– Да, все хорошо. Спасибо.

Ну вот и все. Если «спасибо», значит, все сработало, значит, тот, кто нужно, получил письмо и не нашел Стасю.

– Заеду к тебе сегодня на чашку кофе?

– Женя, да, конечно, заезжай! Сейчас шарлотку испеку!

Вроде ничего особенного не сделала, уж точно подвиг не совершила, но на душе почему-то стало хорошо. И Антонина, тихонько напевая, отправилась на кухню готовить яблочный пирог.

16

18 декабря 2021 г.

Не всегда можно довериться подруге. Даже самой близкой. Самой-самой близкой. Потому что есть такие тайны, которые хотелось бы спрятать даже от себя, насколько они стыдные. Но бывает и так, что лучше уж стыдная тайна, ложь, чем допустить, что у Маши исчезнет молоко. А исчезнет оно сразу же, в этом Таня даже и не сомневалась, что только она, бедняжка, узнает, что ее муж, обожаемый Марк, брат Тани, вовсе даже и не в Германии. Он здесь, в Москве, продолжает работать в своей фирме, никуда его, ни в какую Германию, не отправляли, живет он у своей любовницы. И Таня, давно об этом зная и страдая от такой подлости брата, сделает все возможное, чтобы Маша узнала об этом как можно позже. Хорошо, если Марк придет в себя, если страсть отпустит его, как страшная и разрушительная болезнь, если он вернется к жене, к новорожденному ребенку, а если нет? Как тогда быть?

И самое отвратительное во всей этой истории, что Марк, остыв к беременной жене (а Таня думала, что такое бывает только в дешевой мелодраме), практически все деньги тратит на любовницу. Всю зарплату, премии, гонорары за какие-то там изобретения… Многое, из чего складывался семейный бюджет семьи Капустиных, теперь тратится на какую-то малолетку! Таня видела ее. Выглядит как школьница. И непонятно, что он в ней нашел. Но ведь нашел! Сошел с ума! И что теперь делать Маше? Во-первых, надо вовремя оплачивать коммунальные платежи, а это немало. К тому же надо многое купить малышу, да там столько самых разных расходов! Хорошо, что кроватку они успели купить до того, как Марк, этот кобелина, поселился у своей «школьницы». Конечно, никакая она не школьница. Студентка. Родители живут в Сибири, купили дочке квартиру в Москве, денежки регулярно присылают, а она, вместо того чтобы заниматься в своих университетах или институтах, захомутала чужого мужа и теперь собирается полностью разрушить семью! Вот что делать? Никакие разговоры Татьяны на Марка не действуют. Он стал как зомби. А в последнее время даже на звонки не отвечает. Хорошо, что отреагировал, когда узнал, что у него родился сын. Позвонил Маше, поздравил, сказал, что у него проблемы со связью, наплел какой-то ерунды. А Маша даже не заметила, что номер не немецкий, поверила, что он своим пользуется. Хотя если бы он действительно жил сейчас в Германии, уж нашел бы способ уменьшить расходы на мобильную связь, не стал бы пользоваться дорогущим роумингом, постарался бы заиметь немецкий номер, да еще и с какими-то там льготными вариантами.

Маша. Она рада вообще тому, что он позвонил. И так щебетала в трубку, когда услышала его голос. Вот как она воспримет правду? Как переживет? Татьяна поклялась себе, что всегда будет рядом с ней. Что будет поддерживать столько, сколько потребуется.

Она такая замечательная, такой светлый человечек! Ну почему мужиков тянет на молоденьких шлюх? Что он нашел в этой худой и длинноногой девчонке? Молодость? Но Татьяне всего двадцать восемь! Она сама молодая!

Маша. Она прямо-таки вся светится из-за материнства. Она счастлива и не подозревает, милая, что стоит ей только вернуться домой, как на нее обрушится самое настоящее горе: измена мужа, безденежье, одиночество. Хоть бы она не впала в депрессию…

Но пока она еще ничего не знает, надо сделать все возможное, чтобы, вернувшись домой с малюткой-сыном, она почувствовала себя в комфорте и спокойствии. Теперь все тревоги, связанные с родами, позади. Теперь можно просто расслабиться и растить сынишку.

Словом, пока что все упиралось в деньги. Надо многое купить для малыша. Уверенная в том, что Марк переведет ей деньги из Германии, Маша не торопилась с покупками детских вещей, все это из-за каких-то дурацких предрассудков и примет. Но вот она родила, что дальше? Марк ничего не перевел и в телефонном разговоре ни слова не сказал о деньгах. Это же надо – у некоторых мужчин, оказывается, полностью отсутствует отцовский инстинкт!

Вот об этом Татьяна думала, вернувшись из перинатального центра в квартиру Маши, сидя в гостиной на диване и поглаживая ладонью роскошную белую шубку, обнаруженную Татьяной вечером того дня, когда у Маши начались роды.

Так уж случилось, что воды отошли тогда, когда Маша была в квартире совершенно одна. То, чего они с ней так боялись, случилось. И ей самой пришлось вызвать «Скорую», самой открывать дверь. Получается, что чужие люди появились в квартире именно в тот момент, когда она открыла дверь врачам. Но представить себе врача или даже фельдшера «Скорой помощи», который ездил бы на вызовы в такой дорогущей шубе (а это была шуба из белой норки с бежевым пушистым воротником из соболя, это Татьяна выяснила с помощью интернета), было невозможно. Получается, что в квартиру вошел кто-то еще, женщина… И пока врачи занимались с Машей, она сняла с себя шубу, черный фетровый берет, повесила шубу аккуратно на вешалку, берет закинула на полку для головных уборов, поверх вороха шапок и других хозяйских беретов, и исчезла.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кто бы это мог быть. В подъезде в тот день произошло убийство на шестом этаже. Был убит мужчина по фамилии Врадий. Николай Врадий. Возможно, его пристрелила его бывшая жена, как раз жительница этого подъезда, состоятельная девушка, у которой запросто могла быть такая шуба. Учитывая, что в доме повсюду установлены камеры видеонаблюдения, она, убийца, поняла, что засветилась, чтобы замести следы, она и решила избавиться от запоминающейся белой шубы. Увидела, как в квартиру заходят врачи «Скорой помощи», каким-то образом, возможно, представившись родственницей или соседкой, проникла в квартиру, сбросила с себя драгоценную шубу и исчезла. Может, раздетая выбежала из подъезда и прыгнула в машину… Это уже неважно. Важно другое – она, как змея, сбросила свою кожу. И маловероятно, что она придет за ней. Это было бы признанием вины. Как-то так.

Шуба была необыкновенной красоты. Шикарная.