услышал хрюканье. Очень подозрительное хрюканье: во-первых, потому, что свиньям не свойственно вести беседы, обмениваясь целыми фразами, а во-вторых, потому как доносилось оно со стороны курятника. Илай поддернул ремень мушкета и бочком двинулся туда. Главное, не спугнуть… В свете огня, отбрасываемого одним из окон, закопошились две ушастые и носатые тени. В морозном воздухе повеяло горелым торфом и топленым свиным салом. Илай спрятал когти, намотал плащ на предплечье, чтобы не мешал, и с мушкетом наперевес аккуратно стал пробираться вдоль покосившегося плетня. Песни звучали со всех сторон, куры сонно ворковали в тепле своего убежища, но он изо всех сил сосредоточился именно на звуках, что издавали ушастые тени карликов.

И когда он уже почти приблизился на достаточное расстояние, чтобы увидеть их лица и треснуть хотя бы одного по голове прикладом, чтобы обезвредить, Илая оглушил надломленный вопль:

– Чтоб тебе ртом дристать, ворюга проклятый! – за которым последовал удар по спине. – Кур моих таскать удумал! – и еще один, уже по шее. – Ууу, скуда, ужо я тебе!

Больно не было, но от неожиданности Илай едва не выронил мушкет. Обернувшись, он увидел крошечную бабульку, яростно сжимавшую метлу, ручкой которой она его и охаживала.

– Ты чего, бабка, я из сыска! – шепотом возмутился он, с отчаянием глядя на заметавшиеся тени грабителей.

– Да мне едино! Кур не отдам! – воинственный окрик настиг Илая уже на бегу.

Тени скрылись за углом, они проскакивали то тут, то там, перебегая от окон в синие проруби мрака. Торф, казалось, был уже повсюду – ел глаза, щипал нос. Илай мог нагнать их, если б видел, куда бежать, куда взбираться. Тени будто закружили его в хороводе, вереща и похрюкивая, не показывая истинных лиц. Один ушастый сгорбленный силуэт рванул на крышу беленого домика, и Илай решил сосредоточиться на этом трюкаче. Промороженная и покрытая слоем сбитого снега солома скользила под пальцами, но все же он сумел взобраться на самый верх.

Грабитель был там. Маленький, едва ли выше метра ростом, с развесистыми, рваными по краям ушами, с огромным, картофельной формы носом и торчащими из широкой пасти мелкими острыми зубами, в которых он сжимал курительную трубку, распространяющую едкий чад горящего торфа, – перед Илаем стоял кобольд. Несомненно кобольд! Он был одет в какое-то подобие полушубка из меха, похожего на собачий.

Нечистый подпрыгнул, будто издеваясь, и расставил в стороны руки с когтистыми длинными пальцами. Драться решил?

– Щас ты попляшешь! – рыкнул Илай и бросился на кобольда, увязая в снегу и соломе.

Кобольд скакнул влево, потом вправо, потом не успел Илай развернуться, как мелкий поганец перепрыгнул ему через голову, с силой толкнув в спину. Илай едва удержался на ногах и взмахнул мушкетом. Ремень того обвился вокруг лодыжки нечисти, и оба рухнули в снег. Кобольд заверещал и стал лягаться. Илай схлопотал босой пяткой в лоб и охнул, но продолжил тянуть ружье на себя, чтобы скрутить грабителя.

– Вон он! Вон там ворюга! На крыше! – раздался уже знакомый бабкин голос. На улице приметно посветлело. Илай скосил глаза и увидел внизу собравшуюся толпу с факелами. – Ухватами его на землю! – командовала бойкая старушка.

– Да из сыска я! – крикнул Илай, и это стало роковой ошибкой. Стоило ему отвернуться, как кобольд ужом выскользнул с ременной петли, прыгнул ввысь, пробежался по растянувшемуся на крыше Янтарю и сиганул дальше, мгновенно скрываясь в густых ночных тенях.

Выругавшись под нос, Илай хотел было подняться, но понял, что не может – в пылу битвы коготь опять сорвался с пружины и накрепко вцепился в соломенную вязанку. Пьяная толпа с факелами ликовала в предвкушении расправы над куриным вором, потрясая кочергами и ухватами. Илай чуть не взвыл с досады. И почему с ним вечно творится такая позорная бестолочь?!

Кобольд ушел.

«Норма, как вы?» – с надеждой обратился он к сестре.

«Упустили, – мрачно отозвалась та. – Смешались с толпой детей, потом ускакали по крышам. У Фундука выдрали ус».

«Проклятье! Возвращаемся в хранилище», – распорядился он и оборвал связь.

Кто-то уже подговаривал остальных поджечь крышу, за что был споро поколочен. Веселья не занимать. Илай с усилием вырвал горняцкое приспособление из соломы и встал во весь рост:

– Сыскное управление Вотры! Всем разойтись! – и спрыгнул на землю.

Разглядев при свете факелов его шеврон, боевые гуляки несколько присмирели и позволили Илаю покинуть трущобы. С позором, конечно, но он миновал этот этап и побрел к хранилищу. Что за дурацкая ночь, даже Фундук пострадал! А ведь он зверь хоть куда… и Лес тоже…

Илай остановился как громом пораженный – они совсем забыли о брате.

«Лес! Ты где, ты как?»

«Пр-р-редатели!!! Вы ж меня внутри закрыли! Я тут бьюсь, бьюсь! – затараторил тот. – А замок-то колдовской! Так, всыплю я тебе позже, даже не сомневайся, а теперь слушай внимательно: сюда снова кто-то лезет. По тому же лазу. Я занял позицию в том гардеробе с дырками. Скоро он будет здесь».

«Должно быть, это возвращаются те кобольды», – предположил Илай.

«Ага, значит, поверил-таки, – хмыкнул Лестер. – Да нет, тут один и покрупнее. На этот раз точно человек!»

И ведь правда: не могли кобольды действовать самостоятельно. Им точно кто-то помогал, кто-то, наделенный человеческим разумом и знаниями.

«Лес, ты только в этот раз не торопись, хорошо? Понаблюдай за ним, посмотри, что будет делать!»

«Не учи ученого, – буркнул брат и ненадолго притих. – Вот он! А лаз-то в этот раз пошире, чем в прошлые. Значит, он так и так должен был следом прийти. Высокий, лет тридцати, может, меньше. Брюнет, волосы длинные, собраны в хвост, – диктовал будто для поисковой группы. – Нос вроде сломанный, бороды нет, зато усищи знатные. Оглядывается. Смотрит туда, где должна быть оповещателка. Хмыкает. Та-а-ак, идет к картинам. Осматривает их…»

«Золото, драгоценности берет?»

«Не-а. Не мешай … Орлоаорсщ, он достал нож! Он что-то выковыривает из рамы, в которой еще горный пейзаж с мостом огров! Что-то золотое упало ему в ладонь, какой-то перстень! Смотрит на него на свет, кажется довольным… идет обратно…»

«Все, Лес, давай, скрути его! – велел Илай и побежал быстрее. – Только на нож не напорись!»

«Есть!»

Илай скачками понесся по мокрой брусчатке Староконной улицы, едва не высекая искры подкованными каблуками ботфорт. Всего два поворота – и он будет на месте.

«Взял?»

«Н-нет! Он лезет в лаз, отбивается! Карабкается дальше. Вот демон, у него те взрывающиеся сосуды!!!»

«Берегись! – взмолился Илай и тут же крикнул сестре: – Норма! Главарь кобольдов пролез в хранилище, он дерется с Лесом, и они ползут по лазу. Разделитесь, одна