тишина, хотя все воины

были уже на ногах и как-то слишком старательно занимались обычными делами. Двое из них быстро

шмыгнули мимо, словно скрываясь от кого-то, и едва кивнув ей, сделали страшные лица и

многозначительно покосились в сторону выхода. Айви повернула голову: между лежанками

неспешно ходил незнакомый коренастый человек и сурово отчитывал идущих за ним солдат. Его

борода и волосы были совсем седыми, а поступь и осанка выдавали старого вояку. Поверх кольчуги

переливался синий шёлковый плащ с серебристой оторочкой – признак высокого положения.

Незнакомец заметил Айви и, резко оборвавшись на полуслове, вперил в неё негодующий взгляд и

грозно выкрикнул:

– А это ещё что такое?!

Она растерянно остановилась, а сердитый старик решительным шагом направился в её сторону.

Подойдя к опешевшей Айви почти вплотную, он ткнул в неё пальцем и рявкнул, обращаясь к

сопровождающим его солдатам:

– Почему здесь женщина? Откуда она взялась?

– Это Айви, дочь Грэйккона, генерал, – знакомый голос Саксиля звучал без тени улыбки. Он

выступил вперёд и встал перед возмущённым стариком, вытянувшись по струнке.

Генерал повернулся к Саксилю и ткнул пальцем теперь в него.

– Так, значит, ты притащил сюда свою подружку?

Айви вспыхнула и, не дав Саксилю ничего ответить, гневно взглянула в сердито прищуренные

глаза старика и проговорила:

– Я нахожусь здесь по желанию Владыки Торниэна!

– И не заслуживает оскорблений! – Торниэн, привлечённый непривычно громкими голосами,

незаметно подошёл и встал между генералом и Айви, – Приветствую тебя, доблестный Крафт!

– Торниэн! – генерал благодушно раскинул руки, – Я не нашёл тебя вчера в этой суматохе.

– Ну вот, теперь и свиделись, я рад тебе! – и Владыка крепко обнял старика.

– Серебряный Город окружён, а у вас тут не армия, а сплошной бардак, – генерал покосился в

сторону Айви и недовольно покачал головой.

– Старый ворчун, даже не думай обижать эту девушку. Она спасла уже немало жизней и спасёт, я

думаю, ещё. Сейчас она ухаживает за моим отцом. Как он, Айви?

– Хорошо, он спит сейчас.

Генерал с любопытством взглянул на неё.

– Ты чужеземка, не так ли?

– Да, моя родина далеко отсюда.

– Что ж, я слышал, что многие чужеземцы служат Великому Царю. Слава Ему! Не сердись на

меня, Айви, дочь Грэйккона. – старик поклонился и в окружении притихших солдат продолжил свой

осмотр. Саксиль обернулся к Айви за его спиной и, многозначительно чиркнув ладонью по горлу,

закатил глаза. Айви легко улыбнулась и, проводив взглядом старого генерала, повернулась к

Торниэну.

– Благодарю тебя, Владыка, ты не дал меня в обиду.

– Никто не смеет обижать тебя здесь, Айви. – помолчав, он продолжил: – Я благодарен тебе за то,

что ты делаешь для моих людей и моего отца. Не знаю, чем я смогу отплатить тебе. В моём Городе

есть драгоценности, которые я подарил бы тебе, в знак благодарности… Может быть, я когда-нибудь

сделаю это…

– Я дочь рыбака и не привыкла к драгоценностям. – Айви грустно улыбнулась, – Но твои люди

стали дороги мне. Это радость и честь для меня, чужеземки, – служить им.

– И они чувствуют это, – заметил Торниэн и, помедлив, добавил: – Ты покорила сердце моего

народа!

– Разве эта награда не дороже любых драгоценностей?

Он посмотрел на неё странным взглядом, в котором вспыхнуло что-то совсем не похожее на

обычную холодную хмурость.

– Ты достойна самого драгоценного дара, Айви, дочь Грэйккона. Смогу ли я найти такой для

тебя?..

– Я не жду даров.

– Я знаю. И это усложняет мою задачу, – тень улыбки мелькнула на его губах, и он, легко

поклонившись, пошёл догонять сердитого генерала.

Когда Айви вернулась, старый Король уже проснулся и теперь пытался приподняться на кровати,

придерживая здоровой рукой перевязанное плечо. Айви быстро опустила кувшин и испуганно

кинулась к нему.

– Господин, прошу вас! Вам нельзя вставать!

– Почему это? – удивлённо спросил тот.

– Вы ранены и потеряли много крови. Я принесу вам, что нужно… или позову, кого вы хотите…

Король посмотрел на неё, слегка прищурившись: взгляд его был спокойный и тёплый; потом он

опустился на подушки и улыбнулся.

– Я должен быть послушным, не так ли? Ведь это благодаря тебе я вчера не истёк кровью, а

сегодня уже чувствую себя, как молодой? Как тебя зовут, юная госпожа?

– Айви, государь.

– Чья ты дочь?

– Я – дочь Грэйккона.

– Грэйккона? – глаза старого Короля загорелись, он подался вперёд, но, сморщившись и

схватившись за плечо, снова опустился на кровать. – Мой друг Грэйккон! Как бы я хотел увидеться с

ним! Нам есть о чём поговорить… – он вздохнул и задумался. В это время занавесь откинулась, и в

комнату вошёл Торниэн. Приблизившись к кровати, он опустился на колено и склонил голову.

– Здравствуй, отец!

Старый Король протянул руку.

– Здравствуй, сынок, – он обнял Торниэна и поцеловал в лоб.

Айви не хотела мешать им, – она тихонько повернулась и вышла.

Отец и сын остались одни. Снаружи из-за занавески раздавались голоса, иногда бряцали доспехи

или звенела тетива, проверяемая заботливым хозяином.

– Отец, я… – начал Торниэн и опять вспомнил их последний разговор в Серебряном Городе, когда

из дворца звучала музыка, а воздух взрывали праздничные фейерверки. Тот день, когда его брат

вернулся домой. Он вспомнил резкие слова, которые говорил отцу, и как старый Король с болью в

глазах смотрел ему вслед, когда он, разгневанный, уходил прочь. – Отец, прости меня!

Старый Король положил руку ему на плечо.

– Я люблю тебя, сынок. Когда у тебя самого будут сыновья, ты лучше поймёшь меня. Нет ничего в

этом мире, что я ни отдал бы тебе: и страну, и богатства, и собственную жизнь – ибо нет для меня

ничего, дороже тебя. Всё моё – твоё, и ты всегда со мной. Может ли что-нибудь разделять нас?

Торниэн поднял глаза. Старый Король смотрел на него – и его взгляд проникал в самое сердце.

Отец всё понимал без слов: Торниэн знал это всегда, ещё с детства.

– Что повелишь мне делать, отец?

– Повелю? Нет, сынок. Дорогу в Золотой Город нельзя пройти по приказу. Каждый должен

добровольно совершить этот путь.

***

Айви вышла из пещеры и, подняв голову, подставила лицо слабому осеннему солнцу. Дождь

кончился – и вокруг всё дышало свежестью и прохладой. Природа увядала. Айви стояла, с

наслаждением вдыхая осенние запахи, которых никогда не знала прежде. Поздние цветы ещё кое-где

виднелись среди пожухлой травы, лёгкий ветерок шелестел в кустарнике, навевая сон. Думать ни о

чём не хотелось. Кука приковыляла за ней и, сев рядом, тоже подняла морду к солнцу и

прищурилась.

«Надо ещё хоть раз сходить на склон за «оленьим листом». Скоро может выпасть