Вероника сочувственно сказала, что ей тоже поначалу было трудно, но теперь вовсе не представляет, как можно ездить в общественном транспорте. Однажды пришлось отдать машину в ремонт, так неделя стала настоящей пыткой: в давке метро порвала колготки о чью-то телегу, да кошелёк вытащили в придачу. А после вдруг спросила, как Алёна варит борщ. Алёна слегка смешалась: причём здесь борщ? Оказалось, Вероникино настроение омрачают иные проблемы: одна из которых состояла в необходимости ведения домашнего хозяйства.

Обыкновенно по выходным она отсыпалась, и отправлялась в тренажёрку. В эту субботу её Саня поднялся в восемь утра и отправился на срочный заказ. Перед дверью он чмокнул Веронику и сказал, что будет неплохо, если она приготовит вкусный обед. А то от полуфабрикатов у него скоро язва откроется. На робкое предложение Вероники пообедать где-нибудь в кафе Саня кисло сморщился: во-первых, напрасная трата денег. Во-вторых, массовка достала его на работе. Имеет он право провести выходной дома, в обществе любимой? Александр многозначительно улыбнулся и снова поцеловал Веронику, дольше и нежнее. Ей очень хотелось, чтобы он задержался, но Саня сказал, что уже опаздывает, но непременно будет к обеду.

Оставшись одна. Вероника опять упала в кровать, но сон не шёл. Она никогда не любила готовить. Дома обычно готовила и прибиралась мама, Вероника же зарабатывала деньги. Собственно эта часть её жизни не изменилась. Зарплата у Вероники была на порядок больше, чем у её друга. Часть своего заработка Саня отсылал дочери, и Вероника ничего не имела против: ребёнок – дело святое. Да и работы не убавилось, особенно после того, как шеф вызвал Веронику «на ковёр», где без обиняков разъяснил, что личная жизнь не должна вредить работе. А ранние уходы и рассеянная мечтательность на рабочем месте несомненно наносят огромный вред интересам компании, и Веронике, несмотря на её былые заслуги, не следует почивать на лаврах. Красная, как провинившаяся школьница, Вероника отчаянно хотела послать босса ко всем чертям, но прекрасно понимала, что он по-своему прав, что хорошая работа на дороге не валяется, а в затылок дышит не обременённая личными проблемами молодёжь. И потому покаянно кивала, закусив дрожащую от обиды нижнюю губу.

Но если эта проблема была, хоть и унизительна, но вполне решаема, то вторая застала Веронику врасплох. О том, что совместная жизнь это не просто умопомрачительный секс, воскресные прогулки и общий бюджет, а ещё и банальное веление домашнего хозяйства Вероника как-то не задумывалась. До сих пор каждый из них перекусывал на работе, по выходным наведывались в кафешки или обходились полуфабрикатами. То, что Саня предпочитает домашнюю кухню ресторанной, стало для Вероники не самым приятным открытием. Со стиркой она как-то справлялась, притаскивая вещи домой, в свою стиральную машину. После Вероникиного бунта Людмила Анатольевна всем своим видом демонстрировала обиду на дочь, но на открытый конфликт не шла. Их общение ограничивалось несколькими фразами типа:

– Как дела?

– Нормально.

В глубине души Вероника переживала ссору, но терять с трудом отвоёванную свободу не собиралась. Поэтому спрашивать у мамы, как варить борщ, не хотелось. Равно как и проверять на прочность истину о пути к сердцу мужчины через желудок. И тут, как нельзя кстати, позвонила Алёна.

Вооружившись блокнотиком, Вероника прилежно законспектировала кулинарную лекцию. Заглянула в полупустой холодильник и, не обнаружив там ничего, что наводило на мысль о потрясающем обеде, чертыхнулась и вместо спортзала отправилась в ближайший гастроном. Затарилась всем необходимым, и дома принялась колдовать над кастрюлей, поминутно отгоняя назойливого Лорда, так и норовящего стянуть со стола аппетитный кусок мяса. На приготовление обеда ушёл остаток дня. К концу Вероника чувствовала себя так, словно только что явилась с работы, причём отпахала конкретно.

За окном давно стемнело. На фитнес не осталось ни сил, ни времени. На кухне аппетитно дымилась кастрюля, и по всей квартире разносился дразнящий желудок аромат. Вероника с трудом подавила желание наесться в одиночестве. Саня обещал прийти к обеду, и Вероника встретит его во всеоружии. Раз уж день не задался, то непременно удастся вечер. Вероника отправилась в душ, прохладные струи уничтожили усталость. Побрызгалась любимыми духами, чтобы перебить кулинарный запах, надела кофточку на тонких бретельках и приобретённую недавно короткую обтягивающую секси-юбку, навела неяркий макияж. И только успела завершить приготовления, как раздался звонок в дверь. Телепатия, да и только!

С радостной улыбкой Вероника распахнула дверь. На пороге стоял Саня с двумя жизнерадостными краснолицыми мужчинами. От троицы веяло спиртным.

– Мои друзья! – Громогласно представил спутников Саня. – Петро, Борис Иваныч. Прошу любить и жаловать.

– А это моя Верка! – Радостно объявил он друзьям и похлопал Веронику по ягодицам.

Вероника отстранилась, ей стоило большого труда сохранить на лице гостеприимную улыбку.

– Очень приятно. – Выдавила она.

После чего троица ввалилась в коридор, скинула обувь и с восклицаниями «О, какие ароматы!» прошлёпала на кухню.

В коридоре повис тяжёлый запах потной обуви, а на полу проявились грязные разводы. Вероника взяла щётку, протёрла пол.

– Верочка! – Крикнул Саня. – Ты нам супчика не плеснёшь?

Вероника хотела сказать, что и так парилась целый день на кухне, неужели ему трудно самому разлить борщ. Но ссориться не хотелось. К тому же было неловко перед посторонними. Она молча вошла на кухню. Саня расставлял стопки, Петро лихо откупоривал бутылку «Гжелки».

– Присаживайтесь к нам. – Расплылся краснолицый, с шумом придвинув табурет.

– Спасибо, я уже пообедала. – Сухо ответила Вероника.

Аппетит куда-то пропал.

– Обидите, Верочка! – Продолжал настаивать Борис Иваныч.

– Вер, садись, не ломайся. – С лёгкой досадой сказал Саня.

В Веронике пробудилась давняя робость. Она молча присела на уголок стола. Ей вдруг сделалось тоскливо. Она почувствовала себя чужой на этой кухне, в этой квартире. Захотелось на свой диван, включить телевизор, поболтать с мамой о разных пустяках.

Петро разлил прозрачную жидкость по стопкам.

– Ну, мир этому дому. – Провозгласил Петро.

Троица звонко чокнулась и бойко застучала ложками по тарелкам.

– Вкусно? – Спросила Вероника.

– Пересолила немного. – Прочавкал Саня. – А так – молодец.

Вероника сглотнула обиду. Целый день возилась с дурацким борщом, хотела устроить семейный обед… И, на тебе – пересолила. Чудный вечер в компании сомнительных пропитых мужиков.

– Что-то у меня голова болит. – Сказала Вероника. – Пойду, прилягу.

– Пойди. – Разрешил Саня.

Вероника закрылась в комнате. Из-за дверей доносился гогот, бряцанье посуды, радостный лай глупого Лорда, потянуло дымом дешёвого табака. Вероника открыла окно, достала сигареты и тоже закурила. Затем решительно вышла в коридор, плотно закрыла за собой входную дверь, пересекла тамбур, разделяющий квартиры, позвонила.