Армянская церковь в особенности хотела избежать неприятностей. В 1894 году патриарх Ашикьян сказал на проповеди следующее: армяне жили с турками тысячи лет, с самого начала они были союзниками и процветали; теперь они в Османской империи в большинстве; если националисты пойдут своим путем, они спровоцируют гибель наших людей. Тогда молодой националист несколько раз выстрелил в него. Убийства продолжались и продолжались; в 1912 году был убит армянский мэр Вана, который тоже бесплодно предупреждал националистов, что их инициатива закончится слезами.

Однако армяне диаспоры надеялись на Запад, и в особенности на протестантский атлантический Запад – который, в свою очередь, очень хотел верить тому, что они говорили. Более миллиона мусульманских беженцев было выслано из Крыма, с Балкан, с Кавказа; вероятно, треть от этого числа погибла из-за грабежей и болезней – и это не посчитали чем-то особенным. Но именно столкновение этих беженцев с армянами Восточной Анатолии породило большую часть проблемы.

Как должен был поступить Абдул-Гамид? В 1891 году он разыграл курдскую карту. Русские, как известно, набирали в армию казаков (а также сформировали из северо-кавказских народов «дикую дивизию»), эти войска должны были сохранять порядок в пограничных областях. В Восточной Анатолии и в горах Западной Персии жили курдские племена, их вожди были известны и своей жестокостью, и своим гостеприимством. Во имя исламской солидарности Абдул-Гамид открыл в Константинополе то, что назвали «школой племен», где сыновья этих вождей могли бы цивилизоваться; но он также формировал из всадников этих племен полки вооруженных сил, называвшиеся гамидие.

В 1894 году произошло особо жестокое столкновение между курдской кавалерией и армянами в Сасуне. Местные миссионеры возмутились и объявили это «армянской резней». Абдул-Гамида обвинили в проведении первого «геноцида», было заявлено, что число жертв среди армян составило 300 000. Французский историк Франсуа Джорджон совместно с британским коллегой Эндрю Манго снижает эту цифру до 30000[44], и далее указывает, что, хотя в нескольких армянских провинциях действительно имела место резня, в других, таких как Муш, губернаторы предотвратили подобный ход событий.

На этом этапе, чтобы сохранить мир, султан послал в Ван Садеттина-пашу. Тот обратился к вождям курдов и заявил, что не должно происходить гонений на армян: они защищены исламом, и в любом случае при наличии телеграфа весть об их бедах через час достигнет европейской прессы. Он также заявил армянам, что если бы не османы, армяне исчезли бы, как населявшие когда-то Анатолию племена лидийцев или фригийцев, и он был абсолютно прав. Но он согласился с британским консулом, что лгут обе стороны. Курды отрицали, что они украли армянских овец – а армяне впятеро умножили число украденных овец. Но все-таки появились убедительные свидетельства зверств, и с 1894 года международное давление на Турцию (но не со стороны Германии) росло. Однако европейские державы не могли согласиться, в том, что нужно делать, и возникали лишь устаревшие предложения реформ.[45]

В сентябре 1895 года гнчакисты в Константинополе провели марш с демонстрацией, которую вовлекли в столкновение с полицией. Затем произошли столкновения в Харпуте (Восточная Анатолия), где находился знаменитый американский колледж – миссионеров опять обвинили в подстрекательстве армянских националистов.[46]