— Тебе не интересно, тебе любопытно. — Он щёлкнул меня по носу.

— Не вижу в этом ничего плохого. — Я обняла его. — А ты был женат?

— Был. Ничего хорошего из этого не вышло, только с матерью поругался.

— Она была против женитьбы?

— Против развода. Но, — Кирилл рукой махнул, — я не свет в её окне, так что могу позволить себе совершать ошибки.

— А у неё есть другой свет в окне?

— У меня брат есть, старший. Вот он у нас со всех сторон молодец. Он талант, правда, ему не везёт, но за талант ему всё прощают, даже мизерную зарплату. Первый и единственный в нашей семье доктор наук, исполнил мечту матери. А из меня вот математика не получилось. Я только деньги считать научился и решил на этом остановиться, — заулыбался он.

— Это тоже неплохо.

— Точно. Неплохо. Мать на меня давно рукой махнула, я — буржуй, а Колька талант. У него семья, дети, ему нужно помогать, а я меняю машины и даже квартиры, с жиру бешусь, но мама за меня переживает и очень надеется, что я однажды возьмусь за ум и исправлюсь. Проснусь в одно прекрасное утро и раскаюсь во всём, решу поменять свою жизнь.

Я рассмеялась, потому что он сам улыбался и попросила:

— Не увлекайся.

— А вот скажи мне, влюбилась бы ты в меня, если бы я был доктором наук? Открытие какое-нибудь сделал, теорему доказал…

— Ты сейчас на Нобелевскую премию намекаешь? — невинно поинтересовалась я. А Кирилл на бок повернулся, ко мне лицом, и головой покачал.

— Даже не надейся.

Я за шею его обняла и быстро поцеловала.

— Влюбилась бы, — ответственно заявила я, но он не поверил. И даже решил наглядно продемонстрировать, насколько сильно он мне не верит, но я неожиданно услышала тяжёлые мужские шаги прямо за дверью, а пока прислушивалась в тревоге, в спальню заглянули, и я испуганно юркнула под одеяло.

— Ты чего тут залёг?.. — заговорил мужчина хрипловатым басом, замолк на полуслове и выразительно крякнул. — Понятно.

Я под одеялом затряслась, испугавшись непонятно чего, а Кирилл на подушку навалился, локтём почти мне в затылок упираясь, и легко поинтересовался:

— Дед, тебя стучаться не учили?

— А чего мне стучаться в собственный дом? — заворчали басом, но из спальни мужчина вышел.

— Вот так я и знала, — пожаловалась я, а Филин одеяло откинул и сел, спустив ноги на пол. За джинсами наклонился.

— Ника, всё нормально. Одевайся и выходи.

Я смущённо кашлянула.

— А душ?

Кирилл через плечо обернулся и улыбнулся чересчур довольно.

— А душ в бане. Она за домом.

— Отлично, — пробормотала я, затосковав. На подушки снова прилегла и прижала к груди одеяло. Мне совершенно не хотелось появляться перед дедом Кирилла растрёпанной после секса с его внуком. И так неудобно перед ним, что застал нас в своей спальне, а тут я ещё, во всей красе…

— Как его зовут? — спросила я, когда Кирилл уже направлялся к двери.

— Фёдор Игнатьевич.

Услышав имя, мне отчего-то ещё страшнее стало.

Домой я вернулась только на следующий день. Обнаружила на автоответчике несколько сообщений от мужа, поначалу вопросительных, а после голос его уже зазвучал встревожено и даже раздражение проскальзывало. Я сразу почувствовала беспокойство. Значит, Витька меня всё-таки хватился. Что не мудрено, раз я отключила мобильный и пропала на сутки. А в голове ни одного оправдания достойного, просто не представляю, что врать ему буду. Или не врать? Просто сказать правду. Так, мол, и так…

Эти мысли меня не на шутку захватили, и я, нежась в горячей ванне, принялась обдумывать и прикидывать что и как, прекрасно понимая, что на этот раз вряд ли смогу скрыть от мужа факт своей измены. Врать не смогу, не получится у меня. Не знаю, как в глаза ему посмотрю, когда вернётся. Я ведь не просто подлость совершила и изменила ему, я влюбилась. В первый раз в жизни.

Подумать только…

Но по всем признакам, это именно так. И сердце щемит, и дыхание перехватывает, и глупости я делаю одну за одной, бросаясь в омут с головой, чего раньше за мной не наблюдалось. Понимаю, что глупо себя веду, и многое, что я Кириллу сказала — и про себя, и про своё отношение к нему, — говорить не стоило, но удержаться не смогла, так и подмывало, хотелось признаться, и чтобы в этот момент он на меня смотрел, даже если в ответ промолчит. Он промолчал. Что ж, я почти не расстроилась, если только капельку. Он мужчина, что с него взять? К тому же, с его-то характером… Всё в себе.

Проблема в том, как объяснить Витьке то, что со мной происходит. Так, чтобы понял. И принял. Можно, конечно, начитаться умных книжек и начать со слов: "Мы с тобой взрослые, интеллигентные люди…", но мой муж интеллигентным человеком не был, это я знала наверняка. И поэтому, как ему признаться, я совершенно не представляла. С какой бы искренностью я не начала этот разговор, он вряд ли оценит, а о том, как отреагировать может, думать страшно. Он просил меня от Филина подальше держаться, а я что натворила?

Я закрыла глаза, задержала дыхание и с головой погрузилась в тёплую воду.

— У тебя что-то случилось? — поинтересовалась у меня мать, когда я заехала к ней на следующий день. Вечером из командировки должен был вернуться муж, я нервничала и не знала, куда себя деть, вот и решилась на визит вежливости в отчий дом, не осмелившись отправиться к Фае, опасаясь её интуиции. А если уж и мать что-то такое в моих глазах заметила, то Фая меня на счёт раз раскусит и всю правду о случившемся из меня вытянет. А я пока морально к покаянию не готова.

Я на мать глянула, волосы за ухо заправила и плечами пожала.

— Ничего не случилось. С чего ты взяла?

— Ты какая-то странная.

— У меня всё хорошо.

Отчим появился на кухне, кинул на меня свой фирменный взгляд, от которого, по его мнению, меня в жар кидало, и сказал:

— По мужу соскучилась, наверное.

Я удивлённо вскинула бровь.

— У меня голодный блеск в глазах?

Он наклонился, в глаза мне заглядывая.

— Самое странное, что нет.

— Вот именно.

— Любовника завела? — заинтересовался он.

Я замерла, растерявшись вдруг от его проницательности, а мама всерьёз нахмурилась. Она всегда начинала заметно нервничать, когда муж её забывался и заговаривал со мной совсем не как с приёмной дочерью.

— Может, хватит, Серёжа? — недовольно проговорила она, поглядывая то на меня, то на мужа. Я отвернулась к окну, а отчим полез в холодильник. Я же про себя посмеивалась, прислушиваясь к тому, как он чем-то там шуршит, делая вид, что ничего не произошло. Да, Штирлиц был на грани провала.