– Нет, ты оставляешь энергетический след при первом открытии.

– То есть, если у меня получилось открыть портал из штаб-квартиры, получится попасть и обратно?

Отец кивнул в подтверждение, пребывая в задумчивости.

– Может, демон проник на территорию извне? – вынесла новое предположение.

– Лес патрулируется, а забор находится под напряжением.

– Сбои электричества? – предположила я.

– У нас не бывает сбоев, – проворчал Вэлинг, откладывая так и недопитый кофе.

– Как мы видели, стражи тоже ошибаются, – поднявшись, я направилась к кофе-машине, чтобы сделать себе ещё божественного нектара. – Возможно, стоит ввести пропускную систему, запретить стражам скрывать энергии. И неплохо было бы меня обучить управлению энергией.

– Неплохие предложения, – хмыкнул Уитхем.

– Кроме обучения, – тут же включился отец.

– Да как ты не понимаешь? Стражам при всём желании не защитить меня от Асмодея. Если бы я умела скрывать…

– Ты находишься под защитой стражей, – перебил он меня. – Сама ты не в состоянии себя защитить.

Скрежетала зубами от злости. Но здесь он был прав, как не прискорбно это осознавать. Похоже, остаётся осваиваться с энергией самой, раз стражи не собираются оказывать помощь. Придётся стать сильной, чтобы со мной начали считаться.

– И сколько жизней стражей будет стоить защита моей единственной?

– Ты – человек, – ответил вместо отца Уитхем. – А защищать людей – наш долг. Кроме того, сегодня ты спасла много жизней, возможно, наших. Неизвестно, что планировал Асмодей.

– Да, ты очень помогла, – отец помассировал переносицу, поморщившись словно от боли.

Мама упоминала о частых мигренях у него. И о чём я думаю?

– Раз я вдруг стала спасительницей. У меня будет просьба. Уберите камеры из моей комнаты.

Впервые с нашего знакомства мужчины рассмеялись, почти свободно.

– Мне и самому не нравится, что тебя снимают, пока ты переодеваешься, – отец взглянул на своих коллег и те кивнули, соглашаясь с ним. – Твоя комната не будет прослушиваться и сниматься.

– Хоть на этом спасибо.

Принялась за осмотр шкафов. Не наблюдалось даже завалящей термокружки. Может, попытаться украсть кофе-машину?

Отец настаивал на том, чтобы я осталась при нём. Но я предпочла отправиться в комнату и хоть немного поспать. Однако, он всё равно отправил мне охрану в сопровождение. Кажется, мы впервые за долгое время поговорили без ссор.

После бессонной и беспокойной ночи завтрак я благополучно проспала, и на первую пару забежала под звонок. Весь день я клевала носом, отвечала на вопросы невпопад, а на одной особо скучной паре чуть не задремала, за что получила выговор преподавателя. Когда этот длинный день завершился, я даже не поверила, но на пути к полноценному сну возникло новое препятствие. Оказалось, я забыла забрать у тренера плеер и телефон. Как голову где-то не оставила, ума не приложу.

Пришлось после ужина брести к спортивным залам. Оставалось только надеяться, что тренерская не закрыта. Спортзалы как раз на ночь не закрывали благодаря наличию камер и автоматической системе запора замков. После наступления комендантского часа, когда датчики выдавали отсутствие движение, главная дверь запиралась. Вообще, в академии многие процессы оказались автоматизированы.

На подходе к спортзалу, где проходила последняя пара нашей группы, слышались звуки ударов. Осторожно заглянув внутрь, я замерла, любуясь представшим зрелищем. Крис осыпал грушу ударами, яростными и стремительными, будто, пытаясь излить наполняющие его эмоции. Влажная от пота футболка чёрного цвета облепила скульптурное тело. Волосы разметались, прилипнув ко лбу. Полутень зала придавала его облику загадочности и… сексуальности, чего уж.

Груша металась, как бешеная, цепи креплений звенели. Оставалось удивляться, как она до сих пор выдерживает натиск разъярённого стража, ведь в каждый выпад вкладывалась нечеловеческая сила. Крис подпрыгнул, ударяя с ноги в развороте. На краткое мгновение словно приостанавливаясь в воздухе.

Заметил, – хмыкнула Лилит.

И, действительно, стоило его ногам коснуться пола, как он стремительно развернулся. На красивом лице отразилось оживление, а глаза возбуждённо заблестели. Спешно отвернувшись, я зашагала к тренерской, надеясь, что подглядывание за этим образчиком мужественности не столь очевидно.

Основной свет в тренерской был потушен, горел лишь тусклый светильник на письменном столе. Плеер и телефон ожидали здесь же. Похоже, Кирк не стал закрывать тренерскую из-за моих вещей.

Что ты так разволновалась? – усмехнулась Лилит. – Понравился, так подойди и заговори. Ты же постоянно о нём думаешь.

Ничего я не думаю, так, иногда вспоминаю.

Он преподаватель. Старше меня. И вообще, это не в моём стиле.

Ты себя отговариваешь?

Конечно, разве это не очевидно?!

Под задорный смех Лилит, я забросила свои вещи в рюкзак. Обернулась ко входу, намереваясь уходить, да чуть не вскрикнула от неожиданности, когда увидела Криса в дверях.

– Прости, не хотел пугать.

– Я просто не ожидала, – прижала ладонь к солнечному сплетению, где громко билось сердце.

Кажется, после вчерашнего я чересчур нервная. Крис не ответил, подошёл ко мне, остановившись в полуметре. В темноте не видела его глаз, и совершенно не понимала, что у него на уме.

– Вы что-то хотели?

Мысли Лилит влились в мои, наполняя голову совершенно нецеломудренными образами. Кровь застучала в висках, а сердце загрохотало громче. Перевела взгляд к столу, когда Лилит в красках представила, как Крис смахнёт с него вещи, прежде чем положить меня на столешницу. Самое ужасное, что он проследил мой взгляд. На губах мужчины мелькнула тень улыбки. И на секунду мне показалось, что он читает мысли. Понимает, как Лилит, или я, точно не могу сказать, фантазируем на его тему.

– Хотел попросить тебя помочь, – он протянул руку, демонстрируя размотавшиеся бинты салатового цвета. – Ты же медик, – и ухмыльнулся правым краешком чувственных губ.

Нужно законодательно запретить такие улыбки! От них любая девушка потеряет сердце, а заодно и бельё.

– Конечно, – я сбросила рюкзак на пол и подошла ближе, чтобы приступить к перевязке.

Пыталась казаться невозмутимой, хоть и ощущала на себе внимательный взгляд Криса. Складывалось ощущение, что он не выпускает из вида ни одного моего движения. И мы находились слишком близко. Я чувствовала терпкий аромат его парфюма и запах пота. Щеки касалось его учащённое дыхание, отчего фантазии Лилит становились всё развратнее. Я отчаянно пыталась абстрагироваться от её мыслей, но терпела сокрушительное поражение. Может, конечно, потому что мне нравились эти образы?