Марго скрипнула зубами.

— Сволочи! Им спектакля захотелось! Такое представление потребует много крови, за кухонную поножовщину пожизненное не получишь. И как же ты собираешься меня подставить?

— Еще не думал. Но ты мне дала неплохой пример.

— А ты подумай. Я готова на самопожертвование. Мой пример тебе не подойдет, я не подставляла Бориса.

— Люди не врут перед смертью.

— Он хочет отомстить мне за Вадима, которого убил. Мы с Вадимом собирались пожениться после дележа добычи. И дело тут не в деньгах. Мы любили друг друга, а Борис не смог смириться с поражением.

Марго встала:

— Жди. Я позвоню. Готовь мне ловушку, я клюну.

Она быстро вышла из квартиры. Олег вытер рукавом рубашки пот со лба.

— Пронесло!

1.

На похоронах Ирины присутствовал весь штат редакции. Процессия возвращалась по аллее к воротам. Моросил мелкий дождь. Мрачное зрелище. Олег шел один, без зонта, с поднятым воротником пиджака. На полпути его нагнал Лева Заикин и прикрыл своим зонтом.

— Похоже, Ирина со своим уходом унесла хорошую погоду.

— Да. Она была солнечным человеком.

— Наклюнулся отличный материал, старик. Его можно хорошо подать.

— Здесь кладбище, Лева.

— Вчера застрелился Гельмут Краузе. В своем номере отеля «Континент».

— Кто такой?

— Финансовый директор немецкой фирмы «Глобал-Стоик». Испугался разоблачений.

— О чем ты, Лева?

— Забыл о пяти миллионах? Я же говорил — без своих там не обошлось. Поразительно другое. Выстрел произведен прямо в сердце. Так же убита Ирочка. Похоже, немцу помогли уйти из жизни.

— Есть основания это утверждать?

— Нашли пачку сигарет с отпечатками. Немец не курил. Две рюмки и бутылка коньяка. Краузе свой коньяк выпил, гость не притронулся, рюмка полная.

— Кто-то убирает свидетелей.

— Три месяца прошло с момента ограбления… Кто ведет дело?

— Твой дружок Вербицкий. Он парень настырный, докопается, и дело уже не замнешь. Убийство на территории города, а не в посольстве. Как?

— Я в отпуске. Сварганишь материал — звякни. Советы даю бесплатно.

Процессия вышла из ворот кладбища к стоянке машин.

2.

Ночью в старой, но добротной двухэтажной даче, стоявшей на отшибе, в окнах горел свет. Комната на втором этаже походила на компьютерную мастерскую. Все столы были завалены различными деталями, корпусами. На журнальном столике коньяк, разлитый по рюмкам, и нарезанный лимон на блюдце.

Молодой человек лет тридцати расхаживал по уютной комнате и разговаривал с тенью, сидящей в кресле.

— Четвертый месяц я в этой клетке. Когда же все кончится? Мне пора ноги уносить, и как можно дальше. Устал ждать у моря погоды.

Он подошел к столику, взял рюмку, выпил и сел в кресло.

— Почему ты молчишь? В конце концов, моя судьба в твоих руках. Я делаю все, как ты говоришь. Меня удручает бездарная потеря времени.

Он хотел встать, но у него не получилось.

— Черт! Что с моей головой? И конечности не слушаются.

В глазах появился испуг — ствол револьвера прижался к его груди.

Из окон отчетливо был слышен выстрел. На втором этаже погас свет, потом он погас на первом. Хлопнула входная дверь. Тишину нарушало только стрекотание цикад. Дом в свете луны теперь казался зловещим — черный, пугающий контур. Послышался шум автомобильного двигателя, но скоро он затих.

3.

Стрелки будильника приближались к одиннадцати. За окнами стемнело. Олег с мрачным видом смотрел на давно разрывающийся от натуги телефонный аппарат. Наконец не выдержал и снял трубку.

— Слушаю вас.

— Внимательно слушай.

Громов изобразил на лице вымученную улыбку.

— О, прекрасная Шехерезада! А я уже…

— Заткнись. Как мужик ты меня не интересуешь. Через полчаса будь на площади у фонтана.

— Но я не успею!

Услышав в ответ короткие гудки, Олег положил трубку на рычаг, снял со спинки стула пиджак и вышел из дома.

Площадь фонтанов находилась в самом центре города, жизнь здесь не замирала даже ночью. Фонтаны подсвечивались цветными прожекторами, играла музыка, народ расслаблялся и отдыхал. Олег оставил машину неподалеку и неторопливо направился в гущу толпы.

Возле обочины затормозил спортивный «Порше» красного цвета. Дверца открылась. Олег увидел Марго, сидящую за рулем. Не успел он сесть, как автомобиль сорвался с места, дверь пришлось закрывать на ходу.

— Мы уходим от погони?

— Мы всегда от кого-то уходим.

Машина на высокой скорости петляла по ночным улицам, выезжая из центра к окраине.

— Придумал, как меня подставить?

— Я откусил слишком большой кусок и не в состоянии его проглотить.

— А как же квартира на Монмартре?

— Мечта идиота. И все-то ты знаешь!

— На риск не идут с чужаками. Деньги делим на три части. По два миллиона нам, один жертве.

— И много еще наследников у Горелова?

— Мы начали работу втроем, втроем и закончим. Сменим состав, но не уговор. Лично ты еще цента не заработал. Такие деньги легко не даются, пора слезать с печи и показать, на что ты способен. Нам нужен свежий труп.

— Где же я его возьму?

— Слепишь из глины. Идиот!

Не доезжая железнодорожного моста, машина резко затормозила на пустынной набережной. Марго достала из сумочки уже знакомый револьвер и кинула его на колени Олега. Он вздрогнул, будто ему ядовитую кобру подбросили.

— Я муху убить не могу.

— Врешь. Ты стал убийцей, когда дал старухе согласие. Ты ездил в банк и убедился в наличии денег. Или ты решил приговорить меня к вышке за кражу пива в супермаркете? Хватит корчить рожи. Киллеры за свою работу получают гроши, тебе предлагается целое состояние. Вопрос обсуждению не подлежит. Деньги лежат мертвым грузом в железном ящике. Их не для того штамповали. Подумай о своем гнусном существовании, плейбой.

— Хочешь меня подставить, как Горелова? Работаешь на опережение?

— Чего я этим добьюсь? За решетку должна угодить Маргарита Палмер, твоя шкура гроша ломаного не стоит. Мне нужен партнер, а не мертвец! Старуха заключила сделку с тобой, твой аккорд и станет последним. Я жертва. Таковы правила игры.

Рита достала из сумочки конверт и бросила его рядом с револьвером, до которого Громов не решался дотронуться.