Младшие сыновья и дочери высокородных домов нередко отправлялись для развлечения в подулье, где становились дорогими наемниками с редкими игрушками. Далеко не для всех это турне оказывалось успешным. Кто-то ловил киберодержимость и навсегда заключался в лечебницах духовных и мнемонических орденов. Некоторых пономари собирали для гроба в закрытые кафтаны, докупая у мастеров восковых фигур конечности. Но Уары… нижние уровни никогда не знали отбоя от гордых воинов, отправившихся почти на верную смерть ради славы и почестей. Обычно для такого подходили степняки, открыто почитавшие демонов в качестве мстительных, но справедливых духов киберпространства. Но сейчас с войной было туговато.

— Шпилевики будут стоить тебе сотни денег, — ворчит девушка, пытаясь слезть со спины. Я останавливаюсь и аккуратно ставлю её на землю. Нет, пока рановато ей с нами снова идти на приклбючения. — Ты готов ссудить Адриану столько? Без обид, Адри, но лично я — нет.

— Не все, — Уар высокомерно смеряет взглядом Ирину, — ищут битвы за деньги. Младшим Уарам нужно постоянно доказывать свою доблесть. Разве опасная секта с одержимым колдуном не станет достойным поводом для битвы и достойным подвигом?

— И всё равно, — девушка обхватывает руку и прижимается, пока мы уклоняемся от женщины, несущую гигантскую корзину с фруктами и какой-то требухой. А затем — не отпускает. — Тебе нужно их убедить. Доказать, что стоит перелетать через реку и ввязываться в авантюру.

Я решаю ввязаться в пикировку. Исходя из опыта Адриана и доводов Уара — этот вариант выглядит адекватнее других.

— Скажи, Филлион, насколько это вообще реально?

— Не могу сказать, — качает могучей бородой воин. — Я уже вбросил пару предложений в сеть, пока мы шли, но сеть… не то. Нужно говорить лично. В шпиле Ключей, благо он тут недалеко, наверняка есть изнывающие от безделья родственнички. Немного раззадорю их рассказами о колдуне — такой приз упускать не захотят.

— Сколько тебе потребуется? День, два? — предполагаю я, помня о традиционно долгих переговорах раннесредневековой Руси. С пирами. Уар пару раз хлопает глазами и разражается хохотом. На нас (и особенно — на секиру Фила) начинают оглядываться.

— Да ну чего ты. Возьму таксо и смотаюсь к родственникам. Уже к вечеру тебя будет десяток бойцов. Но сначала нам нужно поговорить хотя бы с одним из бояр. Великий дом нужно поставить в известность, что мы собираемся немного пошуметь.

— Без меня, — безаппеляционно заявляет Ирина. — У меня голова ломит от зелий Армода.

И я, и Уар оказываемся достаточно тактичными, чтобы не сообщать — девушку тащить на встречу с боярином никто и не собирался.

* * *

Стопы улья Балагурово. Палаты мирского ордена Балагуровых.

Чтобы добраться до экзарха мирского ордена Балагуровых, нам с Филлионом пришлось изрядно постараться и кое-где раскошелиться. Знакомый Уара из патруля подсказал, в какой неприметной избе сидит дьячок, некогда обучавший молодого «скомороха» грамоте. Тот намекнул, что шутовская ватага со стереотипной биомеханической марионеткой в весёлой части подулья — уши молодого Балагурова. Мы обошли с пяток кабаков и увеселительных домов, потратили с пару сотен медных фоллисов и десяток кератиев ради точной наводки и слабенького пива, скорее напоминающего квас.

Переговоры с ватагой были непростыми и начались, по обыкновению, с мордобоя. Только пустячковая, слабая невма (выбранная абсолютно наобум), напоминающая по написанию скрипичный ключ с парой букв глаголицы, остановила их. Разговорились, и я узнал — невма эта понижает громкость электронных инструментов. А такое проклятие, естественно, их никак не устраивало — пришлось договариваться.

Словом, мой кошель изрядно опустел. Ну да хозяин-барин, ему и тратиться. Главное — попали в блок, поднимающийся до самой Арки, где и заседала управляющая изба мирского ордена. И уже поднимаемся на лифте, богато украшенном гравированными досками. Динамики, по обыкновению всех динамиков лифтов во всех странах, пищат что-то, изображающее расслабляющую музыку. Уар терпит половину пути, пока тихо не начинает:

— Говорить…

— Будешь ты. Я прекрасно понимаю, Филлион, что немного не в ладах с этикетом.

— Скорее так скажу, — невозмутимо отвечает воин. — Я раньше пересекался с Ефстафием. Как и большая часть великородных, он до ужаса заносчив. Ты у нас вспыльчивый милсдарь, можешь его смутить.

— Не смущу, — тушуюсь я. — Поверь, когда необходимо — могу быть холоднее арктических льдов.

Фил кивает, но в его взгляде я вижу лёгкое непонимание. Видимо, Арктика в этом мире именуется как-то иначе. Надо будет узнать, как. Гипербореей? Землёй Санникова?

Наконец, витражные двери лифта распахиваются. Не знаю, чего я ожидал — может, палат вроде Грановитой или иной показной роскоши, но этаж напоминает скорее обычные региональные министерства. Ну лепнина, ну деревянные панели стен и тяжёлые двери, но — ничего особенного. Впечатление «обыденности» только увеличивается, когда мы сдаём оружие. В действительно роскошном кабинете, забитом трофеями и тяжеловесными терминалами киберпространства. Статуэтки из резной кости, золотые папье-маше, весы и богато украшенные клинки. Почему меня это не впечатляет? Не знаю.

Другое дело, что местного дворянина я точно не так представлял. Сухощавый. Молодой. Борода — в наличии, но аккуратно подстрижена. Кафтан, может, и ярко-зелёный, но скорее напоминает пиджак, широкий пояс богато украшен голографической вышивкой, но — без камней и массивных блях драгоценного металла. Обитая соблиным мехом шапка — небрежно валяется на столе. Ярковатый для мужчины макияж. Не князь Милославский, в общем.

— Так-так-так, — контрастно низким голосом реагирует на наше появление Ефстафий. Несносный курьер и покладистый телохранитель. Чем обязан, милсдари?

— Дело есть, милостливый господарь Балагуров, — смиренно отвечает Филлион, делая поясной поклон. Не вижу причин накалять обстановку и повторяю его движение.

— Даже интересно, какое, — негромко хмыкает Балагуров, поднимаясь с кресла, напоминающего скромный трон. Он подходит к узкому окну, из которого прекрасно видно Правобережье и его шпили. Немногие могут этим похвастаться на уровне ниже Арок. — Раньше мне приходилось вас доставать ради мелочных просьб. Адриан упорно сбрасывал моих ищеек, а ты, Фил, укрывался за данными кому-то там клятвами. А теперь вы сами меня ищете, роя носом бетон Подулья. Что же случилось? Хозяин не потянул ваши услуги?

— Скорее нарушил дух мирских законов, — уклончиво отвечает Уар, не желая сдавать бывшего хозяина. Ефстафий поворачивается ко мне, вопросительно поднимая бровь.

— А я всегда был без хозяев, — спокойно жму плечом, словно этот вопрос не был бестактным.

— А как же Первосоздатель? — в голосе великородного слышится любопытство и я решаю подёргать тигра за усы.

— Вопросы веры и холопства отличаются, не правда ли?

— Допустим, — ровным голосом отвечает Балагуров, коротко кивая. — Что ж, у вас явно мало времени. Признаюсь, что у меня его не больше. Что вас привело