— С таким видом можно начинать, только если написал завещание. Да не дергайся ты, ничего плохого с тобой не случится. Страшнее, чем был, уже не станешь.

— Очень страшный? — обеспокоился вдруг парень.

— Вряд ли Элла захочет с тобой встречаться, — прямолинейно ответила я.

У Кеннета был шанс перестать изображать из себя страшилище, но он только тяжело вздохнул:

— Приступайте.

Я медленно обошла его по кругу. Не то чтобы золотоволосые широкоплечие атлеты были в моем вкусе. Невольно сравнила крепкие руки Кеннета с узкими ладонями лорда Рендела. Худощавое телосложение мага могло ввести в заблуждение, но я знала, что ректор запросто укладывал на обе лопатки даже Эльтеруса, а с мечом обращался так, что боевики только завистливо вздыхали.

Да что это я? Не о том думаю. Не хватало только, чтобы у Кеннета вместо зеленушной физиономии мутанта появилось лицо лорда Рендела.

Итак, мутант…

Вызвав в памяти образ загримированного Кеннета, начала ткать заклинание. Нервничала жутко, ведь мне надо было не только не оплошать, но и создать долговечную иллюзию с возможностью подзарядки. Моя нервозность передалась хвосту, и он начал постукивать по полу.

— Ух! И не отличишь от прежнего! — Возглас Сони возвестил, что я все же справилась.

Оценив результат, довольно мяукнула. Хорош! То есть страшен как гоблин!

Кеннет подбежал к зеркалу и начал крутиться, щупая нос и уши.

— Вроде бы меньше стали.

— Нет, точно такие же, — заверила его Соня. — Следующая встреча через неделю?

— Да, о времени договоримся.

— Спасибо вам огромное. Я у вас в безумном долгу! — пылко воскликнул артефактор. — Если понадобится помощь, например, починить что-то, только мяукните, и я мигом.

Пока Кеннет рассыпался в благодарностях, Соня заглянула в УУМ. Видимо, проверяла сигнализацию, оповещающую о нахождении в Башне фамильяров адепта.

— Порядок. Можем выходить, — наконец объявила она.

Я выглянула в коридор и, убедившись, что он пуст, спровадила гостей. Слухи-то обо мне и Кеннете обязательно поползут, но лучше, чтобы это произошло не сразу. Уже хотела закрыть дверь, когда Соня остановилась и нервно ухнула, привлекая мое внимание.

— Дэни, — робко начала она. — Слушай, а чуть раньше УУМ нельзя превратить во что-нибудь… нормальное?

Сова тряхнула головой, поправляя корону, та так и норовила сползти ей на клюв.

— Потерпи, уже немного осталось, — посочувствовала я. — Только на этот раз выбери что-то более удобное, например, колечко на лапу.

Соня печально кивнула и полетела догонять подопечного. Оставшись одна, я подошла к раздаточному пню и грозно прошипела:

— Слышал? Будешь кормить бурдой, отдам тебя на доработку юному артефактору.

— Он услышал, но отвечает не всегда… — заверили меня из шкафа.

— Зато ты на редкость разговорчивый, — проворчала я.

— Что ты, я не болтун, а, напротив, полезный во всех отношениях имп. — Гизмо открыл дверцу и спрыгнул на пол, следом поползла мантия Эллы. — Вот. Починил, пока вы в магии упражнялись.

Я подняла магией облачение боевого мага и подвесила в воздухе. Громкий шлепок хвоста по полу выразил все, что я думала о креативных ручках импа.

— Гизмо, что это?! — я подцепила лапой подол.

— Разрезы. Там такие дыры были, что проще доработать, чем зашить.

Доработал! Теперь на мантии Эллы красовались два глубоких разреза, а чтобы девушка в них не запуталась, затейник обшил края кожей. Кроме того, он утянул мантию в талии и снабдил поясом.

— Это я так пятнышко прикрыл. А то ткань полиняла, но если адептке не понравится, я все переделаю.

То, что Элле понравится, я не сомневалась. Однако этот вызывающий наряд больше бы подошел зрелой наемнице, а не юной девушке. С другой стороны, в основе лежала все та же учебная мантия, а перекраивать выданное правилами не запрещалось.

— Ну так что, принимаешь работу? — с мольбой во взгляде спросил Гизмо.

— Принимаю, — вздохнула в ответ я.

* * *

Покончив с осмотром мантии, я поинтересовалась у Гизмо, как он провел день. Демоненок старательно изучил рисунок на паркете, а потом вдруг признался, что немного погулял. Я где стояла, там и села, получилось, что на раздаточный пень. Артефакт подобное не одобрил, и мне немедленно презентовали горячий чебурек. С пылу, с жару, да жирнющий.

Вскочив на ноги, рассмотрела пятно и выругалась. Придется переодеваться! Юбок у меня было всего две, и если первую Гизмо укоротил, то со второй и вовсе преподнес сюрприз.

— Гизмо, это как понимать?! Мы же договаривались! — взвилась я, обнаружив пояс, переходящий в две широкие ленты.

— Так это я еще в прошлый раз юбочку украсил, ты просто не заметила.

— Украсил? И зачем мне два хвоста?

— Бантиком завязать, — мило улыбнулся имп, обнажив два ряда острейших зубов.

— Чудо ты… с бантиком, — проворчала я и пошла в ванную переодеваться.

Декоративный элемент не поддавался, как ни крутилась перед зеркалом, получались либо печальные уши, либо все тот же хвост.

— Дэни, если надо, могу помочь, — донеслось робкое из-за двери.

— Надо, — признала я.

Стараниями импа удалось повязать бант на талии. Вышло симпатично, но слишком уж по-девчачьи. Об этом я и заявила импу.

— По-кошачьи не умею, — хмыкнул в ответ он.

— Больше неожиданностей не предвидится? — строго спросила я, придирчиво осматривая остальную одежду.

— Да я только две юбки и блузку успел, но была бы моя воля…

— Выгоню.

— Вот и я о том же. Но если что, знай, я всегда готов помочь. И бесплатно!

Предложение демоненка меня позабавило, а вот вторая часть его заявления слегка насторожила. Особенно в сочетании с признанием, что он сегодня погулял.

— И с кого ты сегодня денег содрал? — помрачнела я.

Гизмо обиженно надул щеки и проворчал, что всего лишь взял аванс на приобретение материала. Небольшой, сорок процентов. Да у него бы и язык не повернулся потребовать больше у столь милой полупрозрачной леди.

— Ты стряс, то есть стребовал деньги с Веньи Дормидонтовны?

— А что тут такого? Работа ручная, эксклюзивная, оплачиваться должна соответственно.

— И что же ты ей вышиваешь? — озадачилась я, не представляя, что может понадобиться ворчливому привидению.

— Плащ! — гордо возвестил имп, после чего полез под кровать.

Явленный на свет наряд и в самом деле оказался плащом, а вышивка камнями напоминала корсет свадебного платья Эллы. Того самого, которое при сдаче в камеру хранения было раскритиковано привратницей.