведь спрос на сахар был напрямую связан с растущим потреблением чая. В конечном счете, зачастую политика компании становилась государственной политикой. Самый известный пример – роль чая в установлении независимости США. В начале 1770-х годов контрабанда чая в Великобританию и ее американские колонии была на пике. Американские колонисты организовали ввоз контрабандного чая из Нидерландов, чтобы избежать уплаты чайной пошлины правительству в Лондоне. (Чайная пошлина была последним из налогов на сырьевые товары, введенных Лондоном для погашения задолженности, возникшей в результате франко-индейской войны.) В результате на лондонских складах компании скопилось почти 10 тысяч тонн нераспроданного чая. Компания задолжала правительству более миллиона фунтов, поскольку пошлину на этот чай, независимо от того, продан он или нет, нужно было платить. Попытка надавить на правительство и разрешить ситуацию в свою пользу удалась.

Продиктованные компанией условия Закона о чае 1773 года включали правительственный кредит в размере 1,4 миллиона фунтов для погашения долга, а также право отправлять чай непосредственно из Китая в Америку. Это означало, что компании пришлось бы платить не британскую импортную пошлину, а более выгодную американскую в размере трех пенсов за фунт. Кроме того, предполагалось, что оплату будут осуществлять агенты компании в Америке, которым предоставят эксклюзивные права на продажу чая. Закон устанавливал налоговые льготы колонистам, что подрывало позиции контрабандистов. Представители компании считали, что колонисты будут им за это благодарны, поскольку цена на чай в итоге упадет.

Это было огромным просчетом. Американские колонисты, особенно в Новой Англии, могли беспрепятственно торговать и без вмешательства из Лондона, будь то покупка мелассы из французских колоний Вест-Индии или контрабандного чая из Нидерландов. Они бойкотировали британские товары и отказались от уплаты налога лондонскому правительству в принципе. Колонистов также возмущало, что правительство передало Ост-Индской компании монополию на розничную торговлю чаем. К чему это могло привести, как не к взрыву? «Ост-Индская компания, если однажды она получит возможность ступить хоть одной ногой на землю этой счастливой страны, не успокоится, пока не станет вашим хозяином, – говорилось в памфлете, распространенном в Филадельфии в апреле 1773 года. – У них есть создающее беду, развратное и деспотическое министерство, которое помогает и поддерживает их. Они набили руку на тирании, грабеже, угнетении и кровопролитии… Таким образом они обогатились; таким образом они стали самой могущественной торговой компанией во Вселенной».

Бостонское чаепитие 1773 года. Демонстранты уничтожили в бостонской гавани груз чая, принадлежавший Ост-Индской компании

Когда закон вступил в силу и корабли компании прибыли в Америку, колонисты помешали им выгрузить чай. А 16 декабря 1773 года группа протестующих в одежде индейцев мохоки (среди них было много купцов, опасавшихся за свои доходы от торговли контрабандным чаем) захватила три корабля компании в гавани Бостона. За три часа они выбросили все 342 сундука с чаем за борт. Аналогичные «чаепития» произошли и в других портах. В ответ британское правительство в марте 1774 года объявило порт Бостон закрытым до тех пор, пока Ост-Индская компания не получит компенсацию за свои потери. Это был первый из так называемых принудительных актов – серии законов, принятых в 1774 году, когда англичане пытались утвердить свою власть над колониями, но в результате только раззадорили колонистов.

Интересно задаться вопросом, началась бы Война за независимость в 1775 году, если бы британское правительство отказалось от чайных «интервенций» и пришло к компромиссу с колонистами. (С американской стороны Бенджамин Франклин, например, выступал за выплату компенсации за уничтоженный чай.) Но история не имеет сослагательного наклонения – спор за чай привел к потере Великобританией своих американских колонии.