- Книги? - проскрипела она. - Вам нужны книги?

Ларс отчаянно замотал головой, а я, неожиданно для себя, перестала бояться и, наоборот, кивнула. Ну, женщина, ну, мертвая. Пока она не пытается меня сожрать, неба ради.

Старуха шагнула вперед, словно плохо сколоченная деревянная кукла. Тонкие руки безвольно болтались вдоль туловища, ноги ступали тяжело и с явной неохотой. Ларс отшатнулся, а я осталась стоять, в целом, уже представляя, что сейчас произойдет. Женщина резко согнулась, словно кто-то полоснул ее саблей поперек живота, и, ухватившись за неприметное металлическое кольцо на полу, потянула за него, открывая вырезанный в полу деревянный массивный люк.

***

Я подошла ближе и заглянула внутрь. Странное дело: мертвая старуха вообще перестала меня пугать. При этом я совершенно была уверена в том, что она мертва и даже, присмотревшись, могла увидеть серые, немного мохнатые на вид магические нити, окружавшие ее сухое тельце. Деревянный круг открывал темный лаз, напоминающий колодец. Аккуратные каменные ступени, ровные, без щербинок и выбоин таяли в темноте.

Ларс не желал отцепляться, корча выразительные предупреждающие гримасы, но я только пожала плечами. Помимо ступеней в лазе обнаружились и перила, гладкие, деревянные -это дерево явно было другого качества и вида, нежели наверху - прочное, благородного темного цвета. Лестница уходила винтом, удивительным образом словно расширяясь к низу. Я прошла два пролета, когда услышала сверху стук ботинок Ларса.

Тёмный коридор с каменными стенами и каменным же полом внизу заканчивался светом. Холодный воздух, на удивление свежий, пах травой, а не могильной сыростью и затхлостью. Я постояла, дожидаясь Ларса, и двинулись к источнику света, уже примерно догадываясь, что увижу.

... Подземный библиотечный зал был поистине огромен. Многочисленные книжные стеллажи, хаотично расставленные по залу, закручивались, подобно винтовым лестницам. Аналогично, небольшие одноместные столики с тяжёлыми деревянными стульями были раскиданы то тут, то там.

Из-за одного из стеллажей высунулась тоненькая фигурка в объёмной хламиде почему-то зелёного, лекарского цвета. Девушка, большеглазая, кудрявая, как овечка с деревенского пейзажа, с трогательно узкими запястьями, поманила нас за собой. Мы двинулись вперёд. Более ни одного живого человека я не заметила.

"А я и мёртвых тут больше не вижу "

"Ну и слава небу".

Девушка несколько мгновений выжидающе смотрела на нас, потом отчего-то вздохнула и принесла бумажные формуляры, новенькие, хотя и немного пыльные. Пока мы покорно скрипели перьями, записывая, кто мы и откуда, она резво сбегала за очередную лестницу-стеллаж и притащила две длинные стеклянные колбочки с крайне подозрительными на вид крышками. Переглядываться нам с Ларсом нужды не было. И так понятно, что это.

Вот только зачем подобная процедура в библиотеке?

"Бабка наверху мертвяк. А девица кровосос. Живёт в подземелье, подальше от солнечного света. А кровь - типа плата такая, за пользование книжками"

"Гениальная версия, я оценила"

Тем временем кудрявое создание, аккуратно взяв протянутую Ларсом руку, ловко проткнуло её мудреным приспособлением из лекарского арсенала. Капелька крови упала в стеклянную колбу. Я вздохнула, отчего-то чувствуя огромное нежелание повторять процедуру, но все же повиновалась. Это же только капля.

"Может, девица по крови определяет наши библиотечные запросы?"

"Не дури"

Для определения "библиотечных запросов" нам был предложен обыкновенный мел, и я, поколебавшись, вывела "История академии безмолвия" на странной черной гладкой стене, уже по большей части исписанной мелом. Можно было разобрать "магические плетения", "стихийная магия", "социокультурные аспекты реинкарнации"...

"Напиши "утилизация трупов". Ну, напиши!"

Девушка-библиотекарь покосилась на наши честные лица. Лица стали еще честнее -интересуемся историей, а почему бы и нет. Я ожидала увидеть гору

толстенных фолиантов - но на столе лежала всего одна довольно-таки хилая книженция. Я посмотрела на Ларса, Ларс - на "овечку", "овечка" развела руками.

"Не густо у них тут с книгами"

"Или не густо именно на эту тему"

"Или именно для адептов"

Так или иначе, ничего больше нам не дали и почерпнутые сведения оказались весьма скудными. Академия была основа триста четырнадцать лет назад, последователями некоего мага-подвижника Джонатана Оула. Сэр Оул практиковал одиночество, безбрачие, а заодно и безмолвие лично для себя, совершенствуя - а вот это было уже необычно - все четыре стихии одновременно. Никаких академий основывать не собирался, однако, спустя несколько лет своего добровольного отказа от говорения и активной общественной и личной жизни, обзавелся какими-то стихийными последователями, увидевшими напрямую связь между отказом от голоса и слуха и увеличением магического потенциала...

Ларс выпучился и выразительно потыкал пальцем в строчку, где четко было написано "голоса и слуха". Я только пожала плечами.

Для официального открытия Академии, коим и озаботились верные ученики сэра Оула (вероятно, даже не понявшего, что у него были ученики), необходимо было заручиться согласием и материальной поддержкой особ, обладающих властью. О том, что предложили сторонники безмолвия коронованным потенциальным покровителям, можно было только догадываться, так как книга об этом скромно умолчала. Времена были неспокойные, Тем не менее, взаимовыгодная сделка состоялась, и Академия стала существовать, набирая студентов и пестуя их на королевскую дотацию.

Я решительно стала перелистывать книгу ближе к концу. Однако никакой шокирующей или полезной информации по поводу ректора Лаэна мы не нашли, за исключением того, что он действительно являлся выпускником Академии, а в должность ректора вступил почти 18 лет назад.

"Нетрудно запомнить"

Полистав книгу еще и еще, мы наконец вынуждены были признать очевидное: ни даты рождения, ни сроков обучения, ни каких-либо личных сведений о ректоре Франце Лаэне или о его семье она не содержала.

Ларс, в отличие от меня явно тяготившийся пребыванием в подземной библиотеке, вскочил и, бодро помахав рукой тут же появившейся хозяйке, двинулся к выходу, а я, чуть помедлив, протянула девушке книгу и тоже пошла вслед за Ларсом, но у черной "стены заказов" остановилась.

"Вспомни, вспомни, пожалуйста"

"Ага, как что надо, так сразу "пожалуйста", а как не надо, так заткнись"

"Пожалуйста, заткнись и вспомни"

Я постояла у доски и, подняв с пола маленький кусочек мела, нацарапала "резусцитация". У "овечки" на миг расширились глаза, она постояла, словно не уверенная, не написала ли я это по чистой случайности или все же сознательно, потом пошла и на удивление быстро вернулась с потрепанным томом, пухлым и очень старым. Это было некое подобие словаря - слова располагались по алфавиту.