– Только подумай, не знать, увидишь ли ты меня когда-нибудь снова! – бросаю я, пока мы ждем, когда принесут счет.

– А я в прошлом году об этом и думал, – откликается он, надевая пальто.

– Я не то имела в виду, – говорю я. – Ты всегда можешь передумать и встретиться со мной как-то иначе. Я говорила про то, что если бы я исчезла раз и навсегда.

– То есть если бы ты умерла? – Он театрально поднимает брови.

– Ну да, наверное.

Джейми на пару секунд задумывается.

– Самое трагичное тут то, что я бы тебя потерял и невероятно горевал бы, что я не смог бы пойти на твои похороны, – говорит он наконец, глядя на меня со странной грустью в глазах.

– Что?

– Как бы я объяснял, кто я? Для всех в твоей жизни я – никто. Просто человек с улицы. Я не мог бы просто так заявиться, – говорит он.

Я никогда об этом не думала, но теперь от его слов мне становится ужасно грустно, ведь это чистая правда. И наоборот тоже будет верно. Я тоже не смогу прийти на его похороны.

– Но ты же знаешь, что был бы там одним из самых важных персон, да? Я бы хотела, чтобы ты пришел. Я даже настаиваю, чтобы ты пришел, – смеюсь я.

– А вы подумываете в ближайшее время коньки отбросить, дамочка? – смеется он в попытке поднять нам настроение.

– Нет уж, но в таких делах важна ясность, – с наигранной серьезностью отвечаю я. – Какая следующая остановка в твоем волшебно-загадочном художественном туре?

– Я кое-что для тебя приготовил… – Джейми улыбается. – Тебе понравится.

«Тейт Модерн» снаружи не похож на музей. Скорее уж на промышленную фабрику (на самом деле галерея находится в здании бывшей электростанции). Джейми это нравится, а само здание он просто обожает. Пока мы идем по мосту Миллениум, любуясь силуэтами города, сходящимися к внушительной постройке, он спрашивает, что я о ней думаю. А мне кажется, мой прищур – мол, так себе – говорит больше слов. Джейми же только смеется и объявляет, мол, погоди – попадешь внутрь.

Там сплошь искаженные углы, широкие лестницы и огромные пустые пространства – полная противоположность традиционной галерее, которую мы посетили утром. Джейми в восторге, что может взять на себя роль экскурсовода, указывает на всякие разности, которые я даже не заметила бы, приди одна.

Тут так много народу. Приглушенный гул болтовни и шагов эхом разносится по зданию. Шепотки следуют за тобой, куда бы ты ни пошла.

Он приводит меня в зал, служащий домом большой, белой, мраморной скульптуре. В огромное окно льется естественный свет, придавая мрамору прозрачное мерцание.

Джейми взволнованно подзывает меня кивком, и я подхожу ближе. Скульптуру обступила группка посетителей. Несколько подростков хихикают над неполиткорректностью. Группа богемного вида людей бурно жестикулирует.

– Что ты об этом думаешь? – спрашивает Джейми.

Я поднимаю брови. Он не без причины привел меня на нее посмотреть. Я подхожу к табличке, чтобы узнать о скульптуре побольше.

Огюст Роден

Поцелуй

1901–4

«Хранящаяся в Тейт скульптура «Поцелуй» – одна из трех полномасштабных версий, созданных при жизни Родена. Смесь эротизма и идеализации делает ее одним из величайших изображений сексуальной любви».

Скульптура изображает двух нагих влюбленных, которые обнимаются, собираясь слиться в поцелуе. Это очень чувственное произведение.

– Э… – Я умолкаю. – Очень сексуально, да?

– Да… – шепчет он. – Но там не только это, посмотри внимательней.

– Они ведь голые, Джейми, я же извращенкой буду выглядеть, если ближе подойду! – Я хихикаю.

Он улыбается, на мгновение опускает глаза в пол. Взяв меня за руку, он медленно ведет меня вокруг статуи.

– Статуя задумывалась так, чтобы на нее можно было смотреть с любой точки. Посмотри на тела, на то, как они друг друга обнимают.

– Хочешь узнать историю о том, кто эти влюбленные? – спрашивает Джейми, возвращаясь к исходной точке.

– А есть история? – спрашиваю я, останавливаясь лицом к нему.

– О да, – кивает он. – Это сцена из «Ада» Данте. Они – Паоло и Франческа. Франческа была замужем за братом Паоло, но влюбилась в своего шурина после того, как они вместе прочли историю о любви Ланселота и Гвиневеры. Смотри, видишь, из руки статуи выпадает книга…

Я быстро оглядываюсь, проверяя, прав ли он, и действительно в левой руке Паоло книга.

– В конечном итоге их любовь обречена, но статуя идеально передает всю страсть, все их чувства. Считается, что муж Франчески убил их обоих сразу после этого поцелуя… – продолжает Джейми.

– Ух ты! – вырывается у меня. – Неожиданный поворот.

– Так что ты видишь? – снова спрашивает он.

– Ты о чем?

– Теперь ты знаешь историю, посмотри на статую и скажи мне, что ты видишь.

Такое мне плохо дается: интерпретация произведений и прочее не мой конек. Джейми кладет руки мне на плечи и разворачивает меня так, что я стою к «Поцелую» лицом.

– Ну же, – подстегивает он. – Давай.

Я хочу сказать что-нибудь многозначительное, но не могу. Особенно после его слов про влюбленных и обреченную страсть. Такое не перебьешь, я не могу связно думать. Тут слишком шумно. Из-за высоких потолков и болтовни на разные голоса мне чудится, что я снова на обеде в школьной столовой. Трудно сосредоточиться.

Я пристально смотрю на статую, пытаясь ее проанализировать. Склоняя голову набок, я чувствую тело Джейми у меня за спиной.

Справа от меня группа туристов, у которых, судя по фразам, проходит какой-то урок истории искусства. Их экскурсовод сыплет всевозможными художественными словечками: «Влюбленные, слитые в порыве страсти, обтекаемые тела создают разительный контраст угловатой скале, на которой…»

Я смеюсь и дословно копирую фразы – наигранно великосветским тоном. Я слышу смешок Джейми у меня над правым ухом, на мгновение он касается лбом моего плеча.

– Ну уж нет, так легко ты не отделаешься, – говорит он.

Я чувствую, как его руки ложатся мне на плечи, потом мягко скользят вверх мне на шею. Мне щекотно, в моем теле сущий фейерверк, я застываю.

– Посмотри на них, отринь все остальное и скажи, что ты видишь… – шепчет он и решительно и плотно зажимает мне ладонями уши.

Мир кругом успокаивается. Звуки становятся все тише, их заглушает стук моего собственного сердца, который убыстряется с каждой секундой – в нынешней-то ситуации. Я могу едва сконцентрироваться, так меня отвлекает его прикосновение. Сделав глубокий вдох, я смотрю на сплетенных влюбленных.

Кто они такие?

Пробегая взглядом по гладким мраморным телам, я думаю о нас с Джейми. Обреченные влюбленные. И все это время я ощущаю его тело у меня за спиной. Его близость так приятна. Приблизительно через минуту Джейми убирает руки.