— Послушай, Ольга, я не знаю, что между вами произошло, мне это не интересно, говорят в прошлое лучше не оглядываться. Вы с Захаром уже не вместе и вряд ли существуют способы, которыми можно вернуть такого мужчину, как Захар. И учитывая его характер, он не закроет глаза на эту нашу с тобой встречу и сказанные тобой слова, — сжимая в карманах кулаки, изо всех сил стараюсь говорить спокойно. Хотя в висках начинает стучать неприятная боль и несмотря на свежий воздух подступает тошнота.

— Ты ни черта о нём не знаешь, а я знаю каждую его родинку и все его закидоны. И такого мужчину как Захар, — передразнила она меня противным голосом, безобразно кривляясь. — Такая как ты удержать точно не сможет. Он мой! Поняла или нет? Я костьми лягу на его пороге, но он мой!

Моя головная боль усилилась, из носа потекло что-то тёплое, и я с удивлением увидела на своей руке кровь.

— Прямо сейчас, советую немедленно развернуться и убраться отсюда! Пошла вон! — рычит на Ольгу подскочивший ко мне охранник, протягивая мне платок. — Злата, пойдёмте со мной. Я провожу вас к машине, — другим тоном обращается он ко мне, и я уверена, судя по его поведению, что он предупреждён, что ко мне нельзя дотрагиваться.

— Я тебя предупредила! — бросила Ольга, пошагав в другую сторону.

А я стала медленно возвращаться обратно к офису.

— Я могу предложить вам свою руку, чтобы вы опёрлись, либо если разрешите я отнесу вас прямо к машине, — осторожно заговаривает охранник. — Меня зовут Алексей. Вы сильно побледнели. Я вижу, что вам нехорошо.

Я и правда чувствую, что не могу идти. Поэтому взвесив все «за» и фобию, останавливаюсь и киваю, закрыв глаза:

— Отнесите меня, Алексей.

Это не руки Захара, я чувствую себя ужасно нехорошо, но не только из-за прикосновений, возможно у меня резко подскочило давление, но фобию всё равно нужно обмануть. Поэтому закрыв глаза, представляю игрушечного робота, как у моего сына, только в разы больше. У Никитки этот заводной робот «носит» игрушки тех, что поменьше, короче говоря, по версии моего сына робот защищает слабых. Глупо, конечно, с моей стороны такое воображать, но, как ни странно, это работает. Я представляю, что меня несёт робот. И открываю глаза почувствовав под собой сиденье машины. Кровь носом уже не идёт, но голова продолжает кружиться.

— Куда вы меня везёте?

— У меня есть чёткие инструкции. Вас должен осмотреть врач.

— Нет.

— Да, — отрезал Алексей тоном Захара. Он их специально так учит разговаривать с людьми?

— Уверена, что мне просто нужно полежать у себя дома и всё пройдёт, — слабо возражаю я, еле ворочая языком.

— А я уверен, что, когда Захар Николаевич узнает, что вместо больницы в таком состоянии я, поддавшись вашим уговорам, отвёз вас домой — я потеряю эту работу и другую найду ещё не скоро. Возможно, мне даже морду за это набьют, потому что будущая жена босса в приоритетах занимает место номер один. Так что лучше перестраховаться. Это разумное решение. Захару Николаевичу сообщу, как только он выйдет на связь.

— С ним нет связи? — охнула я и мне снова стало плохо.

— Это просто рабочий момент, — сдержанно отвечает охранник, подъезжая к частной клинике, где меня тут же окружают вежливые профессионалы, едва лишь услышав имя Захара Мазура. Улыбчивые лица, мягкие голоса. Медсёстры и двое врачей женского пола, уж не знаю, когда охранник успел им что шепнуть. Мне измерили давление, температуру. Анализы, кардиограмма, укол, больничная койка в вип палате, капельница.

— Нервное переутомление очень часто провоцирует приступ у гипертоников, — спокойно объясняет мне врач. — Вам нужно немного изменить диету, режим дня, возможно посетить психолога. Я назначу витамины и медикаменты…

— Вечером мне нужно забрать ребёнка из детского сада, — перебиваю я её. Стало полегче и я уже мечтаю отсюда смыться. — Это надолго?

— Полтора часа. Попробуйте подремать, — улыбается мне приятная женщина. И мне ей не объяснить, что я не могу расслабиться пока я не увижу Захара, пока не услышу его «всё хорошо», пока не затихну в его объятьях, наблюдая, как рядом играет мой сын. Поэтому заснуть не получилось, вместо этого я прокручиваю в голове слова Ольги, анализирую и пыталась предугадать.

Мы как раз выходили из клиники, Алексей придержал для меня дверь, когда слух резанул резкий визг тормозов. Вскидываю взгляд — Захар! Подбегает ко мне, заключая в объятья:

— Всё хорошо. Я рядом, я тобой.

Важен не достаток, не безумно красивые глаза и сильные руки, и даже не возможности. Бесценна забота. Вот что важнее всего. Ведь если у человека есть желание заботиться о тебе, он никогда не причинит тебе боли и не предаст, ведь только любящий человек испытывает потребность заботиться. Понимаю это, глядя на Захара и чувствую, как мне этого не хватало.

— Его больше нет, верно? — спрашиваю, как только машина тронулась с места. Захар за рулём, я сижу рядом с ним, кошусь на его напряжённый профиль и мне не хочется знать подробности.

— Нет. Подонок получил то, что заслужил, — сдержанно отвечает он мне и этого для меня достаточно. Просто я хочу быть уверенной, что этот страшный человек больше никому не причинит вреда, что мой мужчина устранил эту ошибку природы и мне не стыдно, что поддерживаю Захара, который очевиднее всего устроил самосуд. Меня не будет мучить совесть, что я радуюсь смерти этого … для таких даже нет определений.

— Сегодня со мной пересеклась Ольга, — снова заговариваю, пока мы едем в садик. Я чувствую, вижу, по этим играющим желвакам, что Захар зол и расстроен.

— Я знаю. Мне доложили, — желваки заходили ходуном ещё более красноречиво. — Чёрт, вот ведь олень!!! — Захар резко тормозит, из-за красного порше, вдруг решившего перестроиться в наш ряд слева. — Думаю, дома мы с тобой обо всём поговорим. И чтобы не нервничать, предлагаю согласиться со всем, что я тебе озвучу, — глянул он на меня. — Меня беспокоит твоё здоровье.

— Уже немного зная твой характер меня беспокоит как ты отреагируешь на выпад твоей бывшей…

— Тебя не должно это беспокоить! — резко отрезал он. — Не думай. Не забивай себе голову этим ничтожеством!

— Ты не даёшь мне договорить, — в отличие от его вспыльчивого тона, я стараюсь говорить мягко. — У меня ведь есть право на мнение?

— Золотце, у тебя конечно же есть право на мнение. И я его выслушаю. Но фишка в том, что я всё равно поступлю по-своему. Во-первых, я знаю Ольгу, как облупленную. Во-вторых, я приучил себя разбираться с проблемами решительно и конкретно, чтобы не спотыкаться через них в будущем. Таким образом я привык экономить нервы, время и деньги. Это жёстко, но в этом мире выживают только те, у кого есть зубы, кто умеет безжалостно сжимать челюсти и идти до конца. А блаженные лютики цветут до первых трудностей. Поэтому вся эти цитаты и философия в статусах о добре, прощении и мире во всём мире — это туфта.