– Черт бы тебя побрал!

Почуй его запах.

Я подпрыгнула, сжав камень в кулаке, и выбросила руку вперед, сильно и быстро.

Камень выбил ему челюсть. Зубы полетели изо рта.

Как же мой прекрасный капитан кричал от боли и ярости!

Как он искал мой череп.

Я нырнула на землю, чувствуя, как меч скользнул по моей спине, и ударила пса ногой, впечатала его в стену, вышибла из него воздух.

Моя рука пульсировала от боли, когда я поднялась на ноги, а Микин стоял, шатаясь, пытался отдышаться.

Продумай следующий шаг, танцуй со своей добычей.

– Я… я… – он плевался кровью, – убью тебя, ведьма!

Мне нужно было забраться повыше. Я подняла камень, попробовала запрыгнуть на стену, когда вдруг облака отступили и луна осветила дождь и нас.

– Я вижу тебя, милашка! Вот!

Микин сделал выпад. Я извернулась. Слишком поздно.

Лед. Жар. Лезвие полоснуло мой бок.

Микин улыбнулся своим кровавым ртом и поднял меч.

Мой бок горел огнем, но я выставила кулак.

– Вот!

Металл ударился о камень в моей ладони.

Он выпучил глаза, пот покрывал его волосы.

Я обхватила лезвие своими перевязанными ладонями, я держала его крепко.

– Умная девочка, – прорычал он.

Я силилась развернуть этот дрожащий клинок.

– Но ты… не… сможешь!..

И он обрушился на меня.

Я закричала – через боль, через дождь и свет.

За Дилл, которой я причинила зло. За мать, которую я подвела.

Я кричала, и кричала, и напирала на этого ухмыляющегося потного орущего мужчину.

– ДЕВЧОНКА, ТЫ…

Я толкала вверх. Вверх. ВВЕРХ.

– НЕ… СМО…

Микин умолк.

Я знала почему. Лезвие вонзилось глубоко ему в рот.

Он упал с последним вздохом, вытаращив глаза.

– Смогу, капитан. – Боль пульсировала в боку. – И я смогла…

Позаботься о своей добыче, Иви.

Я приложила руку к его шее. Закрыла его вытаращенные глаза. Почуяла запах пота и крови. И вспомнила о том олене, который лежал перед нами у бегущей реки.

– Он мертв.

Я не могла перестать дрожать. Мой бок жгло огнем.

Прохладный дождь падал на лицо. Я прислонилась к стене. Я так устала.

Под ногами раздался писк. Две крысы наблюдали за мной.

– Не… бойтесь. Он был… псом, который… убивал…

Они бросились прочь.

– Мама.

Я задыхалась в темноте.

Улочка стала длиннее. Ее стены перекатывались под моими ладонями. Мне было дурно, я ощущала горький привкус желчи во рту.

Мне хотелось плакать, но бок болел так сильно.

Я должна была найти Дилл.

Дилл очень сильно тебя любит, Иви.

Я упала. Бочки покатились.

Дилли любит тебя!

Земля была холодной, но неподвижной.

Я могла отдохнуть немного. Совсем немного. Тогда все будет

в порядке

Диллипрости

Д

Пальцы солнечного света приподняли мои веки, отяжелевшие ото сна.

Я увидела лучи солнца над кроватью, вокруг – белые стены. Одеяла, которыми я была укрыта. Я пошевелилась, и боль пронзила тело. Ощупала свой бок. Он был туго перевязан, под повязкой зудело. Сделав вдох, я уловила еще чье-то дыхание. Повернула голову – рядом была Анна, спавшая в кресле. Ее волосы пахли дождем. И я вспомнила.

Я убью тебя, ведьма!

Лунный свет, пробивавшийся сквозь струи дождя. Крысы.

Голубые искры в темноте, когда сталь ударила о…

Я резко повернулась, ахнув от боли, и огляделась.

Камень лежал на маленьком столике, искорки на его поверхности серебрились в солнечном свете. Тогда я вспомнила еще кое-что. Как я боролась с Дилл.

Как я ударила ее. И как потеряла.

Шуршание у моих ног. Хихиканье.

Вдруг над кроватью показалась тряпичная кукла, потрепанная, рваная. Волосы из красных ниток, вместо глаз – пуговицы, которые оглядывали эту страну одеял и солнца.

Следом выпрыгнула еще одна кукла. Мрачный ворон с торчащими перьями и выкрашенным в черный цвет клювом.

Две маленькие ручки держали кукол – Оборванную даму и крылатое чудовище. Они посмотрели на меня, затем поклонились друг другу.

Ворон ринулся вперед, но Оборванка отскочила в сторону, и тонкий голосок произнес:

– Почему ты преследуешь меня, милый ворон?

Дама подпрыгнула, когда Ворон каркнул:

– Потому что я Смерть и я съем тебя!

И все же Оборванка уклонилась от его объятий.