– «Не дай мне Бог сойти с ума, уж лучше посох и сума!» – продекламировал кто-то.

Так, только общественной дискуссии мне еще не хватало. Господи, сколько мне еще перед ними выделываться, когда кто-нибудь из них вызовет санитаров, наконец! Я разъярилась уже не на шутку, похоже, что скоро мне уже не нужно будет притворяться. Чем же их стимулировать? Ага, знаю чем.

Теперь я молча подошла к полкам и начала швырять на пол упаковки с туалетной бумагой, салфетками, полотенцами, одноразовой пластиковой посудой. Я специально выбрала такой отдел, где мои манипуляции не смогли бы нанести слишком большой урон.

– Ну все, – решительным тоном произнесла кассир, – она же сейчас мне весь отдел разгромит! Петрович, вызови наконец санитаров, если сам боишься!

О, кажется, дело сдвинулось с мертвой точки. Петрович вытащил мобильник и набрал номер.

– Тут эта, сумасшедшая сбежала из дурдома… Да, в супермаркете… посетителей терроризирует… весь товар с полок покидала… Приезжайте скорее, пока она еще чего не натворила! – И он назвал адрес.

Не прошло двух минут, как послышался звук сирены. Еще через минуту дверь супермаркета открылась, и внутрь вошли два санитара. Наконец-то, как же долго я вас ждала, родные мои! Я протянула к ним руки и радостно закричала:

– Мой папочка пришел! И еще один папочка!

– Пошли домой, дочка! – ухмыльнулся один из них.

– Слышь, а эта вроде не наша, – с сомнением в голосе сказал другой. – Че-то раньше я ее у нас не видел.

– Ну, значит, недавно поступила, и не в твою смену.

– Ой, молодые люди, пожалуйста, заберите ее поскорее, – взмолилась кассир, – сил уже никаких нет, я скоро сама попаду в психушку!

– Короче, давай, заводи ее, – сказал один санитар другому.

– С фиксатором или без?

– Слышь, ты, дочурка, – обратился ко мне санитар, – сама пойдешь или тебя связать?

Я быстро замотала головой.

– Не надо меня связывать, ну пожалуйста, не связывайте, я вас очень прошу! Я вас очень прошу, я вас очень…

– Тогда пошла! Заладила тут, как заезженная пластинка… Пошла, кому говорю! – меня довольно ощутимо ткнули в бок.

Я уже было развернулась, собираясь дать сдачи обидчику, но вовремя остановилась. Сейчас главное – не выдать себя, иначе моя затея со всей предшествовавшей ей подготовкой пойдет насмарку.

Меня вывели из магазина, крепко держа с двух сторон за руки, и затолкали в «Скорую».

– Чем ее уколоть? – спросил один санитар другого.

– Ой, пожалуйста, не колите меня, – заныла я, – я буду смирненькая, послушненькая…

Я замолчала: а вдруг психи так себя не ведут, вдруг я переигрываю? Но санитары не обратили на мои слова ни малейшего внимания и вообще вели себя так, как будто в машине их было двое. Они все-таки что-то мне вкололи, потому что я впала в забытье…

Сначала послышались какие-то невнятные голоса, они доносились как будто со всех сторон, потом голоса исчезли и наступила тишина. Я попробовала открыть глаза, но получилось это не сразу. Казалось, что веки и ресницы весят по сто пудов. Когда же я все-таки их открыла, то увидела вокруг себя мельтешащие сверкающие точки. Нет, лучше уж я буду лежать с закрытыми глазами.

Какую дрянь вкололи мне эти чертовы санитары? И где я вообще нахожусь? Я помню, что меня затолкали в «Скорую» и… И все, на этом мои воспоминания заканчивались.

Через некоторое время я рискнула снова открыть глаза. На этот раз прыгающих точек не было, была кромешная темнота. Потом, когда глаза адаптировались к ней, я начала различать очертания вещей вокруг меня. Сначала взгляд выхватил в темноте зарешеченные окна, потом койки и тумбочки.

Сама я тоже лежала на кровати, укрытая колючим одеялом. Снова раздались голоса, а потом крики и стоны. И тут я догадалась: это же больница! Точно, меня привезли сюда на «Скорой», которую вызвали в супермаркете, где я устроила представление под названием… Впрочем, неважно. Важно только то, что я добилась своего: я нахожусь в психиатрической больнице, чтобы найти Вячеслава Яковлева. Хорошо, что мне ввели не самое сильнодействующее лекарство: голова была хотя и тяжелая, но я все помнила, а это большой плюс.

Я решительно сбросила одеяло и оглядела себя. Спортивных брюк и кофточки не было, меня переодели в больничный застиранный халат. Ну, ничего, не век же мне здесь находиться. Вот разыщу бизнесмена и каким-нибудь образом выберусь отсюда.

Я села на кровати и почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Рядом с моей кроватью стояла высокая худая женщина.

– А я давно на тебя смотрю, – сообщила она мне лишенным всякой выразительности голосом, – все жду…

– Чего? – осведомилась я.

– Жду, когда ты проснешься, непонятно, что ли, – теперь в ее голосе появилось раздражение.

Так, с психами надо поаккуратнее, ни в коем случае нельзя их раздражать.

– Ну, вот я и проснулась, – как можно более спокойным тоном сказала я.

– Вижу, – констатировала этот факт больная, – значит, слушай.

– Слушаю, – с готовностью ответила я.

– Молодая ученая, – торжественно начала пациентка, – я обращаюсь к тебе от лица всех пациентов психиатрических клиник.

– Извини, но я не ученая, ты обращаешься не по адресу, – сказала я.

– Молчи и слушай дальше.

– Слушаю-слушаю, – послушно согласилась я.

– Молодая ученая, – начала она снова, – очень больно смотреть на насилие, которое происходит в психиатрических больницах. Может, пришло время по-новому взглянуть на нас? Ведь мы говорим вам правду. Наше пробудившееся сознание содержит информацию, которую мы хранили на протяжении многих столетий. Эта информация наполнена единством вселенского разума. Лечить нас таблетками бесполезно, потому что наши души принадлежат Богу, и только любовь и слово Божье, отсутствие деспотического и равнодушного, тем более презрительного отношения могут вылечить нас.

А ведь в ее словах есть рациональное зерно, подумала я. Действительно, таблетки лишь снимают симптомы, но не устраняют причины болезни, да еще приносят массу побочного вреда.

– …лечите душу, напрочь забывая о ней. Чтение Молитвослова и Евангелия открыли во мне знание прошлых жизней, которых я прожила немало. Среди пациентов есть много великих людей. Нужно внимательно изучить историю болезни каждого, чтобы понять, как и когда они жили, кем были в прошлой жизни. Не спорю, есть среди них насильники и убийцы, которые нуждаются в покаянии и очищении через слово Божье. Знай же, что Сократ, Аристотель, Коперник, Конфуций, Пушкин, Магеллан и многие другие живы! – крикнула она.

Упс, а вот это уже чистой воды бред.

– Найди их, – продолжала женщина, – узнай их, и тогда Россия шагнет на новую ступень эволюционного развития человечества – в эпоху бессмертия! Я знаю, что психиатрия находится в пространстве закона. Я не призываю нарушать его, но очень прошу посмотреть на психиатрию с другой, новой, божественной точки зрения, используя опыт ученых в исследовании подсознания психически нездоровых людей.