самолетной площадки, прижимаясь к моему жениху. Ричард мог бы сказать, чтобы мы сели в джип и доехали до квартиры, разобрались во всем там, но молча впитывает мои слезы по другому мужчине.

— Я так скучал, Квин. Скажи, что ты в порядке.

Киваю в его грудь.

— Я тоже. — хрипло — До безумия скучала, Ричард.

В лондонской квартире, которая всегда была для меня оазисом от работы, уже ждет дед и двое поверенных ирландцев. Не могу на них смотреть.

— Я не скажу ни слова, пока не приму душ.

— Квин. — жестко дед, который явно хочет задать кучу вопросов.

Не могу на него смотреть. Но не буду скрывать, что свежая обстановка и перелет что-то уложили в моей душе.

— Я блять не буду с тобой говорить, пока не избавлюсь от его шмоток, ясно?!

Сколько еще мне придется лгать…

Вижу, как краснеет лицо деда. Возможно, сегодня его хватит приступ, в его-то семьдесят шесть. И папа… разумеется его здесь нет. Насколько же всем плевать, но я не в настроении себя жалеть.

У нас четырехкомнатная квартира, одно из пространств занимает гардероб, в котором я оседаю на банкетку после недолгого душа. Мне хочется поскорее со всем покончить.

Нервно потираю палец, с которого только сняла обручальное кольцо Громова. Убрала его глубоко под подкладки с моими драгоценностями.

— Что вы хотите знать? Братва уничтожена?

Четверо мужчин уже пьют в гостиной, наливают и мне виски МакГрат. Отказываюсь и прошу подать вино.

— Над этим по-прежнему работают. — один из ирландцев.

Бросаю взгляд на Ричарда. От него исходит привычная поддержка, и я благодарно улыбаюсь.

— Между тобой и Николаем Громовым не было брачного договора, его легко признать пропавшим без вести, если свидетельство о браке не удастся оспорить в ближайшие сутки.

Все вновь будет незаконно, как и наша связь с Николаем.

— Банк МакГрат на ровные пятьдесят процентов принадлежит нам, так что можно не торопиться.

— Мне. Брак не будет оспорен, я хочу быть в разводе.

Компания переходит ко мне после замужества, если брак посчитают недействительным, я лишусь банков.

Дедушка смотрит вопросительно.

— Банки, производство виски, дочерние предприятия — все это принадлежит мне. Я полтора месяца жила в логове зверя по твоей вине, и больше не намерена терпеть контроль над собой. Я не буду выполнять назначенную роль, а достойна новой. Что вам еще нужно знать о Братве, ирландские мафиози?

— Ты… — шипит дед.

— Мистер МакГрат, Квин права. — спокойно Ричард — Из-за ваших ошибок, она провела два месяца в руках другого человека.

— Не влезай, Диккенс.

— Как только брак будет расторгнут, я снова стану женихом вашей внучки, так что вам стоит привыкнуть к моему голосу.

Он звучит дипломатично, что как нельзя кстати.

— Опиши схему новых транзакций Громова. Тебя подключат к видеозвонку с нашими финансистами в этой… области. — дедушка.

Черта с два. Молчу, что воспринимают за согласие.

Кажется, Свич МакГрат планировал, что я сама прибегу и расскажу ему про каждый кирпичик в бизнесе Братвы. Поэтому встает спустя десять минут вопросов, на которые не дождался честных ответов.

— Нерри сказали, что им не удалось тебя предупредить о нападении. — и это было до жути рисковано — Каждый их человек знает тебя в лицо, но как тебе удалось выбраться?

Это волнует дедушку в последнюю очередь, он уже стоит в дверях.

— Николай узнал, что я сливал информацию. — от его имени на языке появляется вяжущий вкус — Сказал, что Братва не причиняет вреда женщинами, а если и так, то на меня жалко тратить пули.

Ложь. Ложь. Ложь. Этот зверь любит и ненавидит меня одновременно. Я никогда не забуду боль в его темных глазах.

— Действительно? — изгибает пушистую бровь МакГрат Старший.

— На меня был направлен пистолет. Меня похищали. Следили за каждым сообщением. — последнее не доказано — Не давали сделать и шагу без разрешения. А теперь скажи, дедушка, из-за кого все это, и почему ты считаешь, что вновь будешь управлять мною? Скопируешь манеру Громова? — нападаю вместо ответа.

— Ты убила итальянца, который целился в русского.

— О чем ты, мать его, говоришь? — усмехаюсь, подняв глаза к потолку, мою ложь не раскусить.

— Следи за языком.

А я считала этого человека родным, опорой и наставником…

Игнорирую его замечание, но внутри чешется злость и капля страха. Каким-то образом деду известно о моей помощи Павлу, моем доступе к оружию и владении им. Значит, им должно быть известно о нынешней ситуации на Острове.

Наконец они уходят, а я отключаю ноутбук, на который должен поступить звонок из финансового и маркетингового отделов.

— Хочешь выпить?

Смотрю на напряженного Ричарда, соглашаюсь на бокал.

— Он ублюдок. Мне жаль, что я не смог ничего с этим поделать.

Он про Николая или деда?

— Пожалуйста, сыграй мне. — прошу.

— Конечно, леди.

Притворно изгибаю губы от его нежного обращения ко мне. Леди. Будущая виконтесса. Так всё и будет. Мы не говорим о сорвавшейся свадьбе, но Ричард все еще считает, что мы помолвлены.

Диккенс играет моего любимого Дебюсси, затем переходит на современные мелодии. Никаких нот. Я кладу подбородок на сложенные руки, опираясь о крышку рояля. Один из любимых предметов в этой квартире.

Наблюдаю за мужчиной больше четверти часа. Мой гений. Длинные пальцы, не поврежденные в драке, мягкая кожа. Я заставляла Николая пользоваться кремом для рук, который бесполезен для его огрубевших ладоней.

— Я устала.

Ричард встает с музыкальной скамьи и целует меня, отчего в горле образуется ком. Я чувствую если не отвращение, то горечь. Меня мутит.

Николай почти два месяца никому не позволял прикасаться ко мне, в том числе Сергею и Павлу, которых считает братьями. Живы ли они? Заперты в клетках для особо опасных преступников FBI? Это не моя забота. Черт возьми. Что с Анной?

Через десять минут кутаюсь в одеяло, пахнущее лавандой — мой любимый запах белья. Вроде бы. Был. Закрываю пультом окна — в Лондоне холодно и дождливо. Я лежу со стороны дверей.

— Мы можем поменяться половинами?

— Конечно, детка.

Перекатываюсь ближе к окну.

Если бы не мрачная погода, специальное тяжелое одеяло и моральное опустошение — я бы проспала меньше четырех часов, как сейчас.

* * *

КВИН

Когда открываю глаза, то не сразу понимаю, где нахожусь. Сколько прошло времени? Сутки? Перелет был слишком долгим, а нападение на Остров в сумерках. Кроме того, я потерялась в часовых поясах.

На некрепких ногах иду в ванную, в которую когда-то проникали люди Братвы, чтобы скопировать ее для нашей с Николаем. Какой же бред. Из-за этого кажется, что