– Да-да, и наш герой отмывается, – сказала Мередит, созначением поднимая брови в адрес Елены. – Хочешь подсмотреть в замочнуюскважину?

– Очень бы хотелось, – лишь наполовину шутливо призналасьЕлена.

Атмосфера в пустом зале заметно помрачнела. И в этот моментЕлена действительно пожелала увидеть Стефана, оказаться рядом с ним.

– А вы больше ничего не слышали про Викки Беннетт? –внезапно спросила она.

– Почти ничего, – отозвалась Бонни, – Только то, чтородители Бонни подыскивают ей психиатра.

– Специалиста по душевным болезням? А зачем?

– Ну-у… наверно, они думают, что ее рассказы… в общем, чтовсе это связано с галлюцинациями или с чем-то вроде того. И еще я слышала, чтоБонни видит чертовски кошмарные сны.

– Надо же, – выдохнула Елена.

Звуки в мужской раздевалке постепенно затихли, и девочкиуслышали, как хлопает наружная дверь.

«Галлюцинации, – подумала Елена. – Галлюцинации и кошмарныесны».

Почему-то она вдруг вспомнила ту ночь на кладбище, когдаБонни заклинала их спасаться от чего-то, чего никто из них видеть не мог.

– Думаю, мы все-таки должны вернуться к работе, – сказалаМередит.

Елена стряхнула с себя неприятное воспоминание и кивнула.

– А знаете… мы могли бы устроить кладбище, – неувереннопредложила Бонни, словно бы читая мысли Елены. – В Доме с привидениями, я имеюв виду.

– Нет, – резко откликнулась Елена. – Нет, думаю, нам нужнопридерживаться того, что у нас уже запланировано, – добавила она уже немногоспокойнее, склоняясь над своим блокнотом.

Снова какое-то время не слышалось ни единого звука, кроменегромкого скрипа авторучек и шуршания бумаги.

– Ну, хорошо, – наконец подытожила Елена. – Теперь нампридется сделать замеры для других перегородок. Кому-то придется забраться затрибуны… Что скажете?

Тут свет в физкультурном зале моргнул и стал тусклым.

– Вот тебе и на, – раздраженно отреагировала Мередит.

Свет еще раз моргнул, погас и опять загорелся, но ярче нестал.

– Не могу ничего различить, – сказала Елена, вглядываясь всвои записи.

Посмотрев на Бонни и Мередит, она увидела два белых пятнавместо лиц.

– Наверно, что-то не так с аварийным генератором, –предположила Мередит. – Я позову мистера Шелби.

– Может, мы лучше закончим завтра? – жалобно попросилаБонни.

– Завтра суббота, – напомнила Елена. – А мы еще на прошлойнеделе должны были все это закончить.

– Я позову Шелби, – снова сказала Мередит. – Бонни, тебелучше пойти со мной.

– Мы все могли бы пойти… – начала было Елена, но Мередит ееперебила:

– Если мы все пойдем и не сможем его найти, тогда нам уже неудастся вернуться в гимнастический зал. Пойдем, Бонни, это совсем рядом.

– Но там так темно.

– Сейчас везде темно: дело уже к ночи. Идем, нам двоим тамничто не грозит. – И Мередит потянула упирающуюся Бонни к двери. – А ты, Елена,никого сюда не впускай.

– Будто мне требуется об этом напоминать – отозвалась Елена,выпуская девочек за дверь и наблюдая, как они идут по коридору.

Когда их силуэты стали растворяться в сумерках, онаотступила назад и закрыла дверь.

«Фантастическая катавасия», – обычно выражалась в подобныхслучаях ее матушка.

Елена подошла к картонной коробке, которую притащилаМередит, и начала складывать папки и блокноты обратно. В скудном свете она едваразличала смутные очертания предметов. Не слышалось никаких звуков, кроме еесобственного дыхания и шорохов, которые она производила. Елена оказалась одна вэтом огромном, плохо освещенном помещении… И кто-то за ней наблюдал… Елена самане понимала, как такое может быть, но она ни секунды в этом не сомневалась.Кто-то находился у нее за спиной в физкультурном зале, внимательно наблюдая заней.

«Глаза в темноте», – сказал тогда бездомный старик.

Викки тоже о них упомянула. И теперь эти глаза смотрели наЕлену.

Она быстро развернулась лицом к просторному залу и приняласьотчаянно напрягать зрение, вглядываясь в темноту и стараясь даже не дышать.Елене казалось, что если она издаст хоть один звук, то тварь, которая тамтаится, тут же на нее набросится. Однако ничего увидеть и услышать ей неудавалось.

Трибуны были мрачны, их угрожающие формы простирались вникуда. Дальний конец зала растворялся в сером безликом тумане.

«Темная мгла», – подумала Елена, отчаянно прислушиваясь, ипочувствовала мучительное напряжение всех мышц.

Господи, что это еще за негромкое шуршание? Навернякавоображение играло с ней злые шутки… Да-да, пусть уж лучше воображение.

Внезапно разум Елены прояснился. Ей требовалось как можноскорее отсюда убраться. Здесь таилась реальная опасность, а вовсе не еефантазия. В тенях определенно пряталось что-то злое, что-то ужасно навязчивое.И Елена была совершенно одна. Внезапно в дальнем конце зала что-тозашевелилось.

Крик застыл у Елены в глотке. Мышцы тоже одеревенели,скованные страхом – и какой-то неведомой силой. Елена беспомощно смотрела, какнеясная форма двигается среди теней, направляясь в ее сторону. Ощущение былотакое, как будто сам мрак ожил и теперь, прямо у нее на глазах, оформляется вчеловеческую фигуру, в симпатичного молодого человека.

– Извините, если я вас напугал.

Голос был очень приятным, с легким акцентом, принадлежностькоторого Елена определить не смогла. Однако складывалось ощущение, что молодойчеловек вовсе не извинялся.

Облегчение оказалось таким сильным и внезапным, что сталопочти болезненным. Елена расслабилась и шумно выдохнула.

С виду молодой человек напоминал недавнего школьника илипомощника мистера Шелби. Обычный улыбчивый парень. Казалось, его позабавило,что Елена из-за него чуть не лишилась сознания.