Хайрел внезапно покраснел:

– Ты же знаешь, я не это хотел сказать. Я имел в виду, что будет офигенно. А потом… – Рука парня скользнула ниже по спине Райлин.

– Я серьезно, – фыркнула она, отпихивая Хайрела.

– Хорошо, хорошо. – Он шутливо поднял руки. – Ты их стянула, тебе и решать, что с ними делать. Со следующей партией я передам их Ви.

– Спасибо, – тихо сказала Райлин.

– Может, попробуем в другой раз. – Хайрел быстро сунул споук себе в карман.

Райлин нахмурилась:

– Другого раза не будет. Я больше не собираюсь красть.

– Почему? Ты же сама сказала, что этот придурок ничего не заметит.

– Он не придурок. Сегодня он дал мне этот снимок, – ответила Райлин, не понимая, почему защищает Корда Андертона.

Мысли Райлин вернулись к поцелую. Она слегка покраснела, надеясь, что Хайрел ничего не заметит.

– Как скажешь. – Он махнул рукой.

– Да что с тобой такое? – резко спросила Райлин, когда в квартиру с покрасневшими глазами вернулась Крисса.

Райлин встретилась взглядом с сестрой, потом посмотрела на Хайрела, пытаясь понять, что вывело его из себя. Если только… ее взгляд проследовал к инстафото. Может, Хайрел ревнует?

– Ничего. Прости. – Парень провел ладонью по лицу, возвращая себе былое равнодушие. – Отдам это сегодня Ви. Кстати, не хочешь переодеться? Нам уже пора.

Ах да. Они собирались на вечеринку к кому-то из друзей Индиго. Но впервые за весь год Райлин не хотелось сбегать из дома в субботний вечер, чтобы словить кайф. Она дико устала, к тому же соскучилась по сестре.

– Все в порядке, – сказала Райлин. – Я немного устала. Может, сходишь без меня?

– Как хочешь, детка. – Хайрел по-быстрому поцеловал ее. – Нам будет тебя не хватать. До завтра.

Как только за ним захлопнулась дверь, Райлин повернулась к Криссе.

– Итак, – сказала она, словно остаться дома было в порядке вещей, – я переоденусь в домашние штаны и накрою на стол. Хочешь посмотреть какой-нибудь фильм?

Сестра потрясенно уставилась на нее, потом подняла взгляд на инстафото. Райлин показалось, что они обе пытаются вернуть момент перед появлением Хайрела. Через мгновение Крисса расплылась в улыбке.

– Mais oui[6], – сказала она с ужасным французским акцентом, по которому так соскучилась Райлин. – Кафе «Пари» открыто для посетителей.

Эрис подошла к квартире 2704 на Бейнбери-лейн и как можно тише приоткрыла входную дверь. Больше всего сейчас не хотелось, чтобы услышала мама и завела с ней беседу. Эрис всю неделю почти не общалась с ней. Душевная рана никак не хотела заживать.

Когда дверь распахнулась, Эрис поднесла руку ко рту, подавляя рвотные позывы. В квартире вновь появился тошнотворный запах – ужасная вонь нечистот с верхнего этажа. Девушка открыла дверь настежь, чтобы немного проветрить помещение, и подложила под нее свою блестящую черную туфлю на каблуке, не давая закрыться. Затем прошлась по квартире, опрыскивая пространство жасминовыми духами и уделяя особое внимание вентиляции, пока не заслезились глаза. По крайней мере, теперь снова можно дышать.

Из маминой спальни послышался какой-то шум. Эрис подошла ближе и уловила приглушенные всхлипы. Внезапно девушку охватило чувство вины и стыда. Мама бодрилась всю неделю, рассказывая Эрис про вакансии, на которые пробовала устроиться, и пытаясь минимальными средствами привести в порядок их убогую квартиру. Каролина ни разу не плакала при дочери, а сейчас дала волю слезам, потому что считала, будто Эрис нет дома.

Она быстро прошла мимо. Ей не нравилось видеть маму в таком состоянии. Однако Эрис пока не могла зайти внутрь и обнять ее. Не могла простить мать за все, что произошло. «Мне просто нужно время», – сказал Эверетт.

Эрис вздохнула и открыла холодильник. Есть не хотелось, просто она не знала, чем еще занять себя. Впервые за много лет Эрис ничего не планировала на субботний вечер. Она проведет его в одиночестве, в вонючей квартире, пока все друзья будут отрываться, чего она больше не может себе позволить.

По крайней мере, днем она успела слетать наверх Башни и провела вторую половину дня с Эйвери и другими девчонками. Они ходили по магазинам. Конечно же, Эрис ничего не покупала, но ей страшно хотелось избавиться от клаустрофобии, которая появлялась на нижних этажах. После магазинов компания направилась за фруктовым мороженым, и Эрис пришлось потратить деньги стремительно пустеющего счета бит-банка на лимонный лед, чтобы не отставать от других. Она едва не облизала ярко-розовый биоразлагаемый стаканчик. Даже не верилось, что раньше она покупала такую вкуснятину, откусывала пару раз, а остальное без раздумий выбрасывала.

Теперь же девушки отправились на ужин в «Амюз буш», а потом в новый гавайский бар «Пейнкиллер». Эрис слышала, что окна там выходят на симулированный океан, где солнце всю ночь садится за горизонт с периодичностью в сорок минут. Будь все как раньше, Эрис бы сейчас наряжалась. Она позволила себе чуть пофантазировать, составляя наряд – белый вязаный топ с бретелькой через шею, струящаяся юбка с разрезом сбоку. И огромный дорогой цветок гибискуса в волосах, который она бы заказала у флориста, но он бы того стоил, ведь другие девушки непременно позавидовали бы столь оригинальной идее.

Все ахнули, когда Эрис сказала, что вечером не придет.

– Ты уверена? – умоляюще проговорила Эйвери, и Эрис чуть не выложила правду.

Однако она знала: стоит этому произойти – и все изменится. Пока Эрис не была готова к такому. Конечно, никто из девушек не станет язвить, но рядом с ней им будет неловко и неуютно, и приглашения постепенно сойдут на нет. Никто не захочет ставить Эрис в неудобное положение, приглашая ее на дорогой ужин или занятия йогой, которые ей не по карману. А сейчас она очень нуждалась в иллюзии нормальной жизни. Лишь это не давало ей расклеиться.

Вместо этого Эрис сказала подругам, что родители вынудили ее явиться на семейный ужин. Семейный ужин, ха-ха! Проявляя дружелюбие, девочки решили проводить ее «домой» до отеля «Нуаж». В итоге Эрис помахала всем на прощание и забралась в лифт, а потом минут пятнадцать кружила в коридорах наверху, прежде чем отважилась спуститься вниз. Лгать становилось все труднее.

Девушка направилась к себе в спальню, но задержалась, услышав шум в коридоре. Из-за распахнутой двери в квартиру ворвались отчетливые голоса.

– Знаю-знаю, я скажу ей! – Похоже, говорила Мэриель.

Эрис выглянула за порог и, конечно же, увидела Мэриель – та, закатив глаза, захлопнула за собой дверь.

– Идешь гулять? – не подумав, спросила Эрис.

Мэриель нарядилась в облегающее платье с неровным подолом и красные туфли на каблуке. При ней была маленькая блестящая сумочка.