Ладно. Поздно отступать, я подписалась на это сама. Очень надеюсь, мне зачтется.

Лазить через забор в платье с двумя нижними юбками – идея еще та… Я зацепилась и чуть было не свалилась через парапет, но Эйдан успел поймать меня, удержать, помочь перелезть и поставить на ноги.

Потом, придерживая за талию одной рукой, второй – невозмутимо одернул лиф на моем платье, поправляя декольте, а то пока я лезла, там все сбилось и перестало что-либо прикрывать. Я аж покраснела, а Эйдан только хмыкнул с легкой иронией.

- Красивое у вас платье, леди Торкул.

- Какое дали, такое и надела, - буркнула я. – Все мои удобные вещи остались в другом мире.

- Ничего, здесь можно пошить новые. Вы держитесь за меня и не смотрите вниз.

Ноги слегка дрожали. Хотя, после того, как я лазила по веревкам-корням между островками, мне уже нечего бояться. Но тогда все казалось слишком дико и нереально, словно во сне, я даже не верила до конца. А сейчас все как на самом деле… И теплая, крепкая рука принца держит меня.

Козырек ротонды, под первым рядом окон, примерно на уровне моей груди.

- Давайте, я вас подсажу, - сказал принц.

- А вы уверены, что нам туда надо?

- Уверен, - сказал он.

Он пригнулся, предлагая встать себе на спину. Что ж, я подобрала юбки повыше, ухватилась за карниз, встала принцу на плечо, и он приподнялся, помогая мне залезть выше. Заползла, сражаясь с юбками. Он подтянулся и легко уселся рядом.

- Красивый вид отсюда, - сказал, как ни в чем не бывало. Глянул на меня.

Это точно. Фантастический вид. Впереди и справа раскинулся город, а чуть позади храма – дворцовый сад и сам королевский дворец Китдана. Некоторые окошки слабо светились, ровные ряды фонарей на улицах, темные воды Айна, высокие мосты… Отсюда кажется – мир такой огромный. Люди тихо живут своей жизнью, не думая о том, что творится на дальних рубежах.

- Вон там разлом, - тихо сказал Эйдан, показывая куда-то вперед и чуть вправо. – Если приглядеться, видно слабое свечение вдали.

И по его тону как-то сразу и очень отчетливо стало понятно, что игры кончились. Речь пойдет о серьезных вещах.

- Да, я видела его, когда мы пролетали.

- Разлом расширяется ладони на две-три в год, - сказал принц. – Немного, но это не остановить, и чем дальше, тем быстрее. А к югу, за Брайницем, наметился еще один, пока лишь трещина в земле, это дело времени. И никто не знает, где пройдет следующий. Возможно, уже при нашей жизни – прямо по городу. Землетрясения случаются все чаще.

Мне даже не по себе стало. То есть, я знала все это, но слышать вот так…

Смогла только кивнуть.

- Вы ведь понимаете, леди Торкул, - сказал принц, - что охранять вам придется не только дворцовый сад, но весь Китдан.

- Догадываюсь. Думаете, его можно защитить? То есть, вот на самом деле предотвратить все это?

Принц чуть поднял бровь, глянув на меня, и усмехнулся снова, только довольно горько на этот раз.

- Нельзя, - мрачно сказал он. – Все, что мы можем делать, это подкрашивать покойника, придавая ему чуть более свежий вид. Но вернуть к жизни не можем. И все же, мне хочется верить, что средство есть, мы просто пока не знаем об этом. Боги уже построили наш мир однажды, из пыли и пепла… Так, может быть, есть способ построить заново? – принц хмурился, глядя вдаль. – Может быть, есть что-то, что запустит процесс в обратную сторону. Если мы сможем отыскать Сердце Мира в пещерах под землей… Вы бы не испугались спуститься со мной в пещеры?

- Для этого вы позвали меня сюда? Посмотреть, не испугаюсь ли я влезть на крышу, чтобы понять, не испугаюсь ли спуститься под землю?

- Отчасти, - в его глазах мелькнул интерес. – Так вы бы спустились?

В памяти невольно всплыли истории про катакомбы, где держат таких, как я, вытягивая из них всю силу.

- Смотря, что мне придется в этих пещерах делать, - осторожно сказала я.

- Спасать мир.

- Если, спасая мир, я не должна буду погибнуть сама, то могла бы попытаться.

Эйдан усмехнулся.

- А пожертвовать собственной жизнью ради спасения сотен тысяч? Ради восстановления целого мира?

- А реально есть способ его спасти? Вот насовсем, а не просто подкрасить покойника?

- Не знаю, - он вздохнул. – Но другого мира у нас нет. Вам же рассказывали, как поступают с неугодными шагги?

Вот тут мне совсем не по себе стало. Надеюсь, это не угроза?

- Про катакомбы? – сказала я.

- Про катакомбы, - согласился он. – Но вам нечего бояться, леди Торкул. У вас сильный и яркий дар, не стоит… зарывать его в землю. Думаю, мы найдем способ использовать ваш дар куда более эффективно.

И все же, капля угрозы в этом есть. Предупреждение. Мне не стоит забываться и чувствовать себя в безопасности. Я только инструмент.

- Мой муж не позволит так поступить со мной.

- Не будьте такой наивной, - в голосе принца угрозы не было, скорее усталость. – Если он попытается прилететь за вами, его собьют еще на подлете. Над Китданом хорошая защита. Но лишаться хорошего опытного хранителя, такого, как Торкул, нам бы тоже не хотелось. Одаренных юношей не хватает, его некем заменить. У него ведь к вам какие-то чувства, да?

Принц повернулся ко мне, и у меня даже сердце замерло.

- Я могу говорить только за себя. О его чувствах и его мотивах спросите его самого.

- Значит «да». Не краснейте, не злитесь, это обычное дело. Хранители часто привязываются к людям, это даже помогает в их работе. Хотя от привязанностей и возникает множество проблем. Одно время мы даже пытались это использовать, искусственно формировать связи, чтобы у молодого хранителя не было шанса испугаться грозы и отступить, потому что в этом случае он понимал - пострадает человек, который ему дорог. Но потом отказались от подобной практики. Да, мотивация растет, но и круг интересов смещается.

Даже передернуло.

- Это ужасно, - тихо сказала я. – Разве можно так с людьми?

- Они не люди, - сказал Эйдан. – То есть, изначально, конечно, люди. Но в процессе воспитания и тренировок они перестают быть людьми. Иначе просто не могут справляться со своими обязанностями. Личность и собственные желания почти полностью стираются, хранители умеют лишь служить миру, и не думать о себе. Защищать человечество в целом и каждого в отдельности. Так их служба наиболее эффективна. Мы здесь должны выбирать, о ком заботиться – о нескольких десятках хранителей, несущих службу и готовящихся на нее заступить, об их чувствах и безопасности… или о безопасности сотен тысяч других людей. Вы даже не представляете, миледи, что происходит, когда гроза прорывается вглубь страны. Когда тени прорываются. Я как-то видел… и надеюсь не увидеть больше никогда. Любой из хранителей должен сорваться по первому зову, если понадобится, не думая, как он устал, как ему плохо, или, уж тем более: «мне слишком мало платят, чтобы я так рисковал своей жизнью». Потому что тут любая плата мала. Потому, что если он не сделает этого, погибнут тысячи. Если для хранителя есть интересы превыше долга, он не справится. И нам некем его заменить.