– Привет, – с улыбкой сказала Камила и протянула зверьку руку.

Тот расправил свои желтые крылышки, растущие выше лапок, и вспорхнул на дерево. Там его уже было невозможно разглядеть.

– Как же нам их выследить, они совершенно незаметные, – щурясь, жаловался Алик.

– Я их прекрасно вижу, – радостно сообщила Ясечка.

В ее черно-белом мире, наполненном формами, а не картинками, желтый цвет не сбивал с толку.

– Вот на том дереве есть два гнезда, за вашими спинами еще одно. Здесь полно гнезд с яичками, – сообщила слепая девочка.

Не дожидаясь помощи друзей, девочка полезла на нужное дерево. Сотни маленьких желтых ворсинок начало осыпаться на землю. Ясечка, словно по канату, взобралась по висячей ветке и отрыла гнездышко с яичками.

Вдруг рядом раздался душераздирающий писк. Откуда ни возьмись вылетел маленький Цыпакролик и начал порхать возле Ясечки. Зверек был одновременно напуган и ужасно расстроен.

– Это мама, она пытается защитить яйцо, – крикнула подруге Камила.

Цыпакролики были очень мирными существами. Они не умели клеваться, и главной защитой для этих милых созданий была маскировка. Мама будущего птенчика беспомощно кружила вокруг разорительницы гнезда и громко пищала.

Ясечка остановилась и прислушалась. Девочка смотрела то на яйцо, то на Цыпакролика. Внезапно ее руки задрожали и она заплакала.

– Что случилось? – встревожено спросил Илай.

– Она… Она говорит, что это ее единственное яичко, больше не будет, – всхлипывая, ответила слепая девочка.

– А ведь и правда. Помнишь, ты рассказывала, что за всю свою Жизнь один Цыпакролик может снести только одно яичко, – вспомнил Алик.

– Она говорит, что если я заберу яйцо, у нее больше никогда не будет птенчиков, – плакала Ясечка.

– Не переживай, Цыпакроликов много, а сестра у тебя одна, – пытался утешить Илай.

Ясечка долго сидела на твердом основании ветки и смотрела на яйцо. От шума девочка смогла прощупать то, что находилось внутри. Малыш уже начал покрываться пушком. Он сладко спал, свернувшись комочком, и готовился вылупиться со дня на день.

Вдруг Цыпакролик, защищавший гнездо, сел на плечо Ясечки и стал насвистывать красивую успокаивающую мелодию.

– Что она говорит? – спросила Камила.

– Мама поет колыбельную своему яичку. Она прощается с цыпленком, – всхлипывая, ответила Ясечка.

Девочка дослушала прекрасные трели зверька до конца и громко вздохнула.

– Я не могу, – наконец сказала девочка и слезла с дерева.

Перепуганная мама сразу села на драгоценное яичко и распушила пушок.

– Но за яички Тигропчелы дадут нам лекарство, – удивлялся Илай.

– Мне придется погубить пять птенчиков и разбить сердце пяти ни в чем не повинным мамам. Это слишком высокая цена за одну жизнь, – грустно ответила Ясечка.

– Но ведь жизнь сестры важнее, – вмешался Алик.

– Каждая жизнь важна. Нет жизни важнее, все равны, – утирая слезы, сказала Ясечка.

Ребята загрустили. Задание Тигропчел оказалось не таким уж легким.

– Не грустите, мы еще можем добыть цветок. Уж он-то не будет разговаривать с Ясечкой, а значит, не сможет разжалобить, – утешила друзей Камила.

Она встала с пушистой земли и бодрым шагом направилась к горному хребту.

Цветок, под названием Сердце пустыни, находился далеко. Ребятам пришлось снова пересечь отвесные горные стены и углубиться в пустыню. Идти по бескрайней белой пустыне было еще сложнее, чем сражаться с бирюзовыми водами моря. Ноги маленьких путников утопали в песке и быстро уставали.

– Я больше не могу, – устало сказала Ясечка и плюхнулась на горячий песок.

– Долго нам еще идти? – спросил у Камилы Алик.

– Чувствую себя верблюдом, – пожаловался Илай и отхлебнул воды из созданной Аликом фляжки.

Камила посмотрела на расстроенных друзей и нахмурилась.

– Во-первых, нужно меньше пить. Мой папа говорит, что во время пешего похода нужно делать несколько глотков во время привала. Иначе идти будет тяжелее. Во-вторых, идти недолго, но вы так медленно плететесь, что мы и до завтра не доберемся, – начала ругать друзей предводительница.

– Ногам по песку очень сложно идти, – оправдывался Алик.

– Вот и нарисуй нам твердую тропинку, – спорила Камила.

Мальчик был поражен. Идея с тропинкой была очень удачной. «И как я сам не додумался», – подумал художник и сел рисовать.

Поскольку мальчику было стыдно перед Камилой за свою слабость и недогадливость, Алик решил создать нечто большее, чем тропинку. Он вспомнил, что у мамы в саду есть небольшая аллея из вьющихся роз. Папа собственноручно сделал подобие мостика из досок, а с боков металлические дуги. Получился узкий длинный деревянный настил, который укрывал тоннель из тонких зеленых дуг. Поначалу Алику не понравилось. Он смотрел на творение папы, и оно напоминало ему скелет вылезшего из-под земли гигантского червя. Понадобилось несколько лет, чтобы посаженные мамой розы оплели дуги, и скелет превратился в ароматную тенистую аллею, укутанную в алые бутоны и зеленую листву. Недавно папа отшлифовал потемневшие доски настила и покрасил их в светлый цвет. Алея стала еще прекрасней. Каждое лето Алик любовался ее невероятной красотой и ароматом.

Прикусив нижнюю губу, малыш начал рисовать по памяти мамину цветочную аллею. Не имея возможности создавать живые предметы, мальчик представил, что цветы искусственные. Тропинку Алик продолжил вплоть до линии горизонта и поставил на деревянные опоры. Так она со временем не утонет в песке.

Он так долго выводил красивые цветочные лозы, что уставшие друзья успели подремать.

– Готово, – разбудил ребят радостный возглас Алика.

Малыши приподнялись с песка и начали протирать глаза.

– Какая красота! – радостно воскликнула Камила.

Это было именно то, на что рассчитывал художник. Не было награды лучше, чем похвала необыкновенной Камилы.

По твердой деревянной поверхности идти было легко. Солнце с трудом пробивалось сквозь плотные заросли искусственных роз и не мучило путников. Илай, как и его попутчики, перестал много пить, и идти стало приятнее.

Когда начало темнеть, Алик дорисовал тоннелю горящие свечные фонарики, желтое сияние которых путалось в тугих цветочных ветвях и отбрасывало красивые тени. Даже в темноте пустынной ночи шедевр Алика выглядел потрясающе.

Поспав днем, ребята накопили силы. Несмотря на поздний час, они шли по аллее и разговаривали. Илай рассказывал о своей жизни в городе. Камила делилась воспоминаниями о детстве. А Ясечка молча слушала и наслаждалась волшебством момента. Только Шуршуля недовольно топтался на плече у слепой девочки. Ему ужасно хотелось спать, а разговоры ребят мешали. Зверек начал жаловаться на шумных попутчиков, но, получив от Алика большую конфету, замолчал. Недовольный писк надолго сменился чавканьем.