– Это ты… Чего тебе? – мрачно пробормотала она, приблизившись.

– Мне бы чего-нибудь из старинной жизни типа фрака. Или этот… смокинг! – усмехнулся Денис.

– Так ты не достал? – всплеснула она руками.

– Да все разобрано уже давно, люди ж не дураки, заранее побеспокоились.

– Откуда у меня смокинг… Ладно, проходи. – Аня открыла калитку. Она шла впереди, Денис – за ней. Она бросила через плечо: – У Женьки был? Звал ее?

– Да. Был, звал. Отказала.

– Почему?!

– Потому что ее уже Ларионов твой пригласил.

– Да?.. – расстроенно ахнула Анна. – Бред какой-то. И она идет на бал? А в чем?

Они поднялись по ступеням, зашли в дом.

– Подожди здесь, принесу все, что у меня есть.

Денис уселся на диван в гостиной. Где-то в глубине дома отчетливо бубнил телевизор. Анна вернулась минут через десять с ворохом одежды, вывалила ее на диван рядом.

– А в чем она собирается идти на бал? – опять спросила Аня.

– В шикарном старинном платье. Я его видел, кстати. Очень ей идет. Волосы уложила – вообще закачаешься…

– Женька? – С каждой минутой Аня мрачнела все сильнее. – Вот, посмотри. Это костюм моего бывшего. Твой размер, кстати.

– Ань, это обычный офисный костюм!

– Ты привереда. А это еще один костюм…

– Вот это что?

– Кстати! Примерь. Это, ты не думай, настоящая мужская рубашка, но такая… вполне в старинном духе.

Денис накинул белую рубашку прямо поверх своей майки. Застегивалась рубашка и правда на «мужскую» сторону. Высокий стоячий ворот с длинными концами, манжеты, широкие рукава.

– Тебе идет, – хмуро заметила Анна.

– Беру.

– А с чем ты ее наденешь?

– Я знаю, с чем. Ладно, спасибо. Завтра верну.

– Погоди. Ты говоришь, Женька собралась на бал с Ларионовым?

– Да. Уже нарядилась.

– И ты точно туда пойдешь?

– Да. Ну все, пока, некогда, – буркнул Денис и покинул дом, держа рубашку в одной руке и цилиндр – в другой. Аня не стала провожать гостя.

…Дома Денис натянул на себя свои любимые кожаные штаны, затем влез в рубаху. Верхние пуговицы застегивать не стал… На макушку лихо закинул цилиндр.

– Ой, мамочки! – всплеснула руками вошедшая в комнату сестра. – Вылитый Пушкин. А тебе идет, Дэнчик, ты знаешь?

Себе Денис не казался похожим на Пушкина. У поэта были бакенбарды, а у Дениса таковых не имелось. Но, в общем, Валя права – сейчас он напоминал какого-то поэта или музыканта, находящегося где-то в неформальной обстановке – дома или в кабаке… В фильмах таких персонажей часто показывают: они играют на скрипке, размахивая рукавами, или суетятся в своем за́мке, а то и на шпагах с кем-то сражаются…

«Пустят меня на бал или нет? – мучительно сморщился он. – Блин, если не пустят и скажут, что наряд не подходит, то я там такой скандал устрою!»

– А если тебя мужики в таком виде встретят? – спросила сестра.

Денис понял, о чем она. В самом деле, его многочисленные знакомые в городе – люди серьезные, и свои авто они были готовы доверить тоже серьезному автослесарю.

Да и вообще, раньше Денису даже в страшном сне не могло присниться, что ему придется разгуливать по родному Кострову вот в таком опереточном виде. Несолидно. Что он, петрушка какой… Но сейчас Денис уже не думал о том, как он будет смотреться со стороны, что о нем скажут люди.

Да ничего никто не скажет. Время изменилось. А если скажут или у виска там покрутят – плевать. Мнение других перестало иметь значение для Дениса. Сейчас он словно мчался на своем «Харлее» – не остановить уже. Да и вообще, что значат чужие слова (люди посплетничают да забудут), сейчас решалась его собственная судьба! И это обстоятельство давало Денису силу и энергию.

Женя. Женечка… С ней он другой. С ней рядом все будет другим. С этой девушкой возможна чудесная, новая жизнь – прекрасная и легкая.

Денису иногда, очень редко, снились вот такие сны – когда вроде ни о чем, а наутро, просыпаясь, помнишь про солнце и ощущаешь тот восторг, что испытывал вот буквально только что… И отголоски этого примерещившегося счастья заставляют улыбаться потом целый день.

В реальной жизни Денис подобных ощущений никогда не испытывал. Ну да, случались иногда приятные мгновения, но они длились недолго. Похожее он испытывал давно, рядом с Нелей. Он – сильный, он бесстрашный, он готов горы свернуть ради своей любимой!

Так что если жизнь преподнесла во второй раз этот дар – настоящую любовь, то Денис не собирался от нее отказываться. Без этого адреналина в крови только и остается, что сдохнуть. Или спиться… От чего люди спиваются? От того, что не видят смысла в жизни.

Денис еще раз оглядел себя в зеркало, усмехнулся. Направился в гараж. Валя молча следовала за ним.

– Так ты правда на этот бал собрался? – не выдержав, спросила сестра.

– Да.

– Ох, ну ты лихой у меня…

Денис снял со своего мотоцикла брезент, поднял подножку и покатил к выходу.

– И прямо на мотоцикле своем? – вздохнула сестра.

– Опаздываю.

– Ну ладно, удачи тебе, мой мальчик. И правда, чего я над тобой все время трясусь… Да, Дэнчик, если что, там Марат дежурит, возле парка. Сегодня хороший вечер – наверняка многие решат на такси домой поехать…

– Ладно.

– И не пей, я тебя умоляю.

– Валь, ну ты совсем. Я что, дурак, за рулем пить?!

– Шлем! Шлем не забудь!

– Ладно…

Денис выкатил мотоцикл за ворота, сел на него, надавил ногой на газ и покатился, всем телом ощущая мощный и ритмичный, напоминающий музыку, рокот мотора.

…У городского парка неподалеку от входа, где располагалась парковка, Денис заметил машину Марата. Поставил свой мотоцикл рядом, опустил подножку, соскочил, а затем постучал в боковое стекло авто:

– Привет, зятек… Приглядишь за моим конем? Шлем тебе свой в багажник кину? – Он сунул под мышку цилиндр.

– А, и ты тут… Ой, хорошо! – одобрительно поднял большой палец Марат. – Принц, как есть принц! Приглядеть за твоим конем пригляжу, но когда народ расходиться начнет, ничего не обещаю. А вообще, не волнуйся, у нас народ спокойный.

– Да знаю… Ну все, бывай.

– Удачи, братка!

– Не братка, а бро, – улыбнулся Денис. – Сейчас все говорят – бро.

– Запомню!

Денис направился ко входу в парк. Накинул на затылок цилиндр.

– Ну что, пустят меня на танцы? – спросил он охранника у входа, следившего за тем, чтобы в парк проходили только люди в костюмах.