На работе ей стало еще хуже. За каждым поворотом коридора она ожидала увидеть Дэллоуэя или Бэрроуз. Рассказав Джеральдин о них двоих накануне вечером, Эмили была готова поклясться, что те догадаются о ее секрете по ее лицу. Она заставила себя выйти на работу по одной-единственной причине – найти доказательства того, что Катка была там пациенткой. Слова Марии о том, что девушка приходила в больницу, и тот факт, что Эмили ее видела, вряд ли можно считать достаточным доказательством того, что с ней что-то случилось. Доказательство еще предстояло найти.

Эмили пришла рано, в надежде заглянуть в операционные списки за тот день, когда сама была пациенткой, – вдруг Катка тоже значится в них? Увы, даже в этот час вокруг было слишком много персонала, и Эмили решила не рисковать. Кстати, вопрос: почему Катка тоже оказалась в больнице? Неужели она внезапно заболела по дороге в аэропорт? Ей стало плохо, и ее доставили в больницу, хотя это частная клиника? Или потому, что это ближайшая больница? И если да, то почему никто не сообщил Дэллоуэю? Осматривал ли ее другой врач? У нее не было ответов на эти вопросы. Она чувствовала себя как выжатый лимон. Ее смена близилась к концу, и ей еще предстояло решить, где она найдет это доказательство.

Внезапно раздался звонок экстренного вызова. Эмили на мгновение замерла, но уже в следующую секунду выскочила из процедурного кабинета и обвела глазами коридор. В палате Нила Джеффриса мигал свет. В дверях с испуганным лицом стояла миссис Джеффрис.

– Что случилось? Он спал, когда я оставила его. – Она схватила Эмили за руку, рассчитывая получить ответ.

– Отойдите от двери, миссис Джеффрис. Мне нужно добраться до вашего мужа.

– Меня не было всего пять минут! – выкрикнула та.

Шелли уже была в палате, отодвигая от кровати тумбочку и стул посетителя. Губы Нила Джеффриса распухли, язык вывалился изо рта. Он хрипел, пытаясь втянуть в себя воздух.

– Шелли, кати сюда тележку экстренной помощи, ему срочно нужен адреналин. И немедленно вызывай реаниматоров, – распорядилась Эмили.

Пока Шелли выполняла ее указание, она надела Джеффрису на лицо кислородную маску и на полную мощность открыла вентиль. Затем включила монитор, чтобы получить его жизненные показатели. Губы мужчины были синими. Эмили испугалась, что с таким отеком кислород не будет поступать ему в легкие. Кожа век вздулась. Лицо и грудь покрылись сыпью. Эмили было слышно, как за ее спиной миссис Джеффрис кричит:

– Мистер Дэллоуэй! Кто угодно! Мне нужен кто-то, кто знает, что они делают!

Наконец Шелли прикатила тележку. Эмили отдавала приказы:

– Положи дефибрилляторы ему на грудь. Ты знаешь, как?

Шелли кивнула.

Эмили уже посмотрела на обнаженную грудь мужчины. Нужно убрать немного волос, чтобы кожа соприкасалась с подушечками.

– Сбрей ему волосы; ты видела, как это делается. Не возись, сделай это быстро.

Шелли деловито взялась выполнять ее распоряжения. Реаниматоры запаздывали, больной же того и гляди перестанет дышать. Эмили приготовилась вставить воздуховод. Включив верхний свет, посветила прямо в лицо мужчине. Оттянув нижнюю челюсть, сразу же увидела, что задняя стенка горла не открылась. Похоже, ввести воздуховод у нее не получится. В следующий миг она услышала топот ног и с благодарностью подняла голову. В палату ворвались Дэллоуэй и Мередит.

– Анафилаксия. Дыхательные пути закрыты. Не уверена, что смогу вставить трубку. – Последние слова предназначались Мередит, поскольку именно она будет заниматься его дыхательными путями.

– Что с ним такое? – взвизгнула миссис Джеффрис.

– Что-то вызвало у него серьезную реакцию, – ответил Дэллоуэй. – Мы сейчас окажем ему помощь.

– Что вы ему дали? – Вопрос был задан прокурорским тоном, и Эмили не нужно было видеть женщину, чтобы понять: он предназначался ей. Вместо этого она обратилась к Шелли:

– Отведи миссис Джеффрис в комнату ожидания. Сделай ей чай и останься с ней, пожалуйста.

– Я никуда не уйду. Я вам не доверяю, – запротестовала миссис Джеффрис.

Однако Шелли в конце концов уговорила ее уйти. Мередит уже проверила дыхательные пути больного. Дэллоуэй только что ввел ему адреналин внутривенно.

– Боюсь, придется делать трахеотомию, – сказала Мередит.

Дэллоуэй и Эмили немедленно подготовили необходимое. Убрав все вещи с прикроватной тумбочки и сложив их на пол, они вскрыли на ней пачку стерильных салфеток. Эмили извлекла из упаковки перчатки шестого размера. Дэллоуэй приготовил скальпель, щипцы и узкую дыхательную трубку. В нижнем ящике нашелся небольшой пузырек йода, и он вылил немного коричневой жидкости прямо на кожу пациента. Залогом успеха была быстрота. Времени соблюдать все правила не было. Мередит обработала руки спиртом и натянула перчатки.

– Могли бы выбрать размер побольше, – пошутила она.

Дэллоуэй тоже надел перчатки. Положив палец на горло пациенту, он нащупал место будущего разреза.

– Эмили, поменяйте трубку на янкауэре [16] и приготовьтесь применить отсасывание.

Взяв прибор с тележки экстренной помощи, Эмили заменила гибкий катетер на более жесткую и широкую трубку, которая могла бы отсасывать жидкость быстрее.

– Вы хотите, чтобы я разрезал, а вы вставили трубку? – спросил он Мередит.

– Не возражаю.

Все трое стояли близко, но так, чтобы не мешать друг другу делать свое дело. Дэллоуэй, взяв скальпель, сделал на горле мужчины разрез. Затем взял пинцет и расправил первые слои кожи. Затем снова вставил лезвие в кровавую линию и, проделав в горле отверстие, приказал:

– Отсасывание.

Эмили быстро убрала кровь, и Мередит вставила тонкую трубку. Разрезать, отсосать кровь, вставить трубку. Готово.

Она вздохнула с облегчением. Нил Джеффрис открыл глаза, и Эмили заговорила с ним:

– У вас все хорошо. В горло введена небольшая трубка; это временно, чтобы помочь вам дышать. Ничего не говорите. И пока отдыхайте.

Он заморгал, по его щекам текли слезы. Ему было страшно. Эмили легонько кивнула, давая ему понять, что она поняла.

В течение следующего часа состояние Джеффриса стабилизировалось. Ему дали еще лекарств: гидрокортизон, хлорфенирамин, сальбутамол – открыть дыхательные пути, уменьшить отек и облегчить симптомы, – после чего пациенту стало заметно лучше. Правда, ему предстоит побывать в операционной, чтобы зашить отверстие на шее, но не сегодня.

Миссис Джеффрис еще не вернулась в палату. Дэллоуэй и Мередит первые отправились к ней, чтобы сообщить о состоянии мужа.

Вскоре Мередит вернулась в палату. Лицо ее было серьезно.

– Что случилось? – спросила Эмили, думая, что ей предстоит разговор с миссис Джеффрис. Она понятия не имела, чем вызвана эта реакция у ее пациента, ведь она ничего ему не давала. Мистер Джеффрис получал только прописанные ему лекарства, которые он принимал последние несколько дней, и будь у него аллергия на что-то из этого, его организм уже давно дал бы реакцию.