поверить, будто ваш финансовый вклад важен. И вы чувствуете, что вам все должны. Что же до нас – рабочего класса, – вы видите в нас источник проблем, людей, которые тащат эту страну назад: а все потому, что правительство не получает от нас ничего. Но это ложь, и правительство хочет, чтобы вы в нее поверили.) Факт в том, что все должны платить налоги. Это странно. Когда вы едите в ресторане, вы же не жалуетесь, что вам приходится платить и НДС, и взнос за обслуживание. Но что, если владелец уличной закусочной захочет взять с вас за порцию еды 17 % сверху? Не сомневаюсь, вы поднимете хай, уверяя, что продавец воспользовался вами в угоду своей алчности! Но мы слишком маленькая группа, чтобы требовать чего-то в столь цивилизованной форме. (Вы бы подняли хай по поводу 17 %-ной надбавки, на которую у нас, скажу сразу, нет права, точно так же как вы возмущаетесь по поводу наших «фейковых» спутниковых антенн и приставок для кабельного телевидения.)

Черный рынок, торгаши грязными подделками… Вы говорите о классе работников, которых оценивают люди, считающие себя принадлежащими к элите: это такого рода люди, которые поднимают шум из-за того, что им приходится платить больше налогов, чем тем, кто лишен их привилегий. Но только они быстренько затыкаются, когда им удается свои налоги уменьшить.

Уличные торговцы! Пусть они включат в цену своей еды НДС и добавят сверху еще 17 %! Наши официанты – иностранцы (хотя вы называете их иммигрантами), наши шеф-повара готовят блюда, вдохновленные их национальными кухнями (они же не просто прошли какой-то курс за границей: они предлагают вам подлинный пир, приготовленный в духе гастрономических традиций их матерей), и взгляд на народную культуру из придорожной забегаловки – такой же подлинный (а не постановочный). А они обзывают наш мир подделкой.

Они осквернили наш мир. Они заклеймили его как не соответствующий стандартам, превратили наши жизни в настоящий петушиный бой. Они донимают нас своими законами и вбивают, словно молотком, свою этику в наше сознание, чтобы оправдать свою власть. Да, и не забудем про их предрассудки: наши контрафактные и незаконные изделия принадлежат миру призраков! Эти запасные части украдены у мертвецов, которые все еще могут предъявлять на них права владения – даже из загробной жизни! Они утверждают, что мы их похитили, что беспокойные духи мертвых обретаются в наших изделиях и в любом, кто их унаследует. Подобные измышления заставляют вас содрогаться до глубины души, но вы, богачи, по-прежнему завсегдатаи роскошных отелей, обставленных антикварной мебелью. Вот это столетнее тиковое дерево, возможно, было украдено из какой-нибудь деревеньки, как и это изваяние головы Будды периода Дваравати[52], и этот древний меч из Аютии (познавший вкус крови многих врагов его владельца), и эта вековая цветочная ваза, и эта подушка ранней эпохи Раттанакосин. И вот вы тут, мирно спите в своем кондиционированном номере люкс, не потревоженные яростью духов, у которых было похищено их имущество.

Две похожих сумки – одна из них стоит сотни тысяч батов – изготовлены работниками с копеечной зарплатой одной и той же фабрики в Китае. Одну выносят через парадный вход, чтобы продать на экспорт, а другую, объятую мстительными духами, втихаря умыкают через черный ход. Их новых владельцев будут преследовать упыри закона, как и постыдное отсутствие совести и морали: но никому нет дела до зарплат работников в Китае. Компания-производитель сумок, может быть, намеренно переместила свое производство в Китай, отыскав там дешевую рабочую силу, после того как их правительство повысило размер минимальной заработной платы. Тем не менее стоимость этих сумок продолжает стремительно расти, стараясь догнать растущий обменный курс валют на мировом рынке. Так мы имеем дело с призраками законов и упырями международного права, но не замечаем и тени призраков дешевой рабочей силы!

Вот что особенно приводит меня в уныние. Это и – вишенка на торте! – снисходительное отношение. Они распространяют порочащие нас слухи, мол, во имя креативности. Они говорят, будто Кхлонг Тхом – это «типично тайское» явление, потому что наши подделки лишены «оригинальности». Они уверяют, будто тайцы поднаторели в подделках, что мы лучше всего работаем на подпольных производствах, но не так хороши в легальной деятельности. Какое беспочвенное обвинение!

По мне, мастерская в Кхлонг Тхом – наиболее оригинальное предприятие из всех подобных, бесспорное воплощение тайства. Это все равно как мы говорим на английском. Мы всегда восхищались теми, что мог говорить с чистым британским или американским прононсом, но это было раньше. Какая тут может быть оригинальность, если мы говорим на иностранном языке без даже легкой примеси нашего родного языка? И почему так получается, что тайцы стесняются своего акцента, но спокойно позволяют телеведущим изъясняться с претенциозным выговором? Дело дошло до того, что они уже не могут ясно говорить ни на английском, ни на тайском, так что более невозможно определить, кто они по национальности и даже на каком языке они говорят.

Возьмите, к примеру, индийцев. Они приучили весь мир к индийскому акценту. В их английском слышатся интонации их национальных корней и культуры. А тайский английский – монотонный, плоский: каждая фраза, каждый слог одинаково артикулируются, как мы частенько слышим из уст таксистов, уличных торговцев, киоскеров и официанток в барах. Тайский акцент должен быть широко распространен и признан. Это акцент угнетенного большинства*. Тем временем наши угнетатели отчаянно пытаются имитировать западных людей. Но знают ли они, что нашим монотонным акцентом восхищаются те, на кого они взирают снизу вверх. Эти западные представители знают, что их так привлекает, и в свою очередь, они знают, какого рода людей привлекают они.

Всех, кто до сих пор стесняется своего монотонного акцента, но кому комфортно, словно стае попугаев, подражать представителям Запада? И кто же, позвольте мне спросить, в конечном счете достоин большего уважения?

Попугаи вроде вас только и обвиняют нас в изготовлении подделок, потому что вам внушили, будто ваши подражания безупречны. Вы слишком уверились в том, что наши подделки лишены оригинальности: мы восстанавливаем изделия не ради имитации, а ради общения друг с другом. И из-за этого вы облыжно клевещете на нас во имя креативности. Вы изображаете нас бестактными подражателями. Бестактными, беззаконными, безбожными – не то что вы!

Но попытайтесь поставить все с головы на ноги! Выверните свою эстетику!

И вы удивитесь, насколько иначе выглядит все в нашей перспективе!

* Много лет назад, примерно в половине седьмого вечера, моя мать вернулась домой с незнакомцем.

Это был дородный мужчина в светло-зеленой рубашке с длинными рукавами, аккуратно заправленной в черные