Вот и получается, что наш самый мощный боевой танк в столице не используется, и по большей части простаивает без дела. Наверняка Лиса узнавала об этом, когда придумывала какой попросить подарок.

Все-таки внутренний ограничитель у нее есть, сделал я себе в уме заметку. Лиса у нас оказывается скромная. Кто бы мог подумать.

Попроси она у меня взвод из пяти танков, это было бы тяжеловато исполнить. Тяжеловато, но я бы согласился и сделал, ведь дал слово. Но раз один, пусть будет один.

Да, в теневом квартале сейчас располагались в полной боевой готовности три боевых танка, которые по программе «оптимизации» пригнал Пахом через Имперские контракты. Но это были кастрированные «городские» образцы и танки они только на бумаге.

Реальная же боевая единица заряженная мультстихийными снарядами у нас была всего одна и передать ее в заботливые руки как подарок не проблема.

Даже денег тратить не придется, хотя я был готов раскошелится на подарок для своей отличившейся ученицы.

Но получилось даже наоборот, экономия на содержании простаивающего танка. К тому же несмотря на военное положение в столице, наш полулегальный боевой монстр жестко ограничен на передвижение в городе, и эти ограничения Лексе так и не удалось снять.

Последствия пальбы из него в центре столицы, которое мне до сих пор не простили и не хотят повторения.

Идеи же Лексы продать снаряды или дорогостоящий в обслуживании танк я отверг, а перегнать его из столицы так руки и не дошли. Да и Кот был бы против перемещения своей тепленькой лежанки.

— Да почему нельзя, можно, — задумчиво потирая подбородок, произнес я, — но ты ведь понимаешь, что танку нельзя передвигаться по столице? И на фоне свежих новостей это ограничение навряд ли снимут.

— Ой, да и ладно, — хмыкнула Лиса и добавила чуть слышно, — они все равно ничего не докажут…

— Ну раз так, то танк твой, — торжественно произнес я.

Хотел спросить есть ли у нее права, но раз не заметят на улицах танк, то и права спрашивать не будут. Так что пофиг.

— Правда мой? Прямо мой? Правда-правда? — тут же заблестели глазки Лисы, и она нетерпеливо вцепилась коготками в мою руку.

— Правда, — улыбнулся я.

После чего девчонка взвизгнула от радости, обняла меня, и буркнув искреннее «спасибо», помчалась в сторону земли бывшего театра, где этот самый танк и был припаркован. А за ней по теням шмыгнула мартышка в… шлемофоне танкиста?!

***

Спустя час машина из числа «непримечательных» несла меня по улицам столицы. Я намеренно отказался от кортежа и не стал брать Кайман, чтобы не привлекать лишнего внимания.

За водителя у меня был Петя Смолкин. Смышленый парень из ставленников Пахома, который отвечал за разросшийся автопарк теневого квартала. Он мне и подобрал вполне комфортный черный седан с тонированными задними стеклами и имперскими номерами. Подарок от Горемыки, из которого прожженный торгаш Пахом «выдоил» много всяких плюшек.

Пока принимал душ в особняке квартала и завтракал, успел пролистать свежие отчеты, в том числе от Альберта, который в очередной раз попросил найти работу «Прайду» и их лидеру Льву.

Лев, будучи командиром этого маленького, но дружного спецотряда, в числе первых прошел курс молодого бойца в Трезубце, взял лицензию Стража, помогал осваиваться Альберту в роли коменданта и был в целом при деле последние недели.

Но вот пока сам Лев развивался и повышал свои скиллы, его отряд «Прайд» по большей части находился на побегушках, помогая то тут, то там.

Поначалу они отвечали за оборону земли театра и стройки, но сначала Кот поселился в танке и своим присутствием отпугивал потенциальных шпионов, а потом и Колль расширил штат и вооружение, и теперь уже его безымянные получили больше свободы и легко покрывали все наши столичные объекты.

В итоге «Прайд» переехал в Долину Трех Холмов, вслед за своим командиром, однако и там ребята никак не могли найти свое место. Альберт последние дни постоянно ныл, что им тяжело. Все же «Прайд» в первую очередь был спецотрядом, который работал не в порталах, а на земле. Они годами занимались обеспечением безопасности Виктории Луговской от внешних угроз и в такой роли проявляли себя лучше всего.

При этом, хоть и работал «Прайд» преимущественно на передовой вдоль красной зоны, занимались они прикрытием принцессы от угрозы людей, разведкой и сопровождением, а в сами порталы заходили крайне редко.

И вот если Лев нашел себя как Стража и гармонично в этом развивался, то люди его отряда страдали, моральный дух падал, а вместе с ним падала и эффективность бойцов. А ребята по словам Альберта способные и толковые.

Пять лет безупречно занимались прикрытием Виктории и того же Альберта, когда те шарахались по красным зонам и опасным точкам без всякого кортежа и сопровождения.

Да и сама Виктория была принцессой с не самым покладистым характером, что многим не нравилось. Но если тех, кто высказывал ей это в лицо, вразумлял непосредственно сопровождавший Вику в те времена Альберт, то от шальной пули снайпера или ночного убийцы ее оберегал именно «Прайд».

Вот так и наложилось одно на одно, и я решил дать «Прайду» реальное задание, которое полностью отвечает их прошлым компетенциям.

Не любят закрывать порталы и сидеть смирно? Пожалуйста. Вот вам командировка в восточные земли.

Там можно и нужно делать все, что они так любят. Оберегать цель, наблюдать за враждебной обстановкой, ловить лазутчиков, заниматься разведкой и предотвращать ночные убийства и покушения. И с красной зоной земля Дома Идэ опять же рядом, так, как «Прайд» работать и привык.

А управлять всем этим делом мной был назначен Лев, который успешно закончил курсы повышения квалификации и получил в свое полное распоряжение наш единственный вертолет. Опыт взаимодействия с аристократами у него большой, так что с княжеской вдовой должен справиться. А если что пойдет не так, у меня есть запасной вариант, но Альберт заверил, что Лев справится и был счастлив, что я нашел его людям достойную работу.

Пока я ехал, Князь Воды как раз прислал подтверждение согласия от своей матери, и я обрадовал Альберта, дав зеленый свет «Прайду» на подготовку к поездке.

Теперь за свои восточные земли я мог быть спокоен и перевел взгляд в окно.

На улицах столицы было тихо. Ничего необычного. Никаких тебе транспарантов, демонстрантов и