– И с чего ты взял, что я тебе скажу? Что выдам своих братьев взамен на собственную жизнь?

– А почему бы и нет, – пожал плечами Ковальский, взглядом указав на потолок. – Вон, антураж вполне подходящий…

Марго, бросившая испуганный взгляд на опускавшийся всё ниже и ниже каменный свод, почувствовала, что холодеет.

Что он задумал? Устроить допрос с пристрастием, когда мы сами ещё в опасности?

Такой поступок сам по себе ужасал Марго скорее из меркантильных соображений. Инстинкт самосохранения требовал немедленно бежать, а мощная фигура Ковальского, прежде казавшегося ей примером благоразумия и холодного ума, но решившегося допрашивать культиста с риском для собственной жизни, внушала панический страх.

Неужто он сошёл с ума от безысходности и так жаждет каких-то внятных ответов?

– Не дождёшься, – процедил жрец, которому каждое слово давалось всё труднее. Проникавший через дыры в разбитой маске сероводород делал своё дело. – Я ничего вам не скажу, даже перед лицом неминуемой гибели. Так что лучше покончи с этим и пристрели меня. Всё необходимое я и так узнал…

Последняя его фраза насторожила Марго. Что имел в виду жрец? Что такого он успел узнать и почему это уже неважно? Потому что неведомая ей, но ценная для сеттитов информация только что была направлена в их штаб?

Вопросы роились в голове, не успевавшей находить на них ответы. В висках стучала кровь. Потолок храма Шу становился всё ближе к полу.

– Нет, я не стану этого делать, – с презрением сказал Ковальский, убирая пистолет за пояс. – Твой брат по Ордену не добил нас в храме Ра, так что я сделаю ответный жест, оставив тебя в живых. Чтоб ты узнал, какого это – умирать без единого шанса на спасение.

Ковальский многозначительно кивнул на простреленные колени жреца. При всём желании он не сможет убежать, даже подгоняемый страхом за свою жизнь. Ему оставалось только ползти как можно скорее, пока сероводород медленно, но верно отравлял его тело и разум. Марго поразилась расчётливости и хладнокровию Ковальского: не добившись ни слова от культиста на этом импровизированном допросе, он обрекал его на мучительную смерть.

– Будь по сему… – прохрипел жрец и закашлялся. – Вам всё равно не дойти до конца. Не отыскать Омбос… Вы слишком слепы для этого.

– Это мы ещё посмотрим… – с вызовом ответил Ковальский, хотя Марго с ужасом понимала, что жрец абсолютно прав.

Они так и не нашли указание на следующий храм или Нубет.

И у них не оставалось времени на поиски. До потолка храма Шу теперь можно было дотронуться рукой.

– Скорее! – Марго дёрнула Ковальского за рукав. – Нельзя терять ни минуты.

Словно очнувшись ото сна, Ковальский тряхнул головой. Федерал и девушка сорвались с места в скоростном забеге на выживание, бросив сеттита умирать. В стенах зала повсюду скрежетали шестерёнки, словно адский хронометр. Уже через пару секунд Ковальскому пришлось ссутулиться, чтобы потолок не давил ему на голову. А они даже не достигли середины зала.

Господи, да мы ведь не успеем…

В отчаянной попытке спастись оба бежали, стараясь переставлять ноги как можно чаще и шагать как можно шире.

Только бы успеть.

Наконец показался дверной проём, ведущий в небольшое помещение перед лестницей наверх. Беглецы уже двигались, наполовину согнувшись, словно обезьяны. Марго чувствовала, как многотонная плита почти давит на неё, понемногу принуждая пригибаться всё ниже.

Рванувшись вперёд, Ковальский сделал подкат и выскользнул в комнату впереди. Развернулся и, опираясь на локоть, протянул другую руку Марго.

– Торопись!

Шумно выдыхая, почти вскрикивая, Марго встала на четвереньки и стала помогать себе двигаться вперёд ещё и руками.

Но все её попытки были тщетны.

Ещё слишком далеко!

Вжавшись в холодный камень колонны храма Шу в Летополе, Альберт Ряховский протолкнул Ратцингера и Алису в глубь здания. А сам, стиснув пистолет и проверив обойму, внимательно следил за тем, что творилось на территории храмового комплекса.

Из-за забора показалось трое дюжих охранников. Все при оружии и в бронежилетах. Увидев тело своего товарища, они синхронно бросились к нему. На то, чтобы определить, жив ли он, у них ушла доля секунды.

Не теряя времени, один из охранников жестами отдал приказания своим подчинённым, а сам что-то затараторил в рацию. Остальные двое вскинули автоматы и неторопливо двинулись в разные стороны, высматривая убийцу.

Петля затягивается…

– Саша, где вы?! – едва не срываясь на крик, проговорил Ряховский в рацию.

Ответом ему была лишь звенящая тишина.

Куда же вы запропастились…

* * *

Чувствуя, что не успеет достичь края зала вовремя, Марго оттолкнулась ногами и, пролетев совсем немного, шлёпнулась на каменный пол. Давление со спины тут же ушло, однако, к своему ужасу, она увидела, что в заветной безопасности оказались только её вытянутые вперёд руки.

От пола до потолка оставалось меньше полуметра.

Нет!

Ковальский совершил рывок и вцепился в её запястья. Дёрнул со всей силы, и девушка буквально влетела в комнату.

За долю секунды в полёте Марго успела услышать частое шлёпанье по каменным плитам. Бросив взгляд назад, она смогла увидеть чудовищную физиономию жреца Сета, ползущего вслед за ними. Быстро переставляя руки, культист, несмотря на простреленные ноги, полз, точно ящерица, к свободе.

Упав в объятия Ковальского, который от неожиданности даже опрокинулся на спину, Марго уставилась на дверной проём.

Зазор между плитами составлял меньше фута. Спустя секунду из него показалась рука сеттита. Затем послышался хруст ломающихся костей и сдавленный вопль боли и отчаяния. Рука в чёрной кожаной перчатке напряглась, пальцы скрючились от боли, после чего резко обмякли, и всё затихло.

С минуту они с Ковальским лежали на полу, стараясь отдышаться. Самодельные противогазы не способствовали лёгкому дыханию, но и снимать их пока что было рано.

– Ты как? – спросил федерал, тяжело дыша. – Нормально?

– Да… – выдохнула Марго, отчего её самодельная маска тут же запотела почти полностью. – Чуть не обделалась от страха, но в остальном нормально.

Поднимаясь на ноги и отряхиваясь от песка, Ковальский навёл фонарь на кровавую стену перед ними. Свод главного зала храма Шу на поверку оказался толстой каменной плитой, в центре которой виднелась колонна квадратного сечения. Из-за этого потолок напоминал перевёрнутый стол в уличном кафе. На колонне можно было увидеть несколько вертикальных борозд с ритмично повторявшимися впадинами и выступами. Переведя пятно света наверх, Ковальский смог увидеть в крыше храма отверстие, по краям которого располагались огромные шестерни.