Снова посмотрел на ящик. Ох как захотелось заглянуть туда! Еще месяц назад этого ларчика здесь не было. Игорь нагнулся, ощупал деревянные стенки. Ничего особенного. Но вот то, что могло храниться под крышкой, будто притягивало мужчину. Пинчук провел рукой по необработанным доскам.

«А вдруг это бомба?» – почему-то подумал Игорь и сдвинул крышку.

Вначале ничего не происходило. Или так показалось Пинчуку. Ящик был пуст. Черт! Ни хрена он не пуст! Игорь увидел в углу гранату. Он даже успел сообразить, что чека была привязана к крышке.

«Сколько у меня осталось времени?!» – одна-единственная мысль лихорадочно билась в голове инспектора Пинчука.

Перед тем как мир вспыхнул и тьма поглотила Игоря, он успел лишь встать.

* * *

Макс набрал номер тещи.

– Алексей Ильич? Здравствуйте!

Тишина. Только слабое потрескивание.

– Алло. Алексей Ильич?!

– Говори.

– Алексей Ильич, Анжела у вас?

Снова потрескивание.

– Ну, о чем можно с тобой говорить? Ты же, сукин сын, даже не знаешь, где твоя жена! – В трубке щелкнуло и раздались гудки.

Короткий разговор, не принесший ничего, кроме нахлынувшей ненависти к тестю. Мудак! Старый злой мудак!

Ну, и где она может быть? Сотовый также отключен. На работе сказали, что она в отпуске. Мигей? Та еще скотина, но Максим был уверен, что он здесь ни при чем.

У Леси ее тоже не было. Кроме излияний в любви, он ничего от нее не услышал. Положил трубку и сел на тумбочке в прихожей. Ну и история! Как он мог попасть в нее? Как?! Макс все больше склонялся к мысли о связи между происходящим и закончившимися пилюлями памяти. Он снова поднял трубку и начал набирать номер дяди Славы. В дверь позвонили. Макс положил трубку. Сердце бешено колотилось. Кто бы это мог быть?

На пороге стоял Егор, родной брат Анжелы.

– Ой! – отшатнулся от двери Егор. – Дяденька, а Максима Бабурина позовите.

– Чего тебе?

– Бог ты мой! Да это ты и есть… А то я думал, к тебе дедушка из деревни приехал.

– Егор, говори, зачем пришел, и уходи. Мне сейчас не до трепа.

– Анжелу ищешь? – спросил Егор.

– Заходи. – Максим пропустил шурина в квартиру и закрыл дверь.

Егор по-хозяйски расположился на кухне.

– Бог ты мой, Максим, ты видел себя? Тебе на вид лет пятьдесят.

– Ладно, говори что знаешь. – Макс сел напротив.

Егор достал из рукава бутылку водки и поставил на стол.

– Егор, я же сказал: я не в настроении.

– Бог ты мой, а я в настроении, что ли? Тяпнем по маленькой и побеседуем. Часто мы с тобой вот так выпивали?

«Почему бы и нет? Все равно этот разгильдяй не уйдет, пока не выпьет».

Максим встал, взял из шкафчика две рюмки.

– Поищи там что-нибудь в холодильнике, – попросил он Егора.

Егор открыл холодильник и присвистнул.

– Бог ты мой, ты б сюда хоть квартирантов пустил. Такая площадь пустует.

– Там банка помидоров и колбаса, – огрызнулся Максим.

– Пустишь переночевать, если предки уедут и хату продадут? Бог ты мой, да у вас в холодильнике и с телками зависать можно. – Егор поставил на стол полную трехлитровую банку томатов, а рядом положил батон вареной колбасы.

– Что ты сказал?

– С телками…

– Нет, – оборвал его Максим. – Что-то о предках.

– А-а-а. Бог ты мой. А тебе Анжела не говорила? Так вот папаша наш драгоценный в том году съездил к родственникам в Рязанскую область. Так, бог ты мой, теперь он просто загорелся переехать туда. Даже домик там им подоб…

– Анжела там?

– С чего ты взял?

– Я спросил: Анжела там? – Максим начал подниматься со стула.

– Нет, – очень быстро ответил Егор.

Макс сел на место. Взял бутылку и налил в стопки.

– Бог ты мой, – разлепил губы после выпитого Егор. – Я чуть не навалял в треники за полторы штуки. Ты как херов ромеровский зомби сейчас был.

Макс выпил, закусил и снова налил. Молча.

– Бог ты мой, а предки-то давно поглядывали в сторону Москвы. Родственников у нас там нет, поэтому Рязанская область – это самое ближнее…

– А ты тоже с ними собираешься? – подал голос Максим.

– Да ну их. Бог ты мой, да у меня тут кореша и телки! – Егор замолчал и взял бутылку, чтобы налить.

– А Анжела?

– Что Анжела? – Рука, наклонившая бутылку, слегка дернулась.

– Она поедет с ними? – Макса начал раздражать этот разговор.

Егор налил по стопкам. Взял свою, подал Максиму.

– Нет, она с ними не поедет, – уверил он зятя и выпил.

– Егор, какого хера ты сюда пришел?

– Выпить…

– Тебе что, выпить не с кем? Кой черт ты мне про какую-то Рязанскую область рассказываешь? Я тебя в последний раз спрашиваю: где Анжела?

– Бог ты…

– Хватит! – крикнул Максим и ударил ладонью по столу. Егор выпучил глаза (ему даже показалось, что трехлитровая банка с помидорами подпрыгнула). – Ты знаешь, где она, или нет?

– Да. Знаю.

– Говори.

– Бог… – начал было Егор, но осекся – предыдущая реакция Максима на эти слова была скорее отрицательная. – Я думал, что ты самый первый узнаешь, где она.

– Откуда такая уверенность?

Снисходительный тон порадовал шурина.

– Бог ты мой, от Леси…

– Она знает, где Анжела? Но почему ничего мне не сказала?

– Ей это на руку.

Макс посмотрел на шурина и налил водки.

– Бог ты мой, она влюблена в тебя по уши, и то, что у вас с Анжелой разлад, ей в радость.

«Точно! Точно, мать ее! Ведь он прав! Приглашения поужинать, отремонтировать ей какой-то замок… Вот ей какой замок отремонтировать надо. Но откуда…»

– Откуда ты все это знаешь? – Максим выпил.

Егор последовал его примеру. Взял небольшой помидор и закинул в рот.

– Бог ты мой, я все знаю, – давясь, произнес он. – Я же в этом городе всех как облупленных…

– Тогда, может быть, ты об этом что-то знаешь? – Максим встал и вышел из комнаты, через минуту вернулся с пухлым конвертом и положил его перед шурином. – Вот, полюбуйся.

Егор перевел пьяный взгляд с конверта на Максима и обратно.

– Ну?

– Внутри, – подсказал Макс.