— Не смей ко мне приближаться! Не смей меня трогать!

— Норт! — Эдвин поднялся с места, но я едва ли видела его сейчас.

Я смотрела на того, кто не отвернулся от меня, даже когда я выгорела, и чувствовала, как в душе что-то умирает, а глаза застилает пеленой слез.

— Отпусти ее! — в голосе Эдвина послышалась угроза.

Норт отреагировал глухим «Не лезь!», а затем вдруг его ладонь, только что сжимавшая мою шею, очень нежно скользнула вверх, вытирая мокрую дорожку слез, а в его глазах, до того пугающе черных и пустых, промелькнул фиолетовый отсвет, и Дастел, отстранившись, прошептал:

— Ты ни в чем не виновата, поняла? Ни в чем. Это не твоя вина. Но я прошу тебя, пожалуйста, не трогай меня, не подходи, не прикасайся. Я возьму себя под контроль, я сильный, но сейчас один твой запах сводит с ума, и единственное, о чем могу думать… — Он резко отпрянул от стола, развернулся и ушел.

Просто ушел, не оглядываясь, не доев обед, который в ярости смел со стола, и, к счастью, не увидев, что я плакала, уже не в силах сдержаться. Потом успокоилась, конечно. Под задумчивым взглядом Эдвина кто угодно плакать перестанет. Вот и я тоже.

— Эль-таим? — спросил Харн, протягивая мне носовой платок.

Традиционно черный, как и положено некроманту.

Я отрицательно покачала головой и прошептала:

— Ваши артефакты направлены на усиление способностей и установление защиты, и только.

Он кивнул и произнес:

— В таком случае ты не имеешь отношения к происходящему с Нортом. Соберись, у нас тренировка впереди.

* * *

Когда мы вернулись на полигон, застали невероятную картину — Гобби, Яда и Коготь сражались с фантомами мага-отступника, демона и горгула. Причем моему зомби достался маг-отступник, и сейчас Гобби нарезал зигзагообразные круги по полигону, уходя от обстрела. Уворачивалось мое умертвие хорошо, а вот с атаками выходило вконец плохо.

Сам лорд Гаэр-аш обнаружился сидящим на бочонке и жующим внушительный бутерброд, который держал в одной руке, а во второй имелась бутылка красного вина, и, не отрываясь от столь своеобразного обеда, глава Некроса с интересом наблюдал за сражениями умертвий. К слову, ректор уже оделся — в тонкую черную майку, что на фоне лежащего вокруг снега и в целом зимы смотрелось все же странно. Заметив наше приближение, глава Некроса кивнул, а затем прекратил жевать, резко сузившимися глазами глядя на Норта, который, едва мы пришли на полигон, вышел из ангара. И одет он, как и ректор, был всего в одну шелковую майку и, судя по всему, холода не чувствовал вовсе!

И вот едва мы подошли, ректор молча указал нам на полигон, а Норту с усмешкой произнес:

— Добро пожаловать в мой мир.

Лицо Дастела судорожно дернулось, а затем он задал один вопрос:

— Как долго?

— Месяц-два, — задумчиво произнес лорд Гаэр-аш, внимательно разглядывая родственника. — Я старше, мне было сложнее. У тебя организм моложе, должно пройти менее… проблематично.

Хриплый гортанный рык Норта, и сиплое:

— Сейчас как?

— Железный самоконтроль, — с горькой усмешкой ответил ректор и перевел взгляд на нас: — Каро, Шей, Харн, чего встали?

Воздух перед нами замерцал, и в следующее мгновение материализовались три темные фигуры.

— Предупреждаю, бьют не смертельно, но больно, — сообщил ректор. — К бою.

Однако прежде, чем мой противник атаковал меня шестым плетением по Баскарату, я услышала слова главы Гаэр-аша, обращенные к Норту:

— Когда это началось?

И последовавший ответ Дастела:

— Ночью.

— Ты шутишь? — саркастично переспросил ректор. — За ночь?! Этого быть не может.

— То же самое я сказал вчера о твоих изменениях, — хрипло ответил Норт.

Услышать что-либо еще я не успела: бег — одно из самых важных умений для любого боевого или практического некроманта, и мне пришлось бежать, потому что выставленный щит раскололся под ударом фантома. И что обидно, зигзагообразно курсировали по полю только мы с Гобби, парни сражались, ну а ректор и Норт вообще сидели рядом, попеременно пили вино из одной бутылки и о чем-то разговаривали. Судя по выражениям лиц, разговор был серьезным до крайности.

Еще после пары кругов и прямой схватки с фантомом, когда я ползком преодолевала местность, увидела, как Гаэр-аш протянул руку и вокруг них вспыхнул, а затем погас огонь, и все это в процессе того, как ректор продолжал что-то объяснять Норту.

А потом я упала и больше не могла встать. Потому что у Дана и Эдвина была лучше физическая подготовка, плюс ко всему Эль-таимы, а у меня не было ничего. И когда настигла боль от удара арканом Гошатра, я просто свалилась…

Перепрыгнув через меня, умчался прочь Гобби, по воздуху за ним пролетел маг-отступник, формируя в правой когтистой руке шар Ойсцвейга — фактически маленькую магическую бомбу, разрывающую тело умертвия на частички…

В небе сражались дракон Коготь и фантомный горгул. Коготь побеждал — его удары были увереннее, точнее, да и быстрее раза в два точно.

А еще там, в небе, высоко-высоко летели птицы…

— Мне доводилось слышать о столь любопытной тактике, как имитация смерти, — прозвучал надо мной насмешливый голос лорда Гаэр-аша. — Но должен сообщить, Риаллин, она не срабатывает даже с медведями, что уж говорить о нежити. Встать можешь?

Хотелось сказать, что нет. Вот просто нет, и все, но я ответила:

— Уже встаю.

Мне молча протянули руку. Но, гордо проигнорировав помощь, я перевернулась на бок, встала на четвереньки, затем с трудом поднялась. Пошатнулась. Мышцы дрожали от перенапряжения, ноги — от усталости, голова — от магического истощения, сердце — вообще по непонятной причине. Вдалеке, у решетки, Гобби сражался с фантомом отступника, используя подручные средства. Подручных средств было много — зомби, видимо, уже добежавшие с окраин Мертвого леса в надежде на обнаженный торс ректора, тянули конечности к нам через железную сеть, Гобби этим и пользовался. В смысле, конечностями. Хватал их и швырял в отступника очередную оторванную когтистую лапу…

— Да, находчивый, — задумчиво признал ректор, оценивающе глядя на мое умертвие.

Я едва удержалась, чтобы не попросить некроманта укрыть защитной сетью Гобби так же, как ректор укрывал сердце Некроса, но удержалась, просто сердце не разумное, а у моего гоблина главным было оживить именно сознание, то есть сеть ему не подходила. И на ногах тоже удержалась, хотя хотелось рухнуть ничком и не вставать больше.

— Харн и Шей стали выносливее, — внезапно произнес лорд Гаэр-аш. — И то, что я наблюдаю сегодня, меня откровенно удивляет. Они стали значительно сильнее как некроманты, магический резерв восполняется молниеносно, Данниас лучше контролирует свой поток, Эдвин управляет магией как оружием, такое мне вообще впервые довелось увидеть. Норт… Норту сегодня непросто, но и у него появилась масса новых возможностей. И если для остальных разница не будет очевидна, мне же отчетливо ясно — дело в артефактах. Так, Риаллин?!