– Ничего не бойся, – прошептал я, – здесь тебя никто не найдет. А если вдруг сюда кто-то явится… У меня есть комнатка на втором этаже, она находится между двумя отдельными квартирами. Этот дом принадлежал купцу, а тайная комнатка была своего рода сейфом, где он хранил свои деньги. Тот, кто строил этот дом, спланировал его так, что наличие комнаты-тайника никак невозможно угадать. Только если доподлинно знать, что она тут есть. Впоследствии, когда здесь кое-что перестроили и сделали жилой дом, комнату не убрали, но она не принадлежала ни одной из квартир, она совсем маленькая, как раз для хранения денег. Идем, я тебе ее покажу. Если меня не будет дома, а ты увидишь, что сюда идет кто-то посторонний, поднимись на второй этаж, зайди в нее, запрись и жди меня. Когда опасность минует, я тебя выпущу.

– У меня сейчас такое ощущение, будто все это не реальная жизнь, а какая-то сказка для взрослых, – тихо сказала Дина, – я чувствую себя не живым человеком, а каким-то персонажем, какой-то сбежавшей принцессой. Ты меня спасаешь… Теперь вот еще и тайник. Может, мне все это снится?

– Нет, Дина, это явь, – покачал головой я, – я покажу тебе ту комнатку, но надеюсь, что она тебе не понадобится.

Я провел Дину на второй этаж, научил открывать тайник, убедился, что она все поняла правильно. В качестве спальни я предложил ей свое ложе, все-таки оно было обустроено лучше, чем комната Софьи Петровны на втором этаже. Сам я решил устроиться тут же, на первом этаже, в соседней комнате, чтобы быть к Дине поближе, мало ли что может произойти ночью? Правда, с меблировкой там было слабовато, и я в душе похвалил себя за свою бережливость, за то, что не стал выбрасывать все вещи подряд без разбора. Я перетащил в облюбованную комнату тощую кушетку, прислонил к стене, чтобы не шаталась, бросил на нее чудную перину, также оставшуюся мне в наследство от кого-то из соседей, постелил белье.

– Ты свил гнездо, – заметила Дина, появляясь на пороге моей комнаты. Глаза ее мерцали в темноте, она была в длинной майке, которую я ей сегодня купил, – как ты думаешь, сколько все это может продлиться?

– Не знаю, думаю, что недолго, – сказал я, пожав плечами, – иди спать.

Дина пожелала мне спокойной ночи и ушла, а я подумал, что больше всего на свете сейчас хотел бы, чтобы все это длилось вечно.

То, что убийство Алены Наливайченко было связано с похищением денег из офиса группы компаний «Технологии роста», было для следствия ключевой версией. У Зураба затребовали для исследования связку ключей кассира, и экспертизой было сделано однозначное заключение: на брелоке имелись отпечатки пальцев погибшей. Видно, Алена побеспокоилась о том, чтобы не хвататься за ключ, однако сама не заметила, как взялась за брелок, который держал всю связку. Никакие отношения не связывали кассира Татьяну Ивановну и новую сотрудницу из приемной руководителя – они не общались, не ходили вместе обедать, не добирались вместе до работы – так что ее пальцам на брелоке делать было совершенно нечего. Факт причастности Алены Наливайченко к краже перешел из категории подозрений в категорию установленных следствием фактов. Следователь убедил Завьялова, что тому необходимо официально заявить о пропаже денег, дела будут объединены в одно, и это даст следователю более широкий выбор процессуального инструментария для поиска пропавших денег и, следовательно, для розыска убийцы. Валерию Ивановичу посоветовали указать в заявлении, что деньги были личными сбережениями и предназначались для неслужебных целей. Завьялов нехотя написал заявление – что делать, если так нужно? Но волновали его не столько пропавшие деньги, сколько сам факт, что Зураб не ошибся в своих подозрениях. В свете произошедших страшных событий и исчезновения Дины он решительно не знал, как ко всему этому относиться. Роль Алены теперь ясна и понятна – она воспользовалась рассеянностью кассирши, сделала дубликат, нашла сообщника и выбросила деньги в окно. То, что ее сообщником являлся Алексей Трепачев, не вызывало никаких сомнений: они хорошо и близко знали друг друга, встречались накануне кражи, Алена звонила ему сразу после нее… Все сходилось одно к одному. Не-ясно было другое: знала ли о происходящем Дина? Была ли у нее какая-то роль в этой грязной истории?

