– Ах, поручик, я другому отдана и буду век ему верна!

Раздался взрыв хохота, молодые люди убежали. Аня с недоумением посмотрела им вслед, потом вспомнила, что этим вечером обещали костюмированный бал в городском саду. «Делать людям нечего…» – пожала она плечами. Скоро вдоль дороги потянулись какие-то ангары, гаражи, пейзаж стал совсем скучным. И стал слышен грохот движущихся поездов…

Автоцентр (какое неоправданно громкое название!) находился за бетонным грязным забором. Анна вошла внутрь – шум мойки, чьи-то голоса. Залаяла собака на цепи. Из будки выглянул какой-то дед с прилипшей к нижней губе папиросой.

– Добрый день! – крикнула Аня, стараясь перекричать шум от мойки. – Мне бы Дениса.

– Кого?

– Дениса, э-э… Полушкина!

– А, Дениса… Сейчас. Полушкин! Полушкин, итить… к тебе дама!

Через несколько минут из открытых ворот гаража ленивой походкой вышел Денис.

– О, Ань, ты… Привет! По какому вопросу? – сдвинув кепку назад, спросил Денис.

– По личному, – мрачно произнесла Анна. Она терпеть не могла Валиного братца – жалкий пижон, не осознающий своего ничтожества, мнящий себя альфа-самцом. Эта походка, эти лихие взгляды, которые он кидает по сторонам…

– Идем поболтаем, тут есть местечко. – Денис направился куда-то в сторону мимо припаркованных автомобилей. Анна, брезгливо морщась, ступала следом.

Они оказались на заднем дворе – березы, стол, стулья вокруг. Вероятно, место отдыха рабочих.

– Ну, я тебя слушаю, Анюта…

Анна села напротив Дениса.

Только сейчас, оказавшись наедине с этим человеком, лицом к лицу, она вдруг осознала, насколько ненавидит его. Нет, не его самого, Денис – просто жалкий человечишко, но он – как некое воплощение типичного костровского горожанина.

Аня ненавидела Костров и его жителей. Всех. Мужчин, и женщин, и даже детей. Костров словно был ее могилой, где она похоронила себя заживо.

Она ненавидела Валю. Ее мужа, Марата. Дениса. Она зависела от этих людей и терпеть их не могла. Потому и себя ненавидела тоже – за то, что вынуждена была с ними общаться.

– Я насчет своей двоюродной сестры, Женьки… – не сразу, с трудом вытолкала из себя эти слова Аня. И не могла не заметить, как мгновенно изменился Денис – подтянулся, заблестели глаза. – Если у тебя к ней серьезно, то надо кое-что объяснить, если нет, то я пойду.

– Откуда ж я знаю, серьезно у меня или нет… – пробормотал Денис. Сорвал травинку, принялся ее жевать, глядя в сторону.

– Тогда я пойду, – поднялась Анна.

– Эй, стой. Погоди. Объясни мне.

– Ладно. – Аня опять села. – Надеюсь, ты не смотришь эти дурацкие мелодрамы по телевизору, где герои идут сквозь тернии к своему счастью?

– С ума сошла… – захохотал Денис. Что-то в нем было, в этом мужичонке, несмотря на хлипкую фигуру и невысокий рост. Некая брутальность, что ли, или как это назвать?..

– Ну тогда ты должен знать, что нет идеальных людей и идеальных отношений. И в любой бочке меда есть ложка дегтя.

– Так, а Женечка тут при чем?

– Этой Женечке уже тридцать с лишним лет, она не вчера из яйца вылупилась. У нее до тебя была своя жизнь. Свои чувства.

– И что? К чему это ты? – опять мгновенно изменился Денис, помрачнел.

– Женька всю жизнь сохла по Сереже Ларионову, моему бывшему. Молча и издалека. Ну ты знаешь, сестринская зависть… – Анна покачала головой, умолкла. Денис тоже молчал, глядя в сторону. – Хотя нет, ты мужик, ты этого не знаешь, не понимаешь. Только эта ее любовь ничего не значит. Она безответная. Ну как актеров любят или, не знаю, героев из книг…

– Почему же не знаю, мне Женька на это все намекала. Я, правда, не сообразил, что она о Ларионове, думал, о москвиче каком, своем знакомом, но… какая разница, – спокойно произнес Денис. – И почему не понимаю? Очень даже понимаю. Она любит призрака, по сути.

«Опять эта мистика дурацкая! – мысленно поморщилась Аня. – Ах да, и у него своя урна с прахом имеется…» Она упрямо продолжила:

– Ларионов, кажется, решил закрутить с Женькой роман. Но это не всерьез, назло мне, сам понимаешь. Я ему когда-то сделала больно, он решил мне отомстить. И я люблю Ларионова. Да, он дурак, и я дура. И Женька тоже – потому что не понимает, что Ларионову она даром не сдалась. Но кто-то ее должен отвлечь от Ларионова, она этому человеку потом спасибо скажет.

– Я и собирался это сделать. Отвлечь, в смысле, – лениво пробормотал Денис. – А с Ларионовым я поговорю! – Он угрожающе сжал кулаки.

– Даже не думай, – с холодной яростью произнесла Аня. – Во-первых, он тебя одной левой уложит, во-вторых, женщины всегда жалеют тех, кто за них пострадал. Будь умнее, не совершай ошибки. К тому же Сережка – мой, я тебя первая засужу, если с ним что случится. Короче, покажи Женьке, что ты надежный мужик, что ты для нее все… Она сама о Ларионове забудет. Ты даже не представляешь, что такое благодарная влюбленная женщина… Она на тебя всю свою нерастраченную любовь выплеснет.

Денис молчал, глядя в сторону и продолжая жевать травинку.

– Ладно, пойду, – сказала Аня, поднимаясь. – Мне кажется, я зря тут разорялась.

– Не зря, – холодно произнес Денис. – Я тебя услышал.

– Ну услышал, и что? – с раздражением отмахнулась она.

– Я сегодня собирался к Женечке заглянуть. Погуляем, в ресторане посидим. Сейчас вот заказ один доделаю и пойду к ней.

– Ресторан? – вздохнула Анна. – Она не особо их любит. О! Вспомнила. Сегодня бал, вот туда ее пригласи. Это интересно и оригинально.

– Бал? – с сомнением произнес Денис.

– Да-да, костюмированный бал…

– И где я костюм найду?

– Костюм я тебе должна искать? Ох, нет… Ну где эти костюмы ищут – берут напрокат в каком-нибудь месте, да хоть в театре, или еще где-то… Приди к Женьке, предложи ей обойти все ателье, где могут дать старинную одежду напрокат, на центральной улице таких местечек полно, где экскурсантов фотографируют в костюмах прошлых эпох. Дело даже не в том, попадете вы на этот бал или нет, а в том, что у вас возникнет общее дело, которое сближает…

Анна не договорила, пошла прочь. Денис не стал ее останавливать.

…Она испытывала странные чувства: и раздражение, и удовлетворение, и любопытство одновременно. Словно она только что посеяла семена, но пока не знает, суждено ли им взойти. А еще Аня опять вспомнила о своем муже, Владе. И ощутила привычную досаду – ну зачем же она рассталась с ним! Да, он гулял, но это такая ерунда по сравнению с тем, что Ане сейчас приходится жить в скучном провинциальном городишке с его вечными сплетнями и интригами, с этими надоевшими сменами снежных зим и грязных весен, жаркого лета и мокрой осени. То ли дело Москва – там череда сезонов почти не чувствуется, там вечный праздник, там никто друг друга не знает и всем на всех плевать – в том смысле, что не надо жить с оглядкой на соседей.