Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот они, знакомые позиции, заболоченные луга и кустарник. Вот оттуда пограничников вытаскивали. Местный командир рабочего отряда и его разведчики рассказывают, куда разведка ползала, да что нащупала. Капитан чиркает на карте, вопросы задает. Больше про едва заметную дорогу, и про старую дамбу. Янис тоже показал на карте ,что помнилось, описал, что видели в глубине.
Пошли назад, к укрытому мотоциклу.
— Ходили вы, ходили, а рассказать толком не можете. Товарищ Василек на карте подробнее объясняет, чем вы тут пальцами по направлениям тыкаете, – говорит капитан.
— Сложное дело. Мы же рабочие, не служили.
— Я не в упрек. Но выводы нужно сделать. Во избежание дальнейшего винегрета. У нас целый разведбат имеется, но он в атаки ходит, а в разведку токари и электрики ползают. А так-то ты молодец, ориентируешься.
— Слабо я ориентируюсь, – признался Янис. – Вот Серега, в смысле товарищ Васюк, тот ловок и память хорошая.
— Как же, знаю. Беседовали. Был бы он на годик-два старше, нашлось бы ему достойное дело. Ну, в любом случае в связных вы вряд ли застрянете, – капитан принялся умещаться в коляске.
Янис подумал, что не прочь остаться связным-мотоциклистом – и польза делу есть, и способностей к этому делу товарищ Выру, вроде бы не лишен. А капитан… не очень он сапер, и уж точно не электрики ему нужны в подразделение.
Стояла тишина над южным участком обороны, без помех выбрался на дорогу «цундапп», набирая скорость, катил в сторону Лиепаи. Сосредотачивается Янис – ближе к городу начнутся сюрпризы, успевай только вилять да угадывать препятствия.
— Ян, тебя что ли ловят? – капитан толкает в бок.
Янис притормаживает, поднимает очки на каску. От замаскированных позиций зенитчиков бегут двое, машут руками. Что-то странно бегут. А, девчонки…
— Это та самая? Знаменитая Линда товарища Василька? – с любопытством спрашивает капитан.
— Э… да, знакомы они.
На Линде длинная красноармейская гимнастерка – словно платьице поверх рабочих штанов надето. Туго схваченная ремнем талия так хрупка, что кажется, сломится под тяжестью пухлой санитарной сумки. Вот подруга ее – Рена, что на углу у булочной живет, нормальная санинструктор, кушает хорошо, хотя бегает помедленнее.
— Ян, на беседу с барышнями – две минуты, – предупреждает капитан, разглядывая бегуний.
Янис слезает с мотоцикла, идет навстречу. Что-то серьезны девушки, случилось у них что-то…
— Мы видим – вроде ты на мотоцикле проскочил, сторожить начали… – поясняет запыхавшаяся Рена.
Линда смотрит – глаза у нее огромные, голубые и прохладные, как море апрельским погожим утром.
— Ян, ты же, наверное, не знаешь. Сегодня дядю Андриса похоронили. Здесь вот рядом… мы были.
Кладбище близко, яркая зелень за забором. Янис смотрит и не особо понимает – а почему же вдруг похоронили? Это как?
— Десять минут, Выру. Съездишь, попрощаешься. Вот товарищ барышня могилу покажет, а вы, Линда, идите со мной, – приказывает капитан. – Комбат ваш где?
Могила большая – не очень хорошо подровненный прямоугольник свежей земли, надписи на фанерных табличках, сосновые ветви вместо цветов. Двенадцать человек, братская могила. Не первая свежая могила, а рядом еще яма, копают усталые старики-могильщики.
— Бомба, а они же в убежище не ходили, работали, – шепчет Рена. – Им говорят, а они «срочно, срочно». Взорвалось и троих насмерть, в больницу только Зитарса успели отвезти.
— Да. Ну что ж, ехать надо, – бормочет Янис, глядя на свежую землю и зеленые ветви.
Наверняка ошибка какая-то. С чего Андрису – лысому, крепкому как боксер – вдруг умирать? Тетя Эльзе, Анитка и девчонки уж точно не поверят.
Мотоцикл заводится со второго раза, свечи все же заливает. Рена усаживается сзади, обнимает за плечи, всхлипывает, от нее пахнет новенькой армейской формой и чуть корицей. Тесновата ей гимнастерка. Ох, что за глупости в голову лезут, совсем ополоумел Выру-средний.
Капитан, Линда и незнакомый командир-зенитчик ждут у поворота на батарею. За плечами у Линды потертый брезентовый туристический рюкзачок.
— Сочувствую, достойным человеком был твой дядя, – говорит капитан. – Погиб на боевом посту в эти тяжелые дни, вместе с товарищами. После победы поставим им памятник. А сейчас ехать надо. Товарищ Линда с нами, прикомандирована.
— Я не просилась, честное слово, – бормочет Линда, прощаясь, обнимает подругу.
— Не в тыл забираем, на такую же передовую позицию. Санинструкторы везде нужны, – поясняет капитан, пожимая руку зенитчику. – Ян, соберись, довези, не покалечь нас. Потом отдохнешь.
Дым в сумерках еще гуще, патрули кажутся тенями, у Нового рынка снаряд разворотил санитарный автобус, выносят убитых…
Из дивизионного КП выходят моряки, быстро шагают к каналу, смотрят на небо. Скоро сумерки, должны убраться немецкие бомбовозы, станет чуть легче. Товарищу Выру велено отдыхать два часа, Янис ставит мотоцикл под стену, садится в коляску, задирает-вытягивает ноги. Мыслей в голове нет, одна усталость.
***
За колено трясут все сильнее, Янис с трудом пытается вырваться из сна. Глаза не открываются, хоть плоскогубцами веки поднимай.
Будит, понятно, Серый. Рядом стоит «Линда-2», в кузове возится Стеценко.
— Мне два часа разрешили поспать, – бормочет Янис.
— Ты уже перебрал. Велено будить, кормить, готовить к службе. А ты, между прочем, во сне здорово похрапываешь.
— Это семейное, – Янис пытается размять шею, которую надавило каской.
— Идите повечерим, хлопцы, пока продых дали, – зовет водитель.
Хлеб свежий, почти прямо с пекарни, в углу кузова стопка свежих газет «Коммунистс»[3]. Живет под бомбами и снарядами Лиепая, сдаваться не собирается.
Стоит упихнуть в рот первый ломоть хлеба с мясом, как просыпается голод. Спецсвязисты наворачивают в молчании, запивая водой из единственного котелка.
— Прием пищи должен проходить быстро, но размеренно и без вреда для желудочно-кишечного тракта, – замечает подошедший старший лейтенант Василек. – Принимайте запасы, проглатывайте застрявшее и слушайте вводную.
Старший лейтенант забрасывает в кузов неполный ящик минеральной воды, и еще один, деревянный, с чем-то серьезным:
— Стеценко, с наставлением по РГД-33 и практикой использования знаком? Проинструктируй молодежь. Гранаты на крайний случай. Теперь вводная. Получен приказ из штаба армии. Приказ на прорыв. Оставляем Лиепаю, прорываемся через немцев, идем на соединение с основными