Вау. Такое признание от парня дорогого стоит, поэтому я улыбнулась.

— Взаимно, Ярд.

— Ну и ладно, — он кивнул на подносы. — Может, поедим уже?

— А как же театр?

— А что театр? — он пожал плечами. — Это не единственное мое хобби. Мы с Даной еще работаем в женском салоне, я занимаюсь стилем, она — макияжем. Так что заскучать точно не получится, ну это еще не считая уроков, которые нам наваливают. Правда, Дан?

— Правда, — девушка улыбнулась.

Вот так незаметно наш разговор развеял последствия люциановой тирании, а после мы переключились на другую тему и больше не возвращались к случившемуся. Ни за завтраком, ни на занятиях, ни в обед, ни после.

Когда все уже разбегались по домам через специально организованные порталы, я отправилась в кабинет к Валентайну. У меня в планах тоже было возвращение домой, в смысле, к Хитару, Максу, предстоящему завтра шоппингу и делам насущным, но, благодаря дополнительным занятиям по темной магии (азы для всех были раз в неделю), я успевала только на вторую волну порталов, со старшекурсниками. У них занятий было побольше, поэтому и разъезжались (или распорталивались?) они вечером. Вот с ними я и планировала уйти, а пока что шла в магистрериум через парк, уже совершенно спокойно разглядывая магический Оксфорд.

Академия оказалась больше, чем я представляла ее изначально, она напоминала небольшой город — судя по тому, что мне удалось почитать и изучить. Первокурсникам здесь, разумеется, изначально устраивали полноценную экскурсию, но память Ленор мне не досталась, или досталась какими-то урывками, поэтому на следующей неделе я собиралась обойти здесь все в компании Эвиль.

Знакомые, выложенные камнем дорожки, пестрели недавно опавшими листьями, и я рассматривала их, представляя, какой могла бы быть осень в моем мире. Наверное, очень дождливой, или, наоборот, очень солнечной: почему-то Петербург привыкли измерять дождями, хотя на самом деле он умел быть разным. Хмурым, пасмурным или теплым, раскрашенным яркими красками.

Сколько лет пройдет, прежде чем я перестану его вспоминать?

И перестану ли когда-то вообще?

С Валентайном сегодня тоже все шло быстро и профессионально: проверка на темную магию — никакого ответа — теория. Теория, поскольку он даже не мог мне показать, как создается плетение, потому что я не видела подпространство. Что же, мне хватало и этого, хотя я и не переставала надеяться, что моя странность проявится сама. Очень не хотелось подвергать свою жизнь угрозе или серьезной опасности, которая должна была спровоцировать новый выброс силы.

В определенный момент нас прервали, постучал тот самый секретарь и попросил Валентайна заглянуть к Эстре по какому-то срочному и неотложному вопросу. Судя по выражению лица, Валентайн собирался послать секретаря далеко и надолго, но тот что-то поспешно зашептал, и Альгор, бросив на меня какой-то странный взгляд, вышел. Оставшись одна, я приблизилась к шкафу, который уже успел тут появиться со дня моего последнего визита. Красивый, тяжелый, с узорчатыми створками, предсказуемо из черного дерева, с массивными отливающими бронзой ручками.

Парящая в воздухе хьерра лениво следила за моими передвижениями, но не проявляла ко мне ни малейшего интереса — ищейку интересовала только темная магия.

Помимо шкафа, в кабинете еще появились картины: укутанные в снега горы, черного цвета море, над которым светило тусклое серое солнце и падал странный, напоминающий хлопья вулканического пепла, снег. Да, у Валентайна куда ни посмотри — сплошное позитивное мышление и визуализация на высшем уровне. Я уже хотела отвернуться, когда увидела, что написано на корешках стоящих за стеклом книг.

«Воскрешение. Обряды, ритуалы и их последствия». Но больше всего меня поразило не это, а имя автора.

Валентайн Альгор.

Написана книга, насколько я могла была судить по корешку, не на драконьем, а на человеческом. Написана, напечатана… как тут правильнее сказать? Дабы не разводить гадания на пустом месте, я открыла шкафчик и, под ленивое шипение хьерры, вытащила тяжеленный том. Открыла: никаких входных данных вроде «Издательство ЭКСМО, Москва, год такой-то, тираж такой-то» обнаружено не было, только в обрамлении хищно-черных узоров повторялось название, поэтому я перелистнула дальше.

Книга была напечатана. Но что самое главное, она содержала информацию, которая могла мне помочь вернуть Соню. Я поняла это по оглавлению, раскинувшемуся на две страницы. Да даже по самой первой главе «Заново рожденные Древнего Эрда»…

— Ни на минуту одну оставить нельзя, — книга захлопнулась, взмыла с моих рук и вернулась на полку, с треском закрылись дверцы шкафчика. Валентайн выглядел не то чтобы довольным, а если быть честной — совсем недовольным. — Что ты здесь искала, Лена?

— Вообще-то ничего. Ты не сказал, что ты тоже книги пишешь, я удивилась, увидев твое имя на корешке. — Вот, даже врать не пришлось: уверена, что ложь Валентайн бы почувствовал. Чтобы окончательно сместить акценты с Сони, поспешно добавила: — Мог бы сразу сказать, что ты тоже писатель.

— Тоже? — Валентайн криво усмехнулся и прошел к столу, жестом указав на кресло. — Мне казалось, мы с тобой разобрались, что ты ничего не писала, Лена.

В его словах вроде не было ничего обидного, в интонациях же звучало продолжение «и не сможешь написать». А вот и смогу! И напишу. Правда, пока еще не знаю что, но я что-нибудь придумаю. После чего посмотрю на физиономию архимага-шовиниста.

С этой мыслью я уселась в кресло, вперив в него прищур. А твоим именем назову главного злодея и жестоко покараю в конце. Да!

Не знаю, «слышал» ли Валентайн мои мысли, но он, кажется, окончательно расслабился, и я выдохнула. Правда, не ожидала, что я окажусь настолько ближе к тому, чтобы вернуть Соню, как сегодня, и это просто заставило меня расцвести. Я-то думала, что придется выуживать информацию из Альгора по кусочкам, по крупицам, сопоставлять всякие заклинания, проверять самой… а он, оказывается, книгу об этом написал. Не спросить я просто не могла, это было бы подозрительно:

— Это вообще в честь чего? — указала на шкаф.

— Я не готов об этом говорить, — отрезал он. — Зато с удовольствием поговорю о том, что происходит в Академии.

— А что происходит в Академии?

— На тебя поступила жалоба, что ты угрожала девушкам. Используя тот факт, что на тебе мои браслеты.

Чего?!

— Девушки эти не из последних семей, поэтому ректор Эстре очень расстроилась.

Сказала бы я, из-за чего она расстроилась, но мне все равно.

— И ты поверил? — уточнила я. — Что я угрожала твоими браслетами?

— Разумеется, нет, — Валентайн произнес это так, будто я сказала вообще непонятную чушь.

— Но?

— Но у тебя появляются серьезные враги, Лена.

— Дай угадаю, кто на меня пожаловался. Драконова.