У Трепачева поискали везде: на работе и дома, денег нигде не было. Особенно тщательно была осмотрена вся обувь, но предусмотрительный чекист избавился от ботинок, в которых совершил преступление. Когда следователь вынес постановление о проведении в его квартире обыска, Игнатов уже не обольщался. Ничего там не найдут.

В похожих ситуациях Зураб использовал давно проверенный и испытанный на практике прием: пытался поставить себя на место преступника и проникнуться его резонами, его логикой. Он повторил путь от окна комнаты кассира вниз, на несколько минут задержался в зарослях кустарника (здесь сообщник вора переобувался и прятал грязную обувь). Затем Зураб перешел проезжую часть и оказался у самого парапета, под которым плескалась бурая, тяжело пахнущая гладь водохранилища. Здесь преступник выбросил пакет с запачканной обувью. Деньги были еще при нем, и здесь он должен был либо воплотить заранее утвержденный план и отправиться прятать похищенное, либо действовать по своему усмотрению. Зураб выбрал следующую цепочку логических построений. Мог ли он быть уверен, что Завьялов будет искать деньги своими силами и не обратится в полицию? Откуда? С чего бы ему такое предположить? Если инициатором кражи была глупая, мстительная баба Алена Наливайченко, значит, преступление было совершено без предварительной подготовки, на эмоциях, которые у самого Алексея Трепачева в тот момент били через край. Значит, подготовить какой-то надежный тайник у сообщников возможности не было. Если бы к делу немедленно подключились официальные органы, они имели бы полномочия в рамках возбужденного уголовного дела подготовить запросы во все кредитные организации, оказывающие услуги по хранению денег клиентов. Следователь как раз сейчас готовит соответствующие запросы. Если и не Алена, то уж опытный Трепачев не мог не предвидеть такое развитие событий. Как он мог рассуждать? Деньги можно спрятать где угодно, чтобы устроить надежный тайник, нужны лишь фантазия и осторожность. И где Трепачев собирался спрятать деньги до поры до времени, известно только ему самому. А где собиралась их хранить Алена Наливайченко? Теперь уже не спросишь, но у нее тоже могло быть какое-нибудь секретное местечко, известное ей одной. И вряд ли сообщники стали бы хранить ворованное в одном месте: все-таки они не муж и жена, не брат и сестра, степень доверия между ними не может быть настолько глубокой. Скорее всего, сразу после кражи они должны были деньги поделить и дальше уже распоряжаться каждый своей долей самостоятельно. Видимо, именно это они и планировали сделать в тот самый вечер, когда Алена ловко увернулась от «хвоста». Но сделали или нет? Если нет, значит, Трепачев не пожелал делиться своей долей с сообщницей, может быть, он даже собирался расправиться с ней прямо на месте, но что-то ему помешало, и девушке удалось вырваться. Этим объясняется, что она не ночевала дома, запаниковала, побежала с утра не на работу, а к подружке, которая единственная на всем свете могла смягчить праведный гнев Завьялова. Однако Трепачев, предвидевший такой маневр, настиг ее там. Очень понравилась Зурабу такая версия. Стройная, логичная. Но следовало рассмотреть и другой вариант. Если сообщники деньги все-таки поделили, то куда направился со своей долей Трепачев – бог весть, он человек непростой и неглупый. А куда решила отволочь свою добычу Алена? Квартиру матери и ее маленькую дачу проверит официальное следствие, но интуиция подсказывала Зурабу, что там ничего не найдут. Единственным местом, которое Завьялов не позволил бы проверить без риска разорвать отношения, является квартира Дины Воронцовой. Но спрятать ворованное у нее можно было только при одном условии – если Дина была в курсе событий. Если так, кто убил Алену, все равно было неясно. Трепачев, испугавшийся, что обманутая сообщница во всем признается, чтобы только деньги не достались ему одному? Или это сделала сама Дина? Стукнула подружку по голове, взяла денежки да и была такова… Без паспорта, без имущественных документов… Дичь какая-то. Ладно, с убийством пусть разбираются опера и следователь, на Зурабе теперь погон нет, его дело – найти деньги своего работодателя. Угадать бы, куда Трепачев мог их припрятать…