– Как чувствует себя сегодня миссис Грин? – ни с того ни с сего небрежно спросил Вэнс.

Вонблон вздрогнул.

– С утра ей было легче. Однако сообщение о смерти Рекса ее сильно взволновало, и, когда я уходил от нее сейчас, она жаловалась на стреляющую боль в спине.

Маркхэм, который уже был на ногах, нетерпеливо направился к двери.

– Судмедэксперт придет с минуты на минуту. Я хочу осмотреть комнату Рекса. Можете пройти с нами, доктор. А вам, Спроут, лучше дежурить у парадной двери.

Мы поднялись на второй этаж молча: думаю, никто из нас не хотел оповещать миссис Грин о нашем присутствии. Просторная, как и все остальные в особняке, комната Рекса освещалась двумя окнами, на передней и боковой стене. Занавесок не было, и помещение заливали косые полуденные лучи зимнего солнца. Стенные шкафы, как и рассказывал Честер, ломились от книг, на каждом шагу громоздились брошюры и стопки бумаг. Это был, скорее, рабочий уголок студента, чем спальня.

Посередине левой стены располагался такой же, как у Ады, камин в стиле Тюдоров. Перед ним растянулось тело Рекса Грина. Левая рука была откинута в сторону, а правая согнута, и пальцы сжаты, словно он что-то держал. Куполообразная голова слегка повернулась набок, струйка крови стекала по виску из крошечного отверстия над правым глазом.

Хис несколько минут изучал тело.

– Его застрелили, когда он стоял, мистер Маркхэм. Он рухнул и уже на полу немного вытянулся.

Вэнс озадаченно склонился над покойным.

– Маркхэм, что-то тут не сходится. Это случилось среди бела дня, стреляли спереди. Вот, даже следы пороха. Но выражение лица совершенно обычное. Ни страха, ни удивления… Собственно говоря, оно спокойное и беззаботное… Невероятно. Не мог же он не видеть убийцу с пистолетом.

Хис медленно кивнул и еще ниже наклонился над телом.

– Я тоже обратил внимание, сэр. Очень странно. По-моему, тридцать второй калибр. – Он вопросительно обернулся к доктору.

– Да, – ответил Вонблон. – Очевидно, стреляли из того же оружия, что и раньше.

Вэнс задумчиво достал портсигар.

– Из того же оружия. И тот же убийца. – Он секунду курил, озабоченно глядя в лицо Рексу. – Но почему среди бела дня, при открытой двери и когда вокруг люди? Почему не дождаться ночи? Зачем такой неоправданный риск?

– Не забывайте, – напомнил Маркхэм, – Рекс собирался ко мне, чтобы что-то рассказать.

– Кто знал, что он решил пуститься в откровения? Между вашим с ним разговором и убийством не прошло и десяти минут… – Вэнс оборвал сам себя и стремительно повернулся к доктору: – Сколько в доме телефонных аппаратов?

– Если не ошибаюсь, четыре, – спокойно ответил Вонблон. – В комнате миссис Грин, у Сибеллы и, по-моему, на кухне. Ну и главный, конечно, в передней.

– Целая телефонная станция, – проворчал Хис. – Кто угодно мог подслушивать.

Неожиданно он упал на колени рядом с телом и разжал пальцы правой руки покойного.

– Боюсь, вы не найдете тот таинственный рисунок, сержант, – пробормотал Вэнс. – Если убийца застрелил Рекса, чтобы закрыть ему рот, то бумажка, конечно, тоже исчезла. Любой, подслушивавший по телефону, узнал бы и о конверте, который он собирался взять с собой.

– Ваша правда, сэр. Но я все равно проверю.

Он пошарил под телом, а потом методично обыскал карманы. Ничего, хоть отдаленно напоминающего голубой конверт, о котором говорила Ада, не нашел и в конце концов поднялся.

– Так и есть, исчез.

Потом ему пришло на ум что-то еще. Поспешно выйдя в коридор, сержант крикнул вниз Спроуту и, когда тот появился, свирепо на него набросился:

– Где потайной почтовый ящик?

– Не уверен, что вполне вас понимаю, – бесстрастно ответил дворецкий. – Ящик для почты висит изнутри на парадной двери. Вы имеете в виду его, сэр?

– Нет, черт побери! И вы это знаете. Я спрашиваю, где потайной – слышите, потайной? – почтовый ящик? В доме!

– Возможно, вы имеете в виду маленькую серебряную дароносицу на столе в передней? Туда кладут письма, которые нужно отправить.

– Дароносицу! – повторил сержант с невыразимым сарказмом. – Ну, идите вниз и принесите все, что в дароносице. Нет, стойте! Я с вами… Дароносица!

Хис схватил Спроута за руку и почти поволок из комнаты, но уже через несколько минут удрученно вернулся.

– Пусто!

– Не отчаивайтесь только потому, что ваша каббалистическая диаграмма исчезла, – заметил Вэнс. – Вряд ли она бы вам помогла. Дело семейства Грин не какой-нибудь ребус, это комплексная математическая задача. Здесь вам модули, бесконечно малые величины, дифференциалы, множители, производные и коэффициенты. Наверно, Рекс мог бы ее решить, если бы его так преждевременно не отправили на тот свет. – Вэнс обвел глазами комнату. – Кстати, может, он ее и решил.

Маркхэм уже терял терпение.

– Пойдемте в гостиную и подождем доктора Доремуса и ребят из Управления. Здесь больше смотреть не на что.

Мы вышли в коридор. Проходя мимо двери Ады, Хис распахнул ее и остановился на пороге. Стеклянные двери на балкон были приоткрыты, и западный ветер хлопал зелеными занавесками из вощеного ситца. Светлый бежевый ковер был кое-где примят и мокр. Грязные следы вели от балкона мимо изножья кровати к выходу в коридор, где мы стояли. Хис мгновение изучал эти отпечатки, а затем закрыл дверь.

– Действительно, – заметил он. – Кто-то наследил грязным снегом с балкона и забыл закрыть стеклянные двери.

Едва мы расположились в гостиной, как в парадную дверь постучали, и Спроут впустил Сниткина и Бёрка.

– Сначала вы, Бёрк, – приказал Хис при появлении полицейских. – Кто-то проник через стену?

– Никаких признаков. – Пальто и брюки Бёрка были перепачканы грязью. – Я все излазил, без толку. Разве что кто-то перемахнул ее с шестом.

– Логично… Теперь вы, Сниткин.

– А у меня кое-что есть, – с нескрываемым триумфом заявил детектив. – Кто-то поднялся по наружной лестнице с западной стороны на каменный балкон. Сделали это сегодня утром после девяти, когда прекратился снег, – следы свежие. И еще: они того же размера, что и в прошлый раз на парадной дорожке.

– Где они начинаются? – Хис нетерпеливо подался вперед.

– С этим загвоздка, сержант. От парадного крыльца. А дальше проследить невозможно, потому что дорожку подмели.

– Как я сразу не догадался, – прорычал Хис. – Следы только в одну сторону?

– Да. Начинаются у парадной дорожки за несколько футов до двери, заворачивают за угол и поднимаются по лестнице на балкон. Тот, кто их сделал, обратно тем же путем не пошел.

Сержант разочарованно попыхивал сигарой.

– То есть он поднялся на балкон, открыл стеклянные двери, прошел через комнату Ады в коридор, сделал свое грязное дело и… исчез! Мне это дельце все больше нравится! – Он с отвращением прицокнул языком.