глаза Тан заметил силуэт, стоящий у берега. Это был мальчик. Тот играл с глиной у воды, когда плот сорвался вниз. Изумлённый, он, слегка наклонив свою голову, наблюдал за ними. Тан поднёс свой палец, к губам, давая понять мальчику, что бы тот молчал. В воздухе повисла тишина. Затем мальчик резко закричал, сигнализируя о том, где он находится и быстро убежал в лес.

— Вот паршивец, — констатировал Тан.

Почти сразу после того как мальчонка закричал, что-то, острое подскочило и ужалило его в шею. Тан сразу же приложил к месту удара руку и осмотрел содержимое ладони. Дротик. Он успел только обернуться.

Последнее что он видел это её лицо.

***

Размешивая копытами грязь, они продвигались всё дальше в лесные дебри. С каждым днём становилось всё холоднее. Чувствовалось, как холод пробирается сквозь одежду и ткань попадая на кожу. Но днём благодаря хорошей погоде солнце всё же пригревало, давая организму отдых в борьбе с холодом. Всё это время Призрак наблюдал за гетайрами короля. В некотором плане он даже проникся уважением к этим смелым и непоколебимым людям. Они напомнили ему о его прошлом.

Конница шла организованной колонной с редкими остановками. В разведке шёл гетайр по имени Цитрон, который по своим умениям следопыта с легкостью мог соперничать с Призраком. После того вечера он и Аргос больше не разговаривали, да и похоже принц в этом не нуждался. С ним были картографы, а это означало, что он точно знает куда идти, в отличие от наёмника, который не любил находиться в неведении. Поэтому он понял, что ему придётся налаживать отношения с принцем. Пришпорив лошадь, он обогнул колонну и приблизился к нему.

— Я из города Инта, — промолвил он.

— Что? — переспросил его Аргос.

— Город, в котором родился. Инта. Такая погода как сейчас у нас считается жаркой. Он находится в далёкой северной стране, путь к которой идёт через «Заснеженные земли». Добраться туда сможет далеко не каждый.

— Я так понимаю это форма твоего извинения за грубость?

Призрак ничего не ответил.

— Ладно, в любом случае отец сказал ввести тебя в полный курс дела, поэтому слушай. Золотая табличка, которую мы обнаружили в сокровищнице Хаука, указала место, где располагается еще более древний текс, который в итоге и должен указать нам место. Место, которое так долго было скрыто от людских глаз.

— Что находится в этом месте? — перебил его Призрак.

— А вот это тебя уже точно не касается, — ответил он. — Текст на табличке написан на мёртвом языке, на котором не разговаривают уже сотни тысяч лет. Переведя его, мы узнали место и обнаружили его на древних картах, многократно переписанных, коим больше трёх тысяч лет. Это очень подробные карты. Если бы ты их увидел, то не поверил бы собственным глазам. Города были повсюду. А земли для жизни было столько, что и края не видно.

Путь наш лежит вдоль хребтов горного массива и заканчивается в древнем монастыре, возведённым на краю скалы. Мы почти уверены, что Мирра держит путь именно туда. Изначально у моего отца был интерес, только касающийся Атанасиуса Мирры. Но сейчас его спутники интересуют нас ещё больше. Похоже, что эти люди обладают огромными знаниями, которые нужны моему отцу. Поэтому Призрак, ни в коем разе эти трое не должны пострадать. Как ты сказал, они передвигаются в пешем порядке, в связи с этим я делаю вывод, что на лошадях, да ещё и с подробными картами мы без труда обгоним их. Устроив засаду, я сделаю то, чего не смог ты. В итоге я поймаю Атанасиуса и его друзей. Но твой опыт так сказать в другом направлении нам будет крайне полезен.

Призрак посмотрел на Аргоса своим леденящим взглядом.

Аргос пожал плечами и произнёс:

— Вряд ли они начнут говорить добровольно.

Глава 5 (Акора)

В этот раз его пробудили звуки барабанов, ворвавшиеся в его страшный сон. Он с трудом приоткрыл глаза. Однако полностью сфокусироваться он смог лишь через несколько минут. Голова болела, словно от жесточайшего похмелья. Во рту было ужасно сухо, будто он не пил целую вечность. Слава богам, рядом с его кроватью стоял кувшин с водой, чем непременно воспользовался Атанасиус и выпил всё без остатка. Но почти сразу пожалел об этом, т. к. всё содержимое желудка оказалось на полу.

Атанасиус приподнялся на одной рук. Осмотревшись по сторонам, он понял, что находится в небольшом глиняном помещении, вход в которое, был занавешен какой-то захудалой тряпью. Сознание уже полностью вернулось к нему и теперь, помимо барабанов он слышал человеческую речь на неизвестном ему языке.

Вдруг Атанасиус понял, что вместо привычной одежды на нём находится покрывало обмотанное вокруг его тела. Оружие и доспехи пропали, кроме того, он не знал, что же случилось с Уной и Вернером. От этой мысли гнев обуял его. Нахмурив брови, он подошёл к рядом стоящей в углу метле. Схватив её обеими руками, словно меч, Тан с диким криком выбежал на улицу.

Почти сразу он понял, что его окружают сплошь безоружные мужчины, женщины и дети. Все они замолчали при виде Атанасиуса, и только звуки птиц перебивали тишину. Люди, бившие по барабанам, испуганно смотрели на него. Женщины, носившие на деревянных подносах пищу, выронили их, недоумевая от происходящего.

Вдруг среди чужих лиц он поймал взгляд Уны, а затем и профессора, которые сидели у костра рядом с каким-то стариком. От увиденного зрелища они раскрыли рты. Затем гробовую тишину нарушил еле заметный смех Уны, который почти сразу перерос в хохот вперемешку с хрюканьем. Заразительный смех подхватил её отец, потом старик и уже через некоторое время смеялась вся деревня. Атанасиус пытался удержаться, но все же не смог и то же начал смеяться. Не только от того, что представил, на сколько, должно быть глупо он выглядит, окутанный покрывалом с метлой над головой, но и от облегчения, что с его друзьями все в порядке.

Всё тот же старый мужчина вытер слезы с глаз и по-прежнему слегка смеясь, подошёл к Атанасиусу. Он произнёс, непонятное слово, сложил руки в ладони так, что его пальцы смотрели в небо, немного наклонил голову и приложил кончики пальцев ко лбу.

— Сделай то же самое, — крикнул Вернер. — Это их приветствие.

Тан послушно повторил жест старика, после чего был приглашен занять место возле костра.

— Что здесь происходит?

— Старейшина этой деревни по имени Нариндер, пригласил нас разделить с ними трапезу, — пояснил Ройс. Как оказалось это довольно милые люди, если