Тик.

Еще секунда. Кулаки сжимаются, а в клетке демона образуется огромная дыра. Он вылезает из нее, вытесняя меня. Я становлюсь зрителем в театре своего тела. Бессловесный болванчик с ярмарки. У меня стеклянные глаза и бесполезный красный нос. По заказу демона играет музыка, и моги ногти становятся длиннее, фаланги пальцев вытягиваются, а челюсть сводит от боли трансформации. Деревянная фигурка в руках кукловода.

Тик.

Время вышло. Золотые искорки в камне лишь разгорались ярче. Я затолкал демона в клетку.

У вас есть свои способы проверки.

Да. Люди пользовались довольно примитивным методом. Представители моего народа же, которые владели лишь Тьмой, или являлись ди-магами легко определяли подходящую пару, попробовав на вкус кровь партнера. Если родовая магия откликалась – значит союз двоих становился браком. Женщина законно входила в род мужчины, становясь равной ему по положению. Для меня все было сложнее. Кровь Первородных сама диктует правила.

Если я потрачу свою магию на ложную пару, останусь бездетным, и отдам часть своей силы партнерше. Соитие, укус. Пряная густая кровь льется в мое горло, стирая остатки разума. Мой демон урчал, представляя, как прокусывает нежную светлую кожу на тонкой шее, попутно наматывая серебряные волосы на кулак. Я никогда не кусал тех, кто может не пережить заключение брака. Высшие демоны проводят подобные обряды в истинной форме.

Выдох. Нет. Она человечка. Совсем юная девчонка, и я – монстр.

Стук в дверь.

Внимание мгновенно переключается на вход. В кабинет втискивается массивная фигура в темно-фиолетовом плаще, не дожидаясь одобрения. Цвета правящего рода Анкуррата.

– Повелитель, – я киваю, стряхивая с пальцев молнии. Стихия всегда выходит из под контроля, стоит мне подумать о Камилле, – какими судьбами в наши края?

Я боюсь услышать ответ.

– Эйнар ан Тарен, – приветствует меня Азаил. Сильнейший из ныне живущих представителей нашей расы. Он доказал это кровью, сломанными крыльями и вырванными клыками на Поединке Чести, когда убил предыдущего Повелителя, – я заскучал. Надоели бесконечные ряды демониц, мечтающих провести Вечность рядом со мной. Устал сражаться с бестолковыми воинами, стремящимися занять мое место. А у тебя тут весело. Я сказал привратнику, что прибыл по твоему приглашению, – он садится в кресло, – надеюсь, ты не против.

Нет, нет и еще раз нет. Холодные фиолетовые глаза замирают напротив моего лица.

– Забавно, вы пытаетесь от меня закрыться, господин ректор, – красноволосый гад смеется, и в моих мыслях копошатся ментальные щупальца, – о, даже так… Что ж, ничего удивительного. Зачем ты скрываешь ото всех факт владения третьей Стихией?

Он задает вопрос, а сам бесцеремонно ищет ответ, взламывая защиту за защитой, словно я не тратил на эти блоки дни и недели. Будто они сделаны из тонкой бурой бумаги. Я стараюсь не сопротивляться, иначе это будет расценено как неповиновение. Терплю, когда он касается воспоминаний последних дней. Почти срываюсь, когда доходит до сцены в лазарете.

– Вот она, наша проблема, друг, – произносит по-деловому Азаил, – до меня дошли слухи, что в Артезии проявилась наследница древних. Кстати, я с ней уже встречался. Действительно, интересная особа. Совсем не может контролировать инстинкты. Сила так и бьет ключом, – Повелитель призывает тени, и черный жгут устремляется к шкафу, ловко распахивает дверцу бара и обвивается вокруг бутылки с гномьей настойкой. Этот невысокий народец искусно обращался с металлами, горными породами и спиртным, секрет изготовления которого, являлся, без, малого, национальным достоянием. Я подхватываю бокалы потоком воздуха и ставлю рядом с бутылью. А сам представляю, при каких обстоятельствах Азаил мог столкнуться с Камиллой, и мне совсем не нравятся эти воображаемые картины.

– Любопытно узнать, как распространяются эти слухи, Повелитель, – замечаю спокойным голосом, разливая напиток. Азаил мастерски игнорирует мой вопрос, задумчиво взбалтывая содержимое бокала, а потом осушает его залпом.

– Меня больше интересует Отбор для Наследника. Кто придумал эту традицию вообще? – он наливает и выпивает еще. Но мне представляется, что он спокойно выхлебает залпом бочку этого пойла, и останется трезвым, как самое прозрачное стеклышко.

– Вы, – бросил я, качая головой.

Повелитель поперхнулся.

– Я? Кхм. Действительно. Кажется, мы тогда сильно набрались с этим Саланом, сидя возле магического источника.

– Вы сказали, что не будете претендовать на людские земли, пока в правящей семье течет кровь Первородных, – напоминаю Азаилу о событиях давно минувших дней.

Он кривится в злобной усмешке.

– Встречался сегодня с Наследником. Тот самый случай, когда несдержанность граничит с глупостью. Он хотел взять девчонку силой. Воспользовался магией Земли, и распял ее у парапета на балконе моей таверны. У Камиллы, должно быть, просто Бездна везения, раз она умудрилась пролить кровь именно рядом со мной, – в аметистовых глазах загорается хищный фиолетовый огонь, напрягается и без того твердое тело – предвестники трансформации.

Я ошалело осмысливаю его слова. Мою девочку посмел тронуть этот ублюдок. Прикасался к ней, трогал, желал… Покусился на то, что ему не принадлежит. Бокал в руке крошится на мелкие осколки.

– Выдохни, Эйнар. И возьми демона под контроль, в конце концов. Ты позоришь своего учителя, – рявкнул Азаил.

Дышать. Простые действия способны усмирить вторую сущность. Эмоции же, наоборот, подпитывают его силу.

– Завтра она переедет в общежитие, и я приставлю к ней охрану, – шепчу, сдерживая Хаос, рвущийся наружу, – Наследник получит наказание, и не посмеет приблизиться к Камилле.

– Видел я твои наказания, – скучающе протягивает Повелитель, наблюдая за мной, – тебе не кажется, что здесь нужны более радикальные методы? Например, соблазни девушку, дождись отклика ее магии, и живите с ней долго и счастливо, плодитесь, стройте дом… и что там еще положено делать счастливым семьям, – тоскливо закончил Азаил, а потом напряженно взглянул на меня.

– Ты же понимаешь, что это невозможно, – качаю головой, – она не переживет моего демона.

– Невозможно жить с одержимостью, Эйнар ан Тарен. Однажды почуяв подходящую пару, твоя сущность не успокоится. Наследие Хаоса, чтоб его. Нашего прародителя, – грустно сказал Азаил, отбросил бокал, схватил бутылку и принялся хлестать горячительное прямо с горла.

Поведение гостя стало вызывать у меня беспокойство. Не то, чтобы правитель не мог прикладываться к гномьей настойке, но я впервые за многие годы видел его таким несдержанным. В Анкуррате он восседал на троне, тренировал боевые крылья, управлял пустынными бесконечными землями, в которых почти не было растительности. С видом самого скучающего демона, он проводил приемы и балы, на которые слетался весь свет, с непроницаемым лицом танцевал со свободными демоницами